Ирина Бразуль - Демьян Бедный

Возобновленная в Нижнем Новгороде ярмарка доставит эту возможность потолкаться среди тех, кто умеет торговать, даст образец, как вести беседу с лордом по-купцовски. Впрочем, поэт по-прежнему «сочувствует» английскому премьеру. Тот занемог. «Догенуэзился!» — пишет Демьян, рассказывая читателю, что больному в бреду видится… «Будто его… переехала русская нефтяная цистерна, вся обклеенная плакатами Коминтерна!»

А помимо шуток:

…Скажу лишь то, что непреложно:Мы уступаем, сколько можно,Но если нас биржевикиНачнут пугать — серьезно? ложно? —Мы твердо скажем: «Осторожно!За этой линией — штыки!!»

И еще одну информационно-разъяснительную работу всегда ведет Демьян: пользуется любым случаем, чтобы дать понять, как воспринимает тот или иной факт Ленин.

Никто из поэтов не писал так много и так просто о Ленине при его жизни. У Демьяна есть целый стихотворный отчет об одном из съездов Советов, написанный от лица крестьянского делегата — деда Софрона. Дед обстоятельно рассказывает, как он уселся рядом с Лениным, как чувствовал себя на съезде, о чем шла речь; и, наконец, в этом отчете поэт разрешил себе, надев маску деда, сказать:

Ильич начал докладывать съезду отчетО работе Советской власти,Разбив отчет на две части:Про внешнее и внутреннее положение(В газете прочли вы подробное изложение).…Ленинской речи дать повторение —Труд для меня непосильный, ребятки!Ленин речь говорит —Не кривит, не мудрит,Не шумит, не грохочет.Не поймет его тот, кто понять не захочет.Словно Волга-река: ширина, глубинаИ прозрачная ясность до самого дна.Нет иного для ленинской речи сравнения.В этой ясности — ясность великого гения.В простоте — глубочайшая мудрость народная.Дышит мощью безмерной река многоводнаяИ несет свои воды бескрайной равниной,Без натуги плотину снося за плотиной.И нет силы такой, чтоб закрыла ей путьИль могла ее в русло иное свернуть!

И тут же сделано стихотворное изложение ленинского доклада.

Деловая, конкретная программа действий всегда точно изложена поэтом. Идет ли речь о борьбе «со вшой», о навозе ли — Демьян ничем не погнушается, да еще с вызовом: «Кто скажет мне, что где навоз — там нет геройства, того я быстро излечу, послав на взбучку к Ильичу…» Все это так жадно поглощается читательской массой, что в деревнях собирают по ложке керосина с каждой избы, чтобы какой-нибудь, пока единственный, грамотей почитал обществу «Демьянушку». Он же и утешит, сказав: «Я знаю: горько вам живется и убого, но цель заветная близка, ее видать. Все силы напряжем — не будем голодать. Страдали много мы. Осталося немного перетерпеть, перестрадать!»

В оценке международных событий поэт также всегда старается дать понять точку зрения Ленина.

Вот шуточный романс, как бы фиксирующий рассуждения Ллойд-Джорджа.

…А Ленин, хитрейший из всех мировых хитрецов,Смеется, засунувши руки в карманы.Он, чувствую, рано иль поздно окажется прав, —Вопрос лишь насчет промежутка,И выверты наши, — по совести все разобрав, —Такая пустая и глупая шутка.

Поэт часто использует размер популярных городских романсов и уличных песенок, которые вдруг преображаются в остро политические обзоры. Так известная «Маруся отравилась», звучащая на любой русской шарманке, оказалась Антантой, которая тоже, конечно, отравилась:

Ллойд-Джордж, любовник ейный,Ее хотел спастиИ в Геную, в больницу,Надумал отвезти.

Хлопочет возле бедной Антанты и Пуанкарэ, рассказывается в новых словах песенки.

К концу 1922 года настанет пора подбить итоги дипломатической деятельности иностранных министров. Дань тонкости их работы — в самом названии — «Кружево»:

Все будет чинно и понятноДипломатическим умам.Поговорят безрезультатноИ разбредутся по домам.

Из надоевшей всем кадрилиОчередные сделав па,Начнут хитрить, как и хитрили,Дробя слабейшим черепа.

Но наш Чичерин, мудрость этуНе хуже зная, чем враги,По очень скользкому паркетуСпокойно делает шаги.

А пока Чичерин спокойно делает эти шаги по скользкому паркету дипломатических гостиных, Демьян Бедный продолжает ходьбу по разбитым мостовым, езду по тряским дорогам. Его «дипломатическая» работа — это еще не работа. Главное здесь, дома. Даже свои послания Ллойд-Джорджу он иногда заканчивает на ходу, сообщая, что, мол, некогда — еду на Нижегородскую ярмарку («как ездил раньше на фронты») или еще куда-нибудь. И это не выдуманная концовка. Он по-прежнему много ездит. «Сам по себе». По сигналам читателей. От «Правды» и «Бедноты». Как представитель Моссовета, других советских и партийных организаций, называя себя «замвридвождем».

Круг обязанностей этого «замвридвождя» и «наркомнеудела», а в общем никем никуда не назначенного человека приобретает еще больший размах потому, что он никуда никем не назначен. Много есть в его стихах кратких характеристик того, чем, собственно, он занят: «Я пребываю в своей неизменной роли — популяризирую партийные пароли».

Демьян в Киеве потому, что на землях Печерской лавры вырос совхоз. В Калуге потому, что оттуда писали во ВЦИК про нелады в сельхозартели. В Перми, в Екатеринбурге потому, что… Потому что везде есть дело.

В Москве тоже тихо не посидишь. «Развернешь газету утром — разбегаются глаза». Кому нужно помочь, кого шлепнуть, принять участие в работе по «неделям»: «Неделя против бесхозяйственности», «Неделя казармы», «Неделя бани», «Неделя просвещения»… На каждую «неделю» приходится еще один партийный день, когда можно успеть потолковать с людьми на двух-трех заводах. Вскоре по партийной линии работы прибавляется в связи с деятельностью оппозиции.

Но еще ждут специально адресованного к ним слова женщины. Молодежь. Не ждут, но получают свою порцию нэпманы, попы. Кулаки. По-прежнему меньшевики с эсерами. Не остается без внимания даже такая, как будто удаленная от кипучей жизни «недель», область, как статистика. Это самая скучная из тем, за которые брался Демьян. И вот как она выглядит вышедшей из-под его пера:

Корову среднюю со средним сеном сложим,На лошадь среднюю затем ее помножимИ, разделив на дробь звериного числа,Получим… среднего осла.

Не думайте, что сей осел сидит в КомпродеИль где-то в этом роде:О средних выкладках восторженно мыча,Он топчет грядки в огородеИ ждет хорошего бича,То бишь посланья Ильича.

О, сердцу милая картина!Не делай глупостей, дурацкая скотина!

Стихотворения, как он сам говорил, «разнокачественные», громадному кругу тем посвященные. Но приходит черед сказать и о себе. Начинается партийная чистка. Демьян сознается, что не меньше других, побаивается товарища Землячки: «Она престрогая такая коммунистка, а мне предстоит партийная чистка. Чистил я других до последнего дня. Теперь будут чистить меня».