Николай Ильин - Гвардейцы в воздухе

А познакомились мы с Героем Советского Союза гвардии капитаном Кочмаревым еще несколько раньше при следующих обстоятельствах.

Был обычный рабочий день войны. Летчики нашего истребительного полка возвращались с задания. Не успели они произвести посадку и зарулить на стоянки свои самолеты после сопровождения Ил-2, нанесших удар по вражескому аэродрому, как вдруг все увидели заходившего на посадку Ил-2.

- Откуда штурмовик? - спросил начальник штаба гвардии подполковник Калашников.

- Неужели он из той группы? - недоуменно спросил гвардии капитан Штоколов, имея в виду группу "ильюшиных", которую он только что сопроводил на свой аэродром.

Между тем Ил-2, качаясь на планировании, шел к земле. По всему было видно, что летчик-штурмовик ранен, а самолет поврежден. Вот машина делает один высоченный "козел", затем другой, третий.

- Смотрите, какие у "горбатого" шасси крепкие, "отмочил козла" высотою с дом, и хоть бы что, - восхищался кто-то из летчиков, наблюдавших за посадкой чужого самолета. Но в то же самое время в сердце каждого очевидца затаилась тревога: нет, это не ошибка пилота, здесь другое, случилось что-то серьезное.

"Ильюшин" тем временем выкатился на пробеге за черту посадочной полосы и стал прыгать по ухабам и биться как в лихорадке. Еще несколько метров пробега, и штурмовик с широкой белой полосой на фюзеляже, с ободранной обшивкой и весь в масле замер почти у самого края аэродрома.

Все находившиеся у командного пункта полка кинулись к "илу". Подбежали. Фонарь кабины открыт. В ней сидит плечистый летчик. Шея и гимнастерка в крови. Летчик отстегнул ремни, разомкнул карабины парашютных лямок и вылез из кабины на левую часть центроплана. Медленно стянул с головы шлемофон, стал вытирать шелковым подшлемником лицо и шею. Ранен был и воздушный стрелок.

Резко затормозив, рядом с самолетом остановилась санитарная машина. Из нее вышел штурман нашего полка гвардии майор Николай Романов. Увидев старшего по званию, незнакомец хрипло доложил:

- Гвардии капитан Кочмарев. Ходил на разведку, да вот "мессеры" дорогой малость поклевали. Еле дотянул. Пришлось сесть у вас.

- Из какого полка? - спросил Романов.

- Девяносто пятого гвардейского штурмового, - с подчеркнутой гордостью ответил капитан.

Присутствующие стали осматривать машину: в фюзеляже, около хвоста и на плоскостях зияло несколько рваных дыр. Осколками снарядов была срезана большая часть элерона правого крыла.

- Буквально на честном слове прилетел, - заметил кто-то из техников.

Тем временем фельдшер из батальона аэродромного обслуживания лейтенант медицинской службы Раиса Волкова промыла и перевязала раны Кочмареву и воздушному стрелку.

- Штурмовик отбуксировать тягачом на стоянку. Экипаж накормить, разместить в первой эскадрилье, - дал указание Романов.

Так первый раз попал к нам в полк Кочмарев. Пробыв у нас в лазарете пару дней, он, засучив рукава гимнастерки, стал помогать техникам быстрее отремонтировать машину. С особым вниманием рассматривал Кочмарев наши "лавочкины", садился в кабину, пробовал управление. И это не было простым любопытством.

- Я окончил школу истребителей, но воевать пришлось на штурмовиках. А теперь свой Ил-два не поменяю ни на что. Не машина, а золото.

Позже не раз встречались с Кочмаревым в воздухе и на земле. Ходили на штурмовку аэродромов, танков, железнодорожных эшелонов и переправ противника. Летали смело, дружно, не щадя врагов и не считаясь со временем.

Понеся большие потери и не выдержав сокрушительных атак пехоты, танков, ударов артиллерии и авиации, окруженная бродская группировка немцев была расчленена на части, и к исходу 22 июля большая ее часть была разгромлена. Уцелевшие фашисты сдались.

Повсюду на полях, обочинах и придорожных канавах, словно вехи, отмечающие путь победы, валялись разбитые танки, самоходки, бронетранспортеры, лафеты арт-пушек, автомашины. С ликвидацией бродской группы противника авиация перенесла свои удары дальше на запад, помогая своим наземным войскам продвигаться вперед.

Усилиями трех наших наземных армий враг, оборонявший Львов, был поставлен под угрозу окружения.

За Львов.

Группа истребителей во главе с Героем Советского Союза гвардии капитаном Михаилом Игнатьевым прикрывает штурмовиков.

Зорко просматривают небо летчики. Сегодня оно очищено от вражеских самолетов. Лишь изредка в стороне нет-нет да и покажется пара, другая "тощих", как называли "мессеров". Дождь реактивных и пушечных снарядов Ил-2 сыплется на головы вражеских солдат, на боевые порядки танков, боевые позиции артиллерии.

Неожиданно на горизонте появилась большая группа немецких самолетов Ю-87. И, кажется, без прикрытия. Так и есть. Доклад на станцию наведения. Разрешение получено, и у группы штурмовиков остается только звено истребителей, а восемь Ла-5 на большой скорости с высоты устремляются на противника. Надо его упредить, встретить как можно раньше, до подхода к линии фронта.

Восьмерка врезалась в головную группу врага. Разбив его строй, сразу же начала выбирать себе цели. "Юнкерсы" стали оттягиваться чуть севернее, пытаясь как-нибудь замкнуть оборонительный круг и наладить традиционную "карусель".

Группа Игнатьева парами атаковывала бомбардировщиков, начисто срывая замысел врага. Отсутствие фашистских истребителей облегчало задачу.

В какую-то долю секунды нерешительно повел себя ведущий "лаптежников". Игнатьев зашел ему в хвост и Ударил из двух пушек по стрелку. Тот сразу осел, ствол его пулемета развернулся в сторону и застопорился.

Сквозь лобовое стекло отчетливо видны были рубленые формы застекленной кабины летчика да точно когти хищника - неубирающиеся шасси.

Огонь! И прошитый меткой очередью "лаптежник" пошел к земле.

За ним вскоре последовало еще два вражеских самолета. Падая, они взорвались в расположении своих войск, как раз в том месте, где действовали наши штурмовики.

Остальные фашистские бомбардировщики, освободившись кое-как от бомб, оттягивались на запад. Сделав свое дело, группа Игнатьева тут же примкнула к штурмовикам.

А на земле дрались танкисты, артиллеристы, пехотинцы и саперы.

За Львов!

...Высота 3000 метров. Яркое полуденное летнее солнце. В воздухе ни облачка.

На запад удалялась необычная процессия: чертова дюжина фашистских "мессершмиттов" вела под дулами своих пушек два советских самолета "Лавочкин-5". Уже три попытки сделали Попков и его ведомый Пчелкин, чтобы прорвать суживающееся кольцо смерти и вырваться из "плена". Но пока безуспешно.

В эту историю они попали так.

Не успели летчики эскадрильи Героя Советского Союза гвардии капитана Виталия Попкова окончить второй завтрак, как в землянку вошел командир полка в сопровождении начальника штаба.