Варвара Самсонова - Дочь Сталина

Первую попытку построить супружеские отношения с Каплером пресек, что называется, на корню ее суровый родитель. Чем не угодил ему этот претендент на руку его дочери? Тем, что он был прирожденный донжуан, представитель богемы или еврей? Скорее всего, Сталину не хотелось отпускать дочь в круг людей «второго сорта» — по его понятиям, — людей искусства, куда она так стремилась всей душой, желая выйти из узкого круга детей партийных функционеров. Ей казалось — там чище воздух, там есть свобода, подлинное творчество… Это был неосознанный бунтарский порыв против отца, жажда выйти за пределы Кремля, уйти от назойливого внимания кремлевских опекунов.

Во втором браке — то есть во второй своей попытке — она как будто пытается примирить два борющихся в ней начала: желание угодить отцу и выйти замуж за существо своей касты (все-таки Григорий Морозов был сыном заместителя директора НИИ) и в то же время жажду незаметной, скромной жизни с таким же, как и она сама, студентом.

Третья попытка замужества была предпринята с учетом соображений «династии» и намерением потрафить отцу. Она вышла замуж за Юрия Жданова.

Но вот отец умер, и в стремлении Светланы устроить личную жизнь начинает играть существенную роль иной мотив: она снова предпринимает попытку устроить свою судьбу. На этот раз с сыном репрессированного врага народа — Иваном (Джонридом) Сванидзе.

Думается, что это не случайно. Трудно, конечно, отчетливо представить себе чувства дочери человека, которого еще вчера величали отцом народов, великим вождем, продолжателем дела Ленина, творцом конституции, гениальным полководцем, корифеем науки и гигантом революционной мысли, а сегодня уже сделавшимся кровавым палачом, интриганом от политики, узурпатором власти. Нам трудно вообразить, что должна была испытать после всех разоблачений отца дочь, если и внукам его пришлось несладко, если и невесткам приходилось глотать насмешки и угрозы, как, например, жене Василия Екатерине Тимошенко. Не исключено, что в этом браке Светлана неосознанно пыталась искупить ту вину, которую она, вероятно, ощущала как дочь такого отца перед теми, кто пострадал по его милости.

…Джонрида (Вано, Ивана Александровича) Сванидзе Светлана знала с самого раннего детства. Его родители, Алеша Сванидзе и Мария Анисимовна Короне (Сванидзе), как уже рассказывалось, души не чаяли в сыне. Он рос в атмосфере тепла и обожания.

Можно представить, каким страшным ударом для одиннадцатилетнего подростка Вано явился арест отца, а позже и матери. Но опричники НКВД не удовольствовались этим. Мальчика привезли на Лубянку и потребовали от него показаний против отца, воспитавшего также и старшего сына Сталина Якова. Супругов Сванизде отправили в разные лагеря.

Алеша Сванидзе хорошо изучил Сталина. Его старый друг рассказал историю, которую приводит в своей книге Антонов-Овсеенко.

«По воскресеньям генсек имел обыкновение играть с ним (со Сванидзе. —   В. С.) в бильярд. Однажды в понедельник Сванидзе пришел в свой кабинет на Неглинной в подавленном настроении.

 — Что с тобой? — спросил его старый друг. — Неужели вчера в бильярд проиграл?

 — Ты считаешь меня таким плохим человеком? — обиделся Александр. — Ведь если я выиграю хоть одну партию, он потом целую неделю будет вымещать зло на людях. — Сванидзе помолчал и добавил: — Никак не могу в себя прийти, ночь не спал. Знаешь, что было? Хозяин промазал по шару, поставил кий на пол и сказал: «А ведь русский народ — царистский народ. Ему царь нужен». Эти слова меня так потрясли, что я ушел, не доиграв партию. Больше ноги моей у него не будет. Ведь это он нечаянно высказал затаенную мысль. Вот увидишь, он что-то затеял…»

Что Сталин затеял — это уже известно.

Наверняка Алеша Сванидзе предчувствовал свою участь. Когда арестовали Авеля Енукидзе, он попытался заступиться за него. Уверял Сталина, что Авель не может быть врагом. На это Сталин ответил, что Авелю как следует «всыпят» и тогда он признается, в этом нет сомнений. Сталин не мог простить Енукидзе того, что тот издал брошюру, в которой рассказывал об организации подпольной типографии в Баку, не упоминая имени вождя…

Прежде чем расстрелять Александра Сванидзе, ему от имени Хозяина предложили попросить прощения. Но Алеша просить прощения не стал. Узнав о том, что приговор привели в исполнение, Сталин обронил:

 — Смотри какой гордый…

После гибели Сванидзе его шестнадцатилетнего сына бросили в казанскую тюремную психиатрическую больницу, где он провел пять лет, а оттуда отправили на медные рудники Джезказгана. Когда истек год, Сталин приговорил юношу к вечному поселению в Сибири.

В Москву Вано вернулся лишь в 1956 году. Окончил исторический факультет МГУ и аспирантуру, поступил в Институт Африки.

Галя Джугашвили, дочь Якова, запомнила тот период, когда Светлана стала готовиться к свадьбе с Иваном Александровичем Сванидзе. В это время Светлана получала посылки из-за границы с вещами, про которые она говорила, что это от ее брата Якова… Вещи были очень красивые, таких тогда в Советском Союзе не было. Кое-что из них действительно пригодилось для очередного торжественного мероприятия в жизни Светланы — бракосочетания с Вано Сванидзе.

Но и этот брак был недолгим. В газете «Вечерняя Москва» появилось объявление: «Сванидзе Иван Александрович, проживает по улице Добролюбова, 35, кв. 11, возбуждает дело о разводе с Аллилуевой Светланой Иосифовной, проживающей по улице Серафимовича, 2, кв. 179. Дело подлежит рассмотрению в нарсуде Тимирязевского района».

Светлана снова осталась одна.

Об этом периоде жизни Светланы вспоминает Н. С. Хрущев: «Мне всегда неприятно было слышать сплетни о плохом поведении Светланы и о ее супружеской неверности. Она долгое время жила одна, без мужа. Это нельзя считать нормальным…»

Действительно, о дочери Сталина ходило много сплетен. Она то и дело давала повод посудачить о себе, о своих мужьях и увлечениях. Семейная жизнь у нее не складывалась, хотя она искренне к этому стремилась. Судя по ее избранникам, она искала в мужчинах не столько любви, захватывающих романов, сколько надежного друга, родного человека и близкую душу.

Светлане не везло не только в личной жизни. В Институте мировой литературы она проработала недолго, около полутора лет. Потом принесла справку от врача о том, что у нее нервное истощение и она нуждается в лечении. По-видимому, Никита Сергеевич Хрущев был прав: шумная кампания по разоблачению диктатора «явилась для Светланы жестоким ударом», который подорвал ее здоровье.