Чак Лашевски - Радикал рок-н-ролла: жизнь и таинственная смерть Дина Рида

«У нас при социализме есть разные причины для самоубийств, но не такие», — сказал американец, повернувшись в кресле, которое было поставлено так, чтобы можно было обозревать беспокойную поверхность озера Цойтнер. Его моторная лодка уже была поставлена на зимнее хранение. Думал ли он когда-нибудь о том, чтобы отправить отцу деньги? «Мой отец был очень гордым человеком», — сказал он. [252]

Брат Рида Дейл объяснил, что искусственная нога Сирила причиняла ему боль, и доктора обнаружили несколько родинок на его теле, которые нужно было удалить. Страховка покрыла бы расходы. Но Сирил, будучи до последнего дня консерватором, сказал, что кому-то придется расплачиваться, в таком случае это будут налогоплательщики. «Думаю, он был уверен, что, попав в госпиталь, никогда оттуда не выберется», — пояснил Дейл Рид.[253]

Возможно, уход из жизни Прайса и отца послужил причиной того взрыва, что произошел неделю спустя. 5 ноября Рид вел машину по шоссе из Потсдама, неподалеку от его дома, к Лейпцигу. Установившие радар для контроля скорости движения полицейские останавливали водителей и направляли их на парковочную площадку, расположенную у дороги. Не в характере Рида было ездить с ограниченной скоростью, но в тот день он соблюдал правила. Никто из Дорожной полиции не тормозил его за превышение скоростного режима, тем не менее он свернул на парковку. Выскочив из машины, он потребовал объяснений, отчего полицейские не заставили съехать на обочину автомобиль, который только что его обогнал, намного превысив скорость. Рид успел заметить правительственные номера машин, на которых разъезжали партийные лидеры, и поинтересовался, не в этом ли причина того, что полиция позволяет им передвигаться свободно. Полицейские отказались отвечать и приказали Риду забраться в свою «Ладу» и ехать прочь. Вместо этого Рид наорал на офицеров.

«Не придав значения этому предложению, Рид принялся высказывать оскорбительные и позорящие замечания, в которых характеризовал сотрудников НП (Народной полиции) как лицемеров, сравнил ГДР с фашистским государством и выразил, что у него, как и у 17 миллионов восточногерманских граждан, это все уже "вот где". Он подчеркнул последние слова, сопроводив их соответствующим движением руки. Более того, он призвал сотрудников НП арестовать его, назвав это "обычным делом". В подтверждение он протянул руки сотруднику НП», гласит полицейский рапорт. Офицеры проигнорировали выступление Рида, поэтому он уселся перед полицейским автомобилем прямо на парковочной площадке. На этот раз офицер попросил его предъявить документы. Рид, все еще, возможно, в надежде на арест, вскочил, запрыгнул в свою машину и умчался прочь. Офицеры доложили начальству, но никто не отправился его преследовать и инцидент не имел никаких последствий.[254]

Рид разошелся во время этого противостояния. Назвать Восточную Германию фашистским государством было самым худшим из возможных оскорблений, тем более что этот термин был зарезервирован за Соединенными Штатами и их союзниками. Он явно выражал общие настроения. Официальная западная политика разрядки, ослабевшая при администрации Рейгана, как бы то ни было, оставила глубокий след в душах граждан стран Восточного блока. В 1970-м году, с его культурными обменами и постоянной трансляцией западных радиостанций и телевизионных программ в их домах, восточные немцы, поляки и советские граждане наблюдали, насколько лучше живется на Западе. У работающего человека там есть хорошее питание, отличная музыка, лучшие фильмы, машины и классно сидящие голубые джинсы. Некоторые восточные немцы всем этим тоже владели, но то была элита, функционеры коммунистической партии и члены их семей, к которым относились по-особому, что являло собой гигантское несоответствие с официальной партийной доктриной о равном отношении к каждому. Это возмущало жителей Восточной Германии и провоцировало национальный скептицизм. Рида все это раздражало еще сильнее, поскольку в родной стране его не замечали, частично из-за открытой поддержки восточногерманского правительства и социализма в целом. Ему хотелось верить в марксистский принцип «каждому по потребностям», но все же партийные лидеры получали специальные поблажки, в то время как полиция придиралась к простым людям, которые пытались просто сводить концы с концами.

Его друзьям дома, в Америке, об этом инциденте не было известно даже спустя долгое время после его гибели. Однако он их не удивил. «Это похоже на Дина, — сказал Фил Эверли. — Он пользовался влиянием. Они использовали его, он использовал их. Он отстаивал свое».[255]

Дорожный инцидент добавился к растущей копне неосторожностей Рида, заставлявших восточногерманские официальные лица нервничать по поводу их трофея. Рид также становился несдержанным. Не только из-за ухудшающейся ситуации внутри Восточной Германии, но из-за того, что его начинали беспокоить угрызения совести. Выбрав местом жительства коммунистическую страну, Рид прекрасно подтвердил миру то, во что верил, но это заявление стало изнашиваться. Людей теперь мало интересует, где он живет, а сражения, в которых ему хочется принимать участие, находятся далеко, в западном полушарии. Он более не ощущает себя на передовой.

Глава 18. Рид и кровавый диктатор

В доме генерального консула США в Сантьяго-де-Чили звонил телефон. Была пятница, 19 августа 1983 года, 6 часов вечера. Генконсул надеялся немного отдохнуть в конце бурной недели.

«Здравствуйте, это Дин Рид, — сказали с другой стороны телефонного провода. — Шестьдесят полицейских окружили дом. Они здесь, чтобы арестовать меня».

По тому малоуспешному старанию, с каким Рид пытался контролировать свой голос, посольский чиновник мог оценить серьезность ситуации. Также он рассудил, что полицейские могли бы запросто снести двери и не дать возможности Риду сделать этот звонок. Так что это был хороший знак. Он решил воспользоваться моментом и спросил певца, может ли он поговорить со старшим. Один из полицейских дал согласие, и между ним и консулом произошел короткий разговор. Офицер назвался сотрудником Чилийской международной полиции. Генеральный консул напомнил командиру о том, что Рид является американским гражданином, и спросил, на каком основании его арестовывают.

«Мы лишь хотим допросить его о той деятельности, которую он ведет здесь, в Чили, в течение последних трех дней, — пояснил офицер. — Это займет не более часа или около того».[256]

Стражники выпроводили Рида за дверь к ожидающему автомобилю. В полицейском участке допрашивающие потребовали подписать заявление о том, что он покинет Чили навсегда. Рид был напуган, когда офицеры полиции окружили дом и вломились в двери. С момента приезда в Сантьяго его не отпускало ощущение того, что с ним что-то случится, и об этих предчувствиях он рассказал в письме дочери Рамоне. Однако те заверения, которые, как он слышал, капитан дал официальному представителю США, приглушили опасения. Он отказался подписывать какие-либо заявления. Препирательства длились минут двадцать. В результате полицейские отступили, отвели Рида к другому автомобилю без опознавательных знаков и сказали, что отвезут его в аэропорт и выпроводят из страны. Рид ухмыльнулся, устроился на заднем сиденье машины и расслабился. Он обыграл самого Пиночета.