Стив Деннис - Бритни: Изнанка мечты

Что бы ни говорили, Кевин не нанимал частного детектива, и не собирал компромат, но Кайли тогда этого не знала. Она рассказывает, что попросила его отправить информацию по электронной почте, дала ему адрес, и повесила трубку. Через пять минут он перезвонил, заявив, что боится доверять интернету важную информацию. Думая об интересах нанимателя, Кайли согласилась встретиться с ним в «Старбаксе» в Санта-Монике, прихватив в свидетели соседку по комнате. Было уже поздно, около 9-и часов вечера, но у помощниц звёзд ненормированный рабочий день.

Соседка осталась в машине, а Кайли зашла в кофейню, высматривая мужчину в кепке. Тут он к ней подошёл и представился как человек со среднего востока по имени Осама Латфи, но друзья зовут эго Сэм.

В этой наспех организованной встрече больше всего её поразила одна из первых его фраз:

– Как только мы сели, он сказал: «Записывать номер машины бесполезно, он поддельный». А я и не собиралась. С чего бы?

Следующие двадцать минут Кайли провела в «Старбаксе», но отметила, что у Сэма при себе нет никаких бумаг, подтверждающих наличие компромата, которым он угрожал ей по телефону. Может, это не он звонил? Может, он помощник нужного человека?

Зато «он спрашивал разные вещи о доме [Бритни], кто там живёт, куда она уехала…» Кайли напомнила ему, что пришла сюда не отвечать на вопросы, а посмотреть на его улики. Она дала ему понять, что если он их не предъявит, она уйдёт.

– Тут он заявил, что против меня ведётся следствие. Сказал, что за мной следят… что в доме установлены жучки, – говорит она.

По версии Сэма Латфи он познакомился с Бритни на тусовке, потому и позвонил её ассистентке. Кайли всё это не понравилось, она свернула разговор и вышла к подруге, ожидающей в машине. Она сразу позвонила Ларри Рудольфу, который попенял ей, что она вообще туда пошла, и посоветовал выкинуть всё из головы. Но от Сэма Латфи так легко не отделаешься: были и другие пути…

В поисках смысла жизни Бритни забросила «Беседы с Богом» и переключилась на любимые книги Дианы, принцессы Уэльской: «Лотос растёт в грязи» Голди Хоун и английского поэта Уильяма Блейка.

Бритни оставляет общее впечатление, что она ограниченная, простая девушка. Без сомнения, она простодушна, и её период активного внимания едва ли превосходит то время, что другие смотрят её выступление. Она сама знает свои пределы. Может, именно поэтому ей для самовыражения подходят песни, написанные на заказ или в соавторстве с другими. Как она это воспринимает: кто её слушает, когда она не поёт? Так что она тратит творческую энергию на размышления, стихи и тексты песен, и здесь видна присущая ей глубина. Пусть в ней не хватает ни понимания, ни духовных богатств, но Бритни, чтобы заполнить её, во всём ищет смысл. Когда ответы не находятся, она вместо них берёт разные уроки жизни и чужую мудрость. В начале 2007 года она натолкнулась на стих Уильяма Блейка «Тигр! Тигр!»

Тигр, о тигр, светло горящий

В глубине полночной чащи,

Кем задуман огневой

Соразмерный образ твой?

А когда весь купол звездный

Оросился влагой слезной, —

Улыбнулся ль, наконец,

Делу рук своих творец? [6]

Бритни у себя на сайте предложила свою аналогию, сказав, что, глядя на тигра, «хочется понять, что прячется за этим взглядом… узрите красоту тигра». Она, как обычно, шифрует свои мысли, так что непонятно, насколько она разобралась в настоящем смысле, вложенном Блейком, но стихотворение вполне подходит для женщины, которая сама не знает, что для неё слава – благословение или проклятие. В её поисках отражалось смятение самого Блейка: это Бог создал мирного ягнёнка и кошмарного тигра Сатану? А может, они едины?

Газеты, ссылаясь на «близких помощников», пишут, что Бритни начала читать «каждую книгу из тех, что были у принцессы Дианы», потому что в том, как пресса обошлась с ней самой, видела повторение истории Леди Ди. Без сомнения, первое зерно легло в почву в 2000 году, когда в Лондоне на неё набросились папарацци.

Изучая работу Голди Хоун, она переняла мнение актрисы, что к самосовершенствованию ведут «перемены и преобразования». «Самое главное, что мы их сознаём и учимся у них», – писала Голди. Эта книга так вдохновила Бритни, что та часто перелистывала её страницы, черпая в них силу, убеждавшую её: испытания, преследующие её, это часть большей картины, они входят в обязательный процесс, ведущий к её перерождению. Более того, она сказала, что когда настанет пора писать собственную автобиографию, она хотела бы воспроизвести нечто подобное. Она надеялась, что когда-нибудь испытания и горести её как поп-звезды станут для кого-нибудь уроком.

Концепция «перемен и преобразований» внушила ей веру в то, что она гусеница, которая когда-нибудь станет бабочкой; что она может измениться, сбросить старую кожу и начать новую жизнь. Это похоже на то, что она говорила друзьям.

Компетентный источник, близкий к Бритни, говорит:

– Она рвалась убежать не только от проблем, а от того, чем была. Она рассуждала, как бы ей хотелось поселиться на далёком острове, но там бы её убило одиночество. Характерная черта Брит: она желает того, что не может вынести. На сцене она такая счастливая, ей всё очень нравится. Но стоит ей уйти за кулисы, и она всем недовольна. Говорит, хорошо бы стать учительницей или официанткой, кем угодно, лишь бы не собой. Но суть в том, что она не способна жить без внимания публики и без контроля, которое оно даёт.

Вот такая каша царила в голове у Бритни, когда она рассталась с Айзеком Коэном. В том же месяце она написала у себя на сайте, что предыдущие два года были «поучительными», и добавила: «Теперь я повзрослела, и наконец-то чувствую, что свободна». Потом, в следующем предложении, она убеждает фанатов, что вовсю работает над следующим альбомом, и «в этом году я вернусь к вам, лучше и ярче, чем прежде…»

То она ищет свободу, то снова превращается в исполнительницу, тем показывая пропасть в душе, которую тщится понять. Бритни тосковала по простой жизни, которую вроде бы обрела с Кевином. Она жаждет жить для себя, и чтобы её любили как есть; но жизнь исполнительницы оставляет внутри пугающую пустоту, стоит ей отойти от сцены и студии звукозаписи.

Может, безнадёжное желание стать кем-то кроме Бритни Спирс, подпитанное верой в «перемены и преобразования», толкнуло её на следующий поступок.

Это не было вспышкой безумия, как поговаривали многие; её поступок производит впечатление вполне обдуманного.

– Она уже раньше говорила: «Хочу обрить голову», а я отвечала: «Бритни, пожалуй, это не самая хорошая мысль», – объясняет Кайли, позволяя заглянуть в корень события, произошедшего 16 февраля. Все будут описывать его как «момент нервного срыва». – Она дважды хотела побриться налысо. В первый раз мы ехали в машине, и она попросила: «Тормозни вон у той парикмахерской!» Она объяснила своё намерение, но я сказала «нет», и она передумала. Во второй раз… меня не было рядом.