Андре Кастело - Королева Марго

Марго, разумеется, и в мыслях не держала воспользоваться своей свободой для вступления в новый брак, но Генрих пренебречь этой обязанностью не мог: он должен жениться снова, этого требует Франция! И он попросил руки Марии де Медичи.

Дело в том, что после смерти Габриэль д'Эстре между канцеляриями Парижа и Флоренции начался и стал набирать темп процесс переговоров и соглашений с обычной для того времени клерикальной церемониальностью и елейностью… Наконец, 5 октября 1600 года, Генрих IV и Мария де Медичи, племянница великого герцога Тосканы, отпраздновали во Флоренции свадьбу… чтобы 9 декабря в Лионе разделить брачное ложе.

И снова потекли годы. Марго, ставшая герцогиней де Валуа, по-прежнему жила в своем заточении в Юсоне. И средства на ее содержание поступали все так же скудно…

«Подобно богам, Ваше Величество не удовлетворяется лишь благами и милостями для утешения своих слуг, но соблаговоляет также сопереживать им и утешать их скорби…».

Кому пишет Маргарита такие строки? Королю Генриху! Да, много воды утекло с тех пор, когда наваррец нетерпеливо дожидался известия об «удушении королевы Наваррской»!

Остался в прошлом заговор Бирона против Генриха IV — не сносил маршал своей головы, — но теперь новые козни против короля продолжали строить Карл де Валуа, внебрачный сын Карла IX и Марии Туше, носивший сначала титул графа Овернского и даже назначенный правителем Оверни, а затем графа Ангулемского, маркиза Генриэтта де Верней, бывшая любовница короля, и граф д'Антраг, ее отец. До относительно недавнего времени экс-королева Марго поддерживала хорошие отношения со своим племянником, но однажды сама известила короля, что вынуждена положить этим отношениям конец, «так как он сделался врагом Вашего Величества». Письмо это было написано 21 ноября 1604 года. А еще за три с половиной года до этого, 17 марта 1600-го, она предупредила короля, что этот «дурно воспитанный мальчик» завладел многими крепостями, доставшимися Маргарите от ее матери, — «почти такими же мощными, как Юсон». И продолжала: «Ради вашего же блага, все эти замки и крепостные стены лучше было бы поскорее разрушить». Она советовала снести даже Юсон, зная, что и он приглянулся Карлу де Валуа.

К этому моменту Маргарита успела отсудить в Парижском парламенте Лорагейское графство, которое отхватил себе граф д'Антраг, хотя по праву наследования оно принадлежало экс-королеве Наваррской. Карл де Валуа с согласия Генриха III отнял у нее значительную часть материнского наследства, и Маргарита затаила на него смертельную обиду, хотя королева-мать и в самом деле лишила наследства свою дочь… И вот теперь Генрих поддержал намерение бывшей супруги учинить процесс в парламенте против сына Карла IX. В благодарность Маргарита завещала все свое имущество юному дофину, сыну Генриха IV и Марии де Медичи, родившемуся в 1601 году.[55]

Не она ли сообщила королю кое-какие сведения о заговорщической деятельности графа Овернского, укрывавшегося неподалеку от замка Юсон? Не Маргарита ли помогла подстроить западню и заманить в нее племянника? Это не так уж невозможно — на подобную догадку наводят ее же письма. Граф Овернский был арестован и отправлен в Бастилию, где провел одиннадцать лет. Антраг, арестованный в Гатине, вынужден был вернуть Генриху IV письменное обязательство короля жениться на своей любовнице Генриэтте де Верней в случае, если бы та родила ему сына.

Но и после арестов графа Овернского и графа д'Антрага заговоры против короля не прекратились. Маргарита тем лучше могла об этом судить, что, живя в самом сердце Оверни, многих заговорщиков знала по имени и даже была осведомлена об их замыслах. И она отважилась поставить в известность Генриха IV обо всем, что угрожало безопасности его государства. Мало того, Маргарита решила сама выступить в парламенте.

Генрих IV больше не мог противиться возвращению своей бывшей супруги в Париж, который она покинула двадцать три года тому назад.

7 мая 1605 года в присутствии своего нотариуса, адвоката Портайа, Маргарита подписала акт, «которым по доброй воле и собственному желанию, руководствуясь благочестивыми намерениями», распорядилась отныне и всегда выдавать нищим старикам Юсона ежедневно «по половине хлеба». Кроме того, каждый год на Рождество десять девочек из бедных семей Юсона должны были получать по голубому платьицу с длинными рукавами и пряжками стоимостью в «десять турских франков».[56]

Сотворив эти благодеяния, Маргарита могла со спокойным сердцем покинуть свое орлиное гнездо… которое будет полностью разрушено в следующем веке по приказу кардинала Ришелье.

Глава XVI

ГЕРЦОГИНЯ ДЕ ВАЛУА

В начале июля 1605 года Маргарита покинула Юсон вместе со своим новым любовником Датом де Сен-Жюльеном, гарцевавшим на лошади рядом с дверцей ее кареты. Множество овернских дворян пришли проводить ее до самых границ своей провинции. В селении Серкотт, близ Орлеана, ее приветствовал Сюлли, прибывший специально, чтобы из уст Маргариты услышать все, что было ей известно о существовании заговора, который она вознамерилась разоблачить сначала перед королем, затем перед парламентом. Выслушав ее, друг короля довольно скептически сообщил Генриху IV:

— Думаю, в этой истории не менее половины — ложь.

Король пожелал, чтобы королева обосновалась где-то вблизи берегов Луары. Королева Луиза Лотарингская, вдова Генриха III, только что переселилась в мир иной, почему бы герцогине де Валуа не остановиться в замке Шенонсо, завещанном ею герцогине де Меркюр? Последняя заявила о своей готовности уступить замок Маргарите, но герцогиня де Валуа сочла, что от Шеры до Сены слишком далеко.

«Если на то будет воля Вашего Величества, я поеду в Булонь, чтобы обосноваться там в принадлежащем мне доме и жить в добром согласии с Вами». Имелся в виду не Булонь-сюр-Мер на берегу Ла-Манша, а Мадридский замок в Булонь-сюр-Сен, находящийся рядом с Парижем.

«Ваш замок Юсон, — продолжает Маргарита, — я оставила в надежных руках одного старого дворянина, моего дворецкого, и отряда швейцарцев и солдат, которые мне служили, поручив мадам де Вермон следить за тем, как все они будут исполнять свои обязанности…».

15 июля она была в Этампе, откуда на третий день написала королю письмо, обращаясь к нему «мой сеньор и брат»: «Завтра я отправляюсь дальше и постараюсь проехать как можно больше, чтобы избавить от лишних хлопот месье де Вандома, которого Ваше Величество послали мне навстречу…».

И правда, встречать герцогиню де Валуа Генрих IV отправил своего внебрачного сына, юного Сезара, которому исполнилось одиннадцать лет. От сына короля Маргарита пришла в такое восхищение, что, набрасывая его портрет, не удержалась от сравнения с «ангелочком». «Монсеньор, — писала она королю, — все слова на свете ничтожны по сравнению с той признательностью, которую я испытываю к Вашему Величеству за честь, которой удостоил меня месье де Вандом, ибо не только своей совершенной красотой, но и не по возрасту развитым умом он несомненно доказывает свое королевское происхождение. Я думаю, Монсеньор, Бог дал его Вашему Величеству для высокого предназначения и как награду. Я никогда не испытывала столь глубокого обаяния, как от его восхитительной молодости, сочетающей изысканную почтительность с серьезностью речей. Это творение короля достойно Вашего Величества…».