Тиран в шелковых перчатках - Габриэль Мариус

Купер ахнула:

— Тиан! Ты же этого не сделал?

— Сделал. Я сказал ему, что это невозможно. В принципе нереализуемо. Я остаюсь работать у Ле-лона. — Он зарылся лицом в ладони. — Не стоило ничего затевать — у меня, должно быть, временно помрачился рассудок. Слава богу, что все закончилось.

— Тиан, — резанул Генри, — это был неумный поступок. Если ты сейчас отвергнешь данную возможность, больше она не представится. Хуже того, ты приобретешь репутацию человека, который все бросает в последний момент. Никто тебе больше ничего не предложит. И твой корабль так и простоит в затхлой гавани до конца своих дней.

Но Купер понимала, что такими разговорами Тиана не проймешь.

— А не навестить ли нам мадам Делайе? — задумчиво протянула она.

Купер побежала в прихожую к телефону.

— Мадам Делайе? — спросила она вполголоса, когда ей ответили. — Я хочу привезти к вам на сеанс месье Диора. У него наступил переломный момент в карьере. Позвольте мне говорить без обиняков: прямо сейчас он собрался вышвырнуть в окно тот самый шанс добиться невероятного успеха, который выпадает раз в жизни. Надеюсь, вы понимаете, о чем я.

— Привозите его немедленно, — последовал ответ. — Можете быть уверены, я дам ему правильный совет.

В тот же день Купер снова сидела в аккуратной квартирке мадам Делайе, окруженная цветами в горшках и кружевными салфеточками. В полной тишине предсказательница раскладывала на столе карты. Диор, нервно ломая пальцы, мрачно следил за ее руками.

— Четверка кубков! — внезапно воскликнула мадам Делайе. Она показала карту Диору. — Видите? Человек сидит, сложив руки на груди, и отказывается принять бесценный подарок, который ему преподносят.

— Это я? — с сомнением спросил Диор.

— Конечно. Карта ясно показывает, что вы предпочитаете витать в своих мечтах, когда реальная возможность уплывает прямо у вас из-под носа.

Диор тревожно разглядывал карту, теребя себя за мочку уха.

— Вы уверены, что карта говорит именно это?

— Я когда-нибудь ошибалась?

— Никогда, — признал Диор.

— Вы обязаны принять это предложение на любых условиях. Лучшего вам никогда не сделают, — строго сказала она. — Вы должны основать Дом моды «Кристиан Диор» вопреки всем своим страхам. Это судьба.

— Вы уверены?

— Месье Диор, грядет ваша слава. Она в самих звуках вашего имени: «Ди-Ор» — «Золотой Бог»!

Когда они уходили, мадам Делайе остановила Купер, придержав ее пухлой ручкой за локоток.

— А скажите-ка, дорогая, — тихо спросила она, — та золотоволосая женщина, которую я видела в вашем раскладе, действительно бросила тень на вашу жизнь, как я и предсказывала?

Купер застыла как громом пораженная.

— О, а я и забыла! Но да, вы были правы! Так и произошло.

— Ну а что касается руки с востока, увенчавшей вас короной, я думаю, расшифровывать значение этого предсказания не надо, графиня. — Мадам Делайе довольно рассмеялась. — Я никогда не забываю своих предсказаний. Я помню, что в тот день ваши руки были испачканы сажей, а сегодня они чисты. И вам не нужно было советовать мне, что сказать Диору, — все это есть в картах.

Слова женщины, предсказавшей Диору благополучное возвращение его любимой сестры, были для него сродни Священному Писанию. Как только они вернулись домой, он, страшно нервничая, позвонил Бюссаку и вывалил на него объяснения вперемешку с извинениями. Молча выслушав его ответ, он вернулся к Купер. Теперь Диор казался намного спокойнее.

— Все — дело сделано.

— Что он сказал?

— Кто-то перехватил мою телеграмму, так что Бюс-сак ее вообще не получал.

— Чудесно! А что еще?

Диор сел в глубокой задумчивости.

— Они подготовили деловое предложение, в котором назначают меня директором моего предприятия, «Кристиан Диор, Ltd», со стартовым капиталом в шесть миллионов франков и неограниченным кредитом.

Сообщение ошеломило Купер.

— У Бальмена, когда он открывал свой дом, не было и десятой части этих средств.

Теперь, приняв свой жребий, Диор мгновенно переменился. Куда только делся трепетный мотылек.

— Для начала сойдет, — сказал он. — Что там у нас на календаре?

— Середина мая, — пролепетала Купер, пораженная внезапной переменой в нем.

— За мной. Я хочу тебе кое-что показать.

Она следовала за Диором, целеустремленно шагающим по авеню Монтень.

— Ты знаешь, petite, во что я влюбился чуть ли не с момента нашей первой встречи?

— В мое фуа-гра?

— В твою невинность.

— Гм… спасибо твоим друзьям, я ее быстро лишилась.

— Ты никогда ее не лишишься, — мягко возразил он.

— Ты был так добр ко мне, Тиан. Я никогда не забуду, как ты мне помог.

— Но то, что ты дала мне в ответ на мою скромную помощь, для меня бесценно. — Он остановился. — Много лет назад я мечтал о своем собственном доме моды. Я точно знал, чего хочу. И даже нашел тот самый дом. Я часто ходил мимо него пешком, и меня переполняло страстное желание заполучить именно его. Но, конечно, у меня не было средств, чтобы его приобрести. Да он и не продавался. И вот вчера я услышал, что его освободили, и хотя он и не продается, но сдается внаем! — Он повернулся лицом к зданию позади себя. — Вот он!

Здание было высоким, сложенным из камня палево-медового цвета. Неоклассическая арка, украшенная головой богини, обрамляла вход, резные каменные кронштейны поддерживали балкон. В целом дом оставлял впечатление соразмерности и сдержанной грации.

— Он великолепен! — воскликнула Купер.

Диор указал на бельэтаж:

— Салон расположится там, большие окна будут давать много света. Студии я размещу этажом выше. И видишь эти окна под самой крышей? Там, в мансарде, будут швейные мастерские. Простота и элегантность, все как я люблю.

Купер проверила готовность фотоаппарата:

— Нужно сфотографировать тебя на фоне здания.

— А вдруг сглазим?

— Теперь никакие дурные знаки не смогут сбить тебя с пути, — заверила она. — Убери с лица это хмурое выражение.

Она заставила его позировать, стоя у входа в дом номер тридцать на авеню Монтень. Ему даже удалось улыбнуться, но глаза по-прежнему оставались грустными. Нажимая на спуск, она задумалась о тех переменах, которые ему придется претерпеть. Беззаботный завсегдатай заведений с сомнительной репутацией, любитель варить лобстеров, устраивать богемные вечеринки и подбирать всех брошенных и заблудших стоял на пороге нового мира.

Она опустила камеру, как громом пораженная страхом:

— О, Тиан! Я не хочу тебя потерять.

— А я тебя. Но не вы ли, ты и твой муж, упорно толкаете меня вперед?

— Это правда. Но твоя жизнь полностью изменится.

Он обнял ее за плечи:

— Мы всегда будем друзьями.

Перед тем как уйти, Диор и Купер еще раз задержались взглядами на золотистом здании в классическом стиле.

Пока продолжалось радостное возбуждение, которым сопровождались переговоры Диора с Марселем Бюссаком, в доме, увитом плющом, происходили совсем другие события. Точнее, сначала кое-что привычное перестало происходить, а потом было замечено кое-что новое. Чтобы получить авторитетное мнение по этому вопросу, Купер и Генри посетили семейного доктора. Он осмотрел Купер, пока Генри в тревоге топтался по другую сторону ширмы.

— Мои поздравления, госпожа графиня! — сказал доктор, пожимая руку Купер, когда она снова оделась. — Вы ждете ребенка. Я рад сообщить, что состояние здоровья у вас превосходное. Тем не менее с этого момента я рекомендую вам посещать меня каждый месяц, чтобы мы могли вас наблюдать.

Генри казался оглушенным этой новостью. В глубине души Купер и сама была уверена, что беременна, но ей хотелось получить подтверждение. Правда, Генри всю дорогу до дома вел себя так тихо, что она начала сомневаться, действительно ли эта новость его обрадовала. Поэтому она прекратила болтать о детских вещах и кроватках и впала в такое же глубокое молчание, как и он.