Наталья Бондарчук - Единственные дни

Забегая вперед, скажу, что все мы в эти дни испытали некий взлет, духовное потрясение от близости поэта. Может, потому, что с нами был Игорь Днестрянский, который своим живым явлением среди этих подлинных вещей давал нам какую-то почти мистическую ноту реальной встречи с Пушкиным.

Здесь скажу, что мы уже два года собираем некие рассказики о тех людях, которые бывают потрясены от встречи с нашим актером, исполнителем роли Пушкина. Он и без грима очень похож на него, а уж в пушкинском костюме буквально вызывает у людей прилив радости, особенно у детей. Вот несколько воспоминаний.

Захарово. Место под Москвой, где прошли детские годы поэта и где каждый ребенок знает, что здесь когда-то жил Пушкин. Съемки были летом. Игорь Днестрянский, одетый и загримированный, стоял поодаль от камеры в лесочке и читал книжку. Неожиданно около меня возник мальчик шести – семи лет на велосипеде. Увидев Пушкина, он остановился и замер.

– Это Пушкин? – спросил у меня.

– Пушкин, – подтвердила я.

Ребенок заволновался.

– А его, говорят, убили? На дуэли? – он заглядывал мне в глаза.

– Так двести лет прошло, он и воскрес, – неожиданно для себя ответила я ребенку.

Мальчишка глубоко вздохнул, расплылся в улыбке. И я поняла, что заронила в сердце ребенка радость от встречи с живым Пушкиным.

В Михайловском на двухсотлетии поэта мы проходили сквозь толпу людей, и опять же мальчик, девяти лет, обратил внимание на Игоря.

– А говорят, Пушкину двести лет? – съехидничал он.

– Не верь, малыш, Пушкину всегда тридцать семь, – ответил Игорь.

В Тригорском к Игорю бросилась девочка шести лет, ее звали Лада.

– Пушкин, я так и знала, что увижу тебя. Я тебе сейчас твои стихи читать буду.

Она забралась к нему на колени и тут же, уютно пристроившись, начала читать «У лукоморья дуб зеленый»…

В Гурзуфе актер спешил на съемку и спросил у прохожего: «Который час?» Тот поглядел на него, затем на часы и сказал:

«Ну надо же, Пушкина встретил, и время остановилось!» Время не остановилось. Но пропустило нас в Михайловское, где ожил дом поэта и опять зазвучали смех и шутки.

«Над вымыслом слезами обольюсь» – как точно сказано у Александра Сергеевича. Но на то способны далеко не все. «Когда сменяются виденья перед тобой в волшебной мгле и быстрый холод вдохновенья власы подъемлет на челе».

Это тайна из тайн – вход в пространство вдохновения. Там ждут главные встречи, оттуда помощь, туда улетают сновидения и, может быть, и сама жизнь.

В нашем фильме это нечто будет присутствовать в каждом кадре. Пушкин проникает в пространственную связь с теми, с кем ему необходимо встретиться.

«Лодка плыла среди странно светящегося тумана. Александр не знал, как очутился в ней. Впереди сидел человек в одеянии странника.

– Где мы? – спросил Александр.

– Да вроде нигде или везде, кто тут разберет… – ответил странник. – Человек плотью своей пребывает в одном месте, а душою непрестанно кочует в иных пространствах и временах…

– Григорий Саввич! – воскликнул Александр, узнав душой украинского философа и поэта Сковороду.

– Он самый, – улыбнулся тот, – признал, хорошо, благодарствую…

– А весла где? – вдруг забеспокоился Александр.

– Да зачем они здесь, – спокойно ответил Григорий Саввич.

– Так что же, разве я умер? – предположил Александр.

– Ты-то еще нет…

– А?..

– А я, как видишь, тоже живу помаленьку».

Так Пушкин встретился с Григорием Саввичем Сковородой. А в их лице – XVIII век с XIX. Скажут: как это могло случиться, ведь нет даже сведений о том, что Пушкин интересовался украинским философом.

Для нас важно другое, важно, что оба размышляли над таинством языка и строили его. А в том, что Пушкин был знаком с произведениями Сковороды, сомневаться не приходится.

«– Необходимо, Александр, народ постичь, что ему нужно более всего. Как там у тебя в сказке:

Ветер, ветер! Ты могуч,Ты гоняешь стаи туч,Ты волнуешь сине море,Всюду веешь на просторе,Не боишься никого,Кроме Бога одного…

– Я сказок не пишу, – усмехнулся Александр. – И стихи не мои.

– Твои, твои, – убежденно сказал Григорий Саввич, – только пока тобою не написаны… Ты небом избранный певец…»

Эту сцену мы снимали в Киеве, в роли Григория Сковороды – Богдан Ступка, удивительно тонкий и замечательный актер.

В Петергофе нам предстояло снять сцену переселения четы Волконских из Петровских заводов на вольное поселение.

Я с нетерпением ждала приезда исполнителя роли князя Волконского – Станислава Андреевича Любшина.

С тех пор как разрушился наш кинематограф, с экранов ушли лучшие актеры, им просто не в чем было сниматься. И я с огромной радостью увидела зрелого Любшина – все такого же моложавого, седина только украшала его. Конечно, он человек XIX века, утонченный интеллигент. Когда я сообщила о том, что решила пригласить Любшина на роль Волконского, мой сын Ваня сказал: «Здорово, это просто здорово, мама».

– А ты его помнишь? – тревожно спросила я, не надеясь, что в памяти молодого человека «клипового» века удержались фильмы Любшина, и ошиблась:

– Конечно, помню, – почти вскричал Иван, – как он сыграл Егора в картине «Не стреляйте в белых лебедей».

– А «Позови меня в даль светлую»? Ведь он поставил этот фильм как режиссер, – напомнила я сыну.

– Правда? Этого я не знал. Но фильм помню.

«Слава Богу, – подумала я, – дети помнят лучшее». Любшин дал согласие участвовать в нашем фильме сразу, хотя наши переговоры шли только по телефону. И вот, только 19 февраля 2001 года произошла наша реальная встреча со Станиславом Андреевичем. Честно говоря, я волновалась, все время выглядывала в окно, не подъехала ли машина. В это время Инна Горбунова работала над моим обликом, ведь сегодня я должна была не только снимать, но и играть Марию Волконскую. Меня загримировали, я даже успела надеть длинное дорожное платье, как в коридоре запели и защебетали голоса моих кинематографических детей – значит, вся семья в сборе.

Вошел Станислав Андреевич, и мы встретились, будто и не расставались никогда – так знаком был мне этот человек. Думаю, что он почувствовал то же, потому что вскоре мы беседовали, как близкие друзья. Я вручила Станиславу Андреевичу, а через пятнадцать минут уже Славе, текст, который задумала еще в Михайловском. Конечно, так не делают, не суют актеру в день его приезда на съемки текст и не разучивают новую сцену за час до съемок. Но что делать, меня посетило вдохновение.

По сценарию, а это самые первые кадры в нашем многосерийном фильме, Волконские должны были следовать со своим скарбом и детьми в кибитке, а закадровый текст должен был знакомить нас с героями и их жизнью. Но, размышляя над образами и имея перед внутренним взором исполнителя, я решилась на сцену в лесу. Любшину она понравилась, наши славные дети быстро выучили текст, и вот мы на натурной площадке. Холодно, как в Сибири, не меньше 20 градусов ниже нуля, что для Петергофа – все 30, так как очень большая влажность, из ноздрей лошадей валит пар, а мы и рады – никто не будет сомневаться, что съемки шли в Сибири. С Володей выбрали самые «сибирские» участки Петергофа и начали снимать. Тройка наша подлетела к поваленному дереву и остановилась.