Сергей Нечаев - Русская Ницца

С апреля 1937 года Михаил Владимирович стал диаконом, а потом иереем в юрисдикции Константинопольского Патриархата, находившегося в подчинении митрополита Евлогия (Георгиевского). Во французском удостоверении личности, выданном М. В. Ярославцеву в префектуре департамента Приморские Альпы, в графе «Профессия» можно прочитать: «Кюре православной церкви» (Curé de l'Eglise Orthodoxe).

В это время на далеких марокканских землях французские власти активно занимались разработкой месторождений полезных ископаемых. В одной из провинций, в самой пустынной части страны, начал строиться фосфатный завод. В связи с этим французы стали охотно предоставлять рабочие места русским эмигрантам. Многие из числа бывших офицеров, знакомых с топографией, владевшие инженерными навыками, да и просто отставные легионеры или отчаявшиеся искать счастья в Европе люди, приезжали на работу в городок Курибгу. В этом районе разработка фосфатов велась с 1922 года. Само месторождение имело площадь около 4000 кв. км, содержание минерала в породе было высокое — в среднем около 75 %. Таким образом, тут образовалась небольшая русская община со своим православным приходом.

Так с 1937 года М. В. Ярославцев стал настоятелем Свято-Троицкого храма города Курибга в Марокко.

Церковь эта была перестроена в 1930 году из барака, где до этого проводились католические службы (французы построили себе новый, более вместительный храм, а старый отдали русским). Михаил Владимирович стал духовным пастырем русских рабочих, трудившихся на фосфатном предприятии.

3 апреля 1940 года он был пострижен в монашество с именем Митрофан. Перейдя в юрисдикцию Московского Патриархата, он с мая 1949 года был архимандритом Русской православной церкви, а с 27 апреля 1952 года — настоятелем Воскресенского храма в Рабате. Это место Михаил Владимирович занял после смерти первого рабатского пастыря отца Васонофия.

Отец Митрофан отличался оригинальным складом ума, много размышлял о современных задачах богословия, имел желание написать книгу и изложить в ней свои мысли. В приходском архиве сохранилось пять больших тетрадей с записями батюшки.

В качестве иллюстрации можно привести одну из цитат, характеризующую взгляды священника на решение национального вопроса и политического устройства в свете христианской веры:

«Я всегда был, есть и буду русским, любящим свою Родину во всяком ее состоянии, больном и здоровом, оставаясь в то же время лояльным к Франции, в коей прожил тридцать лет. Режим любой страны меня не касается, как служителя Христовой Церкви, живущей при любом образе правления и воюющей лишь на грех, и прежде всего в самом себе».

Уехав для пастырского служения в Африку, бывший генерал не утратил связей с русской колонией в Ницце. Об этом свидетельствуют многочисленные письма и открытки. Среди архивных документов имеется даже удостоверение «Национальной ассоциации боевых товарищей» (Association nationale des camarades de combat), которое говорит о том, что М. В. Ярославцев продолжал состоять активным членом этой ветеранской организации в Ницце.

Умер М. В. Ярославцев в Рабате 28 января 1954 года. Его похоронили в православной часовне на городском христианском кладбище «Рах» в Рабате.

Глава пятнадцатая

Министры, депутаты и предводители дворянства

Помимо русских офицеров всех рангов, массовая эмиграция, последовавшая вслед за революцией и Гражданской войной, привела на Лазурный Берег Франции немало высокопоставленных гражданских лиц, в частности министров, депутатов и предводителей дворянства. Наиболее известными из них были председатель Совета министров А. Ф. Трепов, министр и депутат Государственной думы граф А. А. Бобринский, член Государственного совета и Обер-прокурор Священного Синода А. Н. Волжин, князь и уездный предводитель дворянства Д. Д. Оболенский, депутат Государственной думы М. Н. Бардыгин и др. Все они похоронены на русском кладбище «Кокад» в Ницце.

Александр Федорович Трепов родился 18 сентября 1862 года в Петербурге в дворянской семье и был младшим из четырех сыновей петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова, известного таинственно возникшим значительным состоянием, а также тем, что он, по слухам, был не только преданным слугой, но и незаконнорожденным братом императора Александра И.

Ф. Ф. Трепов был приговорен террористами-народниками к смерти. В него стреляла Вера Засулич, и ее последующее оправдание судом присяжных послужило причиной стойкой ненависти Александра Федоровича Трепова и всех его братьев к террористам, основой их убежденного монархизма.

После окончания в Петербурге Пажеского корпуса А. Ф. Трепов с 1880 по 1889 год служил в лейб-гвардии, а потом вышел в отставку в чине поручика и стал помощником статс-секретаря Государственного совета. В 1889–1898 годах он был предводителем дворянства в Переяславском уезде Полтавской губернии. С 1896 года он был причислен к Государственной канцелярии, а с 1899 года считался помощником статс-секретаря Государственного совета, оставаясь чиновником по особым поручениям при Министерстве внутренних дел.

В феврале 1905 года А. Ф. Трепов вошел в комиссию министра внутренних дел А. Г. Булыгина для разработки проекта по созданию представительного учреждения. В январе 1914 года он уже был членом Государственного совета.

С началом Первой мировой войны А. Ф. Трепов был введен в состав Особого совещания по обороне, созданного для руководства экономической жизнью страны и осуществления контроля за финансированием около пяти тысяч предприятий, работавших на оборону.

С октября 1915 года он стал министром путей сообщения и конкурентом графа В. Н. Коковцова на пост председателя Совета министров. А. Ф. Трепов присутствовал на всех правительственных совещаниях. Как министр путей сообщения он был в курсе всех проблем, которые решались на высшем административном уровне.

Главный священник русской армии и флота Г. И. Шавельский вспоминает:

«Его назначение удивило… Кроме того, что Трепов, подобно каждому другому гражданину, иногда ездил по железной дороге, он к государственным путям сообщения не имел никакого другого отношения. В Государственном совете, членом которого он состоял, он слыл молчальником. В своей предшествующей деятельности ничем особенным он не выделялся. И, однако, став министром путей сообщения, он скоро заставил заговорить о себе».

Окружающих А. Ф. Трепов поражал быстротой своего ума, а также чрезвычайно глубоким пониманием дела, которое раньше ему не было известно. «Трепов честен, умен, трудолюбив, энергичен и патриот», — писал о нем французский посол М. Палеолог.