Борис Яроцкий - Дмитрий Ульянов

Но полтора года, минувшие после Крымской Советской Республики, внесли много нового. Существенно изменилась международная обстановка. Советская Россия победоносно заканчивала войну, и это накладывало особый отпечаток на деятельность Крымского ревкома и обкома партии. И Дмитрий Ильич, как знающий местные условия, вносит на рассмотрение президиума Крымского ревкома предложения о национализации имущества буржуазии, о дифференциальной политике по отношению к колонистам (как известно, многие из них решительно поддерживали Советскую власть, начиная с 1917 года), об открытии в Крыму школ с преподаванием на русском и татарском языках (уже в декабре 1920 года при ревкоме стали действовать краткосрочные курсы по подготовке учителей из числа коммунистов татарской национальности). По предложению Дмитрия Ильича были взяты на учет многие специалисты, в том числе врачи, агрономы, инженеры, и выделены для них военные красноармейские пайки.

Ко всем, или почти ко всем, документам, которые рассматривались на заседаниях президиума Крымского ревкома, Ульянов имел непосредственное отношение.

Дмитрий Ильич помогал наладить работу новому секретарю обкома партии Розалии Самойловне Землячке. 28 ноября 1920 года она вынесла на президиум областного комитета РКП(б) предложение — поручить Дмитрию Ильичу навести порядок в крымских профсоюзах. В местные профорганизации проникло много меньшевиков и националистов. Нужно было показать рабочим, кого они держат в своей профсоюзной семье. Это Дмитрий Ильич мог сделать лучше, чем кто-либо.

На заседании президиума областного комитета партии было принято постановление, которое обязало Ульянова руководить всей работой в профсоюзах. Землячка не ошиблась в выборе.

Трудности ожидали с первого шага на новой работе. Просматривая список членов профсоюза металлистов, Дмитрий Ильич обратил внимание, что многие из них — бывшие офицеры. Подобная картина и в других профорганизациях. С помощью рабочих быстро навели порядок.

30 ноября Ульянов выступает с докладом на собрании партийной организации Симферополя. Говорит о том, что теперь, когда Красная Армия разгромила интервентов и белогвардейцев, настало время залечивать раны, нанесенные войнами, восстанавливать разрушенное народное хозяйство, беспощадно подавлять сопротивляющуюся контрреволюцию.

Однажды Дмитрия Ильича пригласил к себе Михаил Васильевич Фрунзе. Он только что вернулся из Керчи, где закончились последние бои с белогвардейцами.

Михаил Васильевич рассказал Дмитрию Ильичу, что штурм Сиваша стоил не только большой крови, но и здоровья тысячам красноармейцев. Этих людей надо лечить сейчас, немедленно.

Просьбу Михаила Васильевича Фрунзе Дмитрий Ильич принял близко к сердцу.

Он попросил у командующего врачей и топлива. Относительно топлива проблема решилась просто: уже был отдан приказ разобрать перекопские укрепления. Там все порубленные леса Крыма. Сеймур и Манжен[46] не жалели русского добра. А что касается врачей, из армии забирать их было еще рано: на очереди освобождение Дальнего Востока. Ведь война продолжалась…

И снова дороги Таврии, от Евпатории до Алушты, от Симферополя до Феодосии. Тысячи бойцов, промерзших при форсировании Сиваша, нашли теплые палаты в дворцах и виллах, еще недавно принадлежавших именитым особам.

Полевые госпитали были разгружены. Эта работа отобрала у Дмитрия Ильича много сил. Ложился спать в час ночи, а в четыре утра спешил в обком или же начинал объезд санаториев.

В тот раз он тоже поднялся рано и через темный сквер пошел в ревком. Внезапно сквер пошатнулся, исчез. Горячая волна пламени ударила в лицо.

— Вам плохо, товарищ?

Дмитрий Ильич открыл глаза. Спиной он упирался в каменную ограду. Перед ним стоял незнакомый красноармеец. У Дмитрия Ильича начался жар, и, пока не потерял сознание, попросил:

— Помогите мне, до ревкома…

Двое суток врачи не отходили от постели больного. Температура постепенно спала, но слабость во всем теле не давала возможности подняться на ноги.

Бела Кун, справляясь о здоровье друга, понимал, что больному нужен длительный покой и отдых. Но Дмитрий Ильич считал, что быть не у дел для него худшее наказание…

Выздоровление шло медленно. Как только стало лучше, он тотчас же приступил к своим обязанностям. К этому времени в Москву уехал Бела Кун. На крымскую землю он больше не вернулся.

Вскоре приехал нарком здравоохранения РСФСР Николай Александрович Семашко. В Крыму он возглавил государственную комиссию по обследованию курортов. Семашко убедился, что Дмитрий Ильич в считанные недели успел сделать многое. 16 марта 1920 года бюро обкома партии заслушало доклад Ульянова «О постановке курортного дела в Крыму».

По возвращении в Москву Николай Александрович посетил Владимира Ильича и высказал мнение, что Дмитрию Ильичу было бы целесообразно возглавить все крымские курорты. С санкции Председателя Совнаркома РСФСР Дмитрий Ильич был назначен особоуполномоченным Наркомздрава и начальником Центрального управления курортов Крыма (ЦУКК).

Владимир Ильич попросил Семашко срочно подготовить проект декрета СНК об использовании Крыма для лечения трудящихся.

— Напишите в приподнятом духе, такой, чтоб каждая фраза пела. II сразу же приносите мне. Этот документ мариновать нельзя.

Буквально через несколько часов проект декрета был подготовлен. Владимир Ильич с карандашом в руках внимательно прочитал текст.

— Все правильно, — сказал он. — Только мне кажется, целесообразно добавить после «всех трудящихся всех советских республик» слова «также для рабочих других стран, направляемых советом профсоюзов».

— Не рано ли? — возразил Семашко.

— Это будет иметь большое политическое значение, — подчеркнул Владимир Ильич, — эта фраза особенно запоет…

Из заснеженной, голодной и холодной Москвы весенним ветром торопился ленинский декрет «Об использовании Крыма для лечения трудящихся». По прямому проводу передавали: «Симферополь. Ульянову». И дальше следовал текст: «Благодаря освобождению Крыма Красной Армией от господства Врангеля и белогвардейцев открылась возможность использовать целебные свойства Крымского побережья для лечения и восстановления трудоспособности рабочих, крестьян и всех трудящихся всех советских республик, а также для рабочих других стран, направляемых Международным советом профсоюзов.

Санатории и курорты Крыма, бывшие раньше привилегией крупной буржуазии, прекрасные дачи и особняки, которыми пользовались крупные помещики и капиталисты, дворцы бывших царей и великих князей должны быть использованы под санатории и здравницы рабочих и крестьян…»