Гарри Каспаров - Шахматы как модель жизни

Блестящие вторые

Претенденты на шахматный трон

Михаил Чигорин (12.11.1850 — 25.01.1908), Россия

Один из лучших шахматистов мира в конце XIX века, почитаемый в России как основоположник отечественной шахматной школы. Чигорин не только успешно выступал в турнирах, но и был выдающимся популяризатором игры. Он основал в своем родном Петербурге шахматный клуб и шахматный журнал, опубликовал множество статей и комментариев.

Чигорин не раз побеждал Стейница и дважды пытался отобрать у него корону, но проиграл оба матча (1889 и 1892). Он критиковал чемпиона за «догматичную теорию», утверждая: шахматы столь многогранны, что их нельзя свести к ряду четких правил. Чигорин не имел равных в сложной, динамичной игре с красивыми жертвами. Но Стейниц победил закономерно. Его теория была всё же основательнее, ибо охватывала больше типов позиций, и Стейниц обыгрывал Чигорина, в частности, за счет большей широты кругозора. В «своих» позициях — с инициативой, атакой — Чигорин был непобедим, а вот в «чужих», где надо было терпеливо нащупывать верные тропинки, он ошибался и уступал.

Акиба Рубинштейн (12.10.1882 — 15.03.1961), Польша/Бельгия

Один из лучших шахматистов мира в начале XX века. Родился в Польше, когда она еще входила в состав России. Блистал в предвоенных турнирах — в частности, одержал памятные победы над Ласкером и Капабланкой. Стиль игры Рубинштейна выглядел безупречным — многие его партии и поныне остаются подлинными шедеврами шахматного искусства.

Он был чрезвычайно молчаливым, скромным и стеснительным человеком, а главное — совершенно непрактичным. И, став главным претендентом на мировую корону, увы, так и не нашел достаточных финансовых средств для матча с Ласкером (до 1948 года, когда организацией чемпионата мира занялась Международная шахматная федерация — ФИДЕ, это было заботой претендента). Золотые годы его карьеры были прерваны Первой мировой войной. Когда Рубинштейн вернулся к турнирным выступлениям, он был уже «не тот» и не мог всерьез конкурировать с Капабланкой и Алехиным. Позже серьезные проблемы с психикой вынудили его оставить шахматы.

Пауль Керес (7.01.1916 — 5.06.1975), Эстония/СССР

Трагический титул «Пауль Второй» достался, наверное, самому выдающемуся эстонцу современности. Во всяком случае Керес единственный шахматист, портрет которого украшает национальную валюту его страны — купюру достоинством в пять крон. Однажды он стал по-настоящему первым — в легендарном АВРО-турнире с участием всех сильнейших (1938). Но не успел сыграть матч с Алехиным: его лучшие годы в шахматах тоже были прерваны войной — Второй мировой. А потом Кересу много лет не хватало самой малости для матча с Ботвинником: он четырежды. (!) занимал вторые места в турнирах претендентов.

Во время войны Эстония, наряду с Латвией и Литвой, стала разменной картой в игре великих держав: сначала ее оккупировал Советский Союз, затем — нацисты, а после их изгнания там снова установилась советская власть. В 1944— 1946 годах, когда Ботвинник добивался матча с Алехиным, Кереса подвергли гонениям «за сотрудничество с нацистами» (он всю войну зарабатывал на жизнь игрой в немецких турнирах). В 1948-м, после смерти непобежденного чемпиона, Керес был все-таки включен в матч-турнир на первенство мира, но его четыре поражения кряду от Ботвинника навели некоторых историков на мысль, что он «заплатил за свое возвращение в шахматы ценой обязательства перед советскими властями не мешать Ботвиннику в его борьбе за мировое первенство».

Давид Бронштейн (19.02.1924 — 5.12.2006), СССР

В отличие от Рубинштейна и Кереса, так и не сыгравших матча за чемпионский титул, Бронштейн приблизился к вершине настолько, насколько это было возможно. В поединке с Ботвинником (1951) он вел в счете за две партии до финиша, и в решающей партии ему не хватило буквально одного точного хода, чтобы добиться ничьей и выиграть матч. Ценой огромных усилий Ботвинник сравнял счет (12:12) и сохранил титул.

Бронштейн был необыкновенно ярким, изобретательным шахматистом и по игре в этом матче заслуживал победы, но ему где-то не хватило выдержки, характера — качеств, которыми славился его оппонент. У претендента были слишком большие перепады — от чистых побед до поразительных провалов в окончаниях. Сказалась и разница в социальном статусе и общем настроении соперников — чемпиона, «патриарха советских шахмат», и претендента, отец которого был «врагом народа», потерявшим здоровье в сталинских лагерях… Бронштейн и потом демонстрировал игру экстра-класса, но ему уже больше не удавалось добираться до матча за мировую корону.

Виктор Корчной (р. 23.03.1931), СССР/Швейцария

Шахматист уникального творческого долголетия. Еще смолоду он был трудным, неудобным соперником для любого гроссмейстера, вплоть до чемпионов мира. Корчной пережил блокаду Ленинграда, стал четырехкратным чемпионом СССР, конфликтовал с советскими властями до своего бегства за рубеж (1976), а затем словно заново родился и побил все рекорды, продолжительности игры на высшем уровне. Он единственный в истории претендент, сыгравший де-факто три матча за мировую корону. И все с Карповым — в 1974, 1978 и 1981 годах (первый из них был финальным матчем претендентов, но на деле определил нового чемпиона мира, ибо Фишер отказался защищать титул). Причем в Багио (1978) он едва не стал чемпионом, будучи на 20 лет старше соперника! Этот матч отличался острой политической интригой и, увы, непрерывной чередой скандалов, не имевших прямого отношения к шахматам. Советская сторона шла на всё, лишь бы не уступить титул «проклятому изменнику», а Корчной легко поддавался на провокации.

Многолетняя превосходная игра у самой вершины Олимпа делает Корчного, пожалуй, величайшим из шахматистов, так и не ставших чемпионами мира. Ему исторически не повезло: он достиг своего пика как раз в то время, когда на шахматном небосклоне засияла звезда Анатолия Карпова.

«Чигорин — это гений практической игры, считающий своей привилегией при каждом удобном случае бросать вызов принципам современной шахматной теории» (Стейниц).

«Шестьдесят дней в году я играю в турнирах, пять дней отдыхаю и 300 дней работаю над своей игрой» (Рубинштейн).

«Мой стиль — перенести себя и соперника на неведомую территорию. Игра в шахматы это не проверка знаний, а война нервов» (Бронштейн).

«Я не изучаю, а творю» (Корчной).