Последний рыцарь империи - Сергей Ильич Ильичев

– Есть побыть немецким обер-лейтенантом.

– Тогда садитесь в мою машину, проедемся немного.

И Судоплатов дал команду продолжить движение своей колонны в сторону моста через Клязьму.

Колонна сотрудников НКВД, которая включала четыре мотоколяски, две бронемашины и грузовик, вскоре остановилась у развилки, о котором им сообщил председатель колхоза «Красный луч». Рядом с Судоплатовым уже в немецкой форме красовался Кузнецов и с ним четыре мотоциклиста также в немецком обмундировании.

У моста уже работали взрывники. В морозном воздухе вскоре слышался звук идущих к мосту немецких мотоциклеток. Теперь все решали минуты.

Судоплатов отдал еще одну команду, после чего грузовые машины и его легковушка были отогнаны в стороны, а сотрудники НКВД залегли по обеим сторонам обочины.

Наши мотоколяски с курсантами школы НКВД, переодетыми в немецкую форму, стояли на взгорке как раз напротив моста, а броневики с крупнокалиберными пулеметами встали по бокам так, что можно было вести кинжальный перекрестный огонь вдоль всей немецкой колонны.

– Теперь, Николай, слушайте меня внимательно, – начал инструктировать Кузнецова майор Судоплатов. – Когда колонна выйдет к мосту, немцы вас увидят и, думаю, остановятся. Дайте нашим людям на немецком языке команду приготовиться к бою. Приняв вас за своих, диверсанты должны будут перейти на немецкий язык. Подзовите к себе старшего офицера. Только одного старшего. Попытаетесь узнать у него цель передвижения. Если что-то пойдет не так, просто поднимите вверх любую руку и мы откроем огонь на поражение. Дальше действуем по обстановке. Удачи вам, курсант Кузнецов.

После этого Судоплатов прошел в один из бронированных автомобилей и, прильнув к окулярам бинокля, застыл в ожидании немецких диверсантов.

С места, где стоял Николай Кузнецов, хорошо проглядывался подход к мосту. Минеры уже вернулись и, протянув провода, укрылись за бронированной машиной Судоплатова.

Вскоре показалась головная часть диверсантов. Увидев немецкий патруль, они замахали руками с криками не стрелять. Из грузовой машины вышел офицер и, перейдя мост, шел в сторону Кузнецова. Форма диверсанта не позволяла увидеть его звание, и Кузнецов произнес традиционное приветствие:

– Хайль Гитлер!

В ответ лишь последовал легкий взмах руки.

– Майор Ганс Дитрих. Особая рота СС, – начал командир диверсантов. – Откуда вы здесь взялись? Ведь наши передовые части увязли в боях в двадцати километрах позади.

– Старший лейтенант Пауль Зиберт, разведка 36-го моторизованной дивизии генерала Рейнгарда. Я же не спрашиваю вас, господин майор, почему вы в форме нашего противника, но должен знать истинную цель вашего продвижения.

– Успокойтесь, лейтенант. Так уж и быть раскрою вам важную государственную тайну. У русских завтра утром какой-то праздник. Нам известно, что этой ночью в помещении станции метро «Маяковская» будет собрано все советское правительство вместе со Сталиным… Хотим преподнести им подарок от фюрера.

– Успехов вам, господин майор. Насколько мне известно, дорога к пригороду Москвы свободна. А мы уже свои части будем ждать.

Майор диверсантов сделал знак рукой, и колонна начала двигаться в сторону моста. Когда грузовики оказались на середине, Судоплатов приказал взрывать мост.

Раздавшийся взрыв был оглушительной силы. Никто не знал и того, что в грузовиках были баллоны с отравляющим газом, которые должны были пустить в метро. Большая часть немецкого десанта сама мгновенно попала под его отравляющее действие. Потом заработали крупнокалиберные пулеметы наших бронемашин, которые добивали тех, кто пытался выскочить их машин.

Немецкий майор уже понял, что попал в ловушку. Он попытался выхватить оружие, но был повален на землю точным ударом парабеллума Кузнецова в висок. Подскочившие сотрудники НКВД тут же связали немцу руки.

В начавшейся перестрелке Судоплатов не заметил, как получил ранение. И снова в руку.

При тщательном обыске немецкого майора курсант обнаружил во внутреннем кармане его кителя карту столичного метрополитена с пометкой станции «Маяковская» и передал ее вместе с другими документами немца Судоплатову. Наши бойцы практически не пострадали от газов, так как мост по отношению к шоссе находился в низине, да и ветер относил его в противоположную сторону.

Генерал вместе с курсантом Карпицким уже вернулись после прогулки, и теперь курсант помогал генералу готовить ужин и слушал продолжение начатого на улице разговора.

– Больше с Кузнецовым мне не довелось увидеться лично, но его глаза… В них был такой удивительный, такой живой огонь. Он словно бы купался в этом своем новом образе. Очень жаль, что 9 марта 1944 года при попытке перейти линию фронта группа Кузнецова натолкнулась на бойцов УПА и погибла.

– Согласен, что судьба разведчика Кузнецова уникальна. А не может быть, что в какой-то момент он тоже кое-что про себя понял? Ведь столько времени, как машина, хладнокровно убивать этих губернаторов и немецких офицеров. Может быть, какая-то пружинка у человека лопнула? Ведь это страшно чувствовать, что ты становишься профессиональным убийцей. Пусть и для врага. Сердечко-то, наверное, было все еще живое.

– Кирилл, я сейчас скажу вам вещь страшную и неприемлемую для многих… Возможно, что Кузнецов, попав в эту передрягу, прекрасно представил себе все то, что его может ожидать, в частности плен. Сначала там, потом у нас. И, чтобы не возвращаться туда, где его уже столько раз арестовывали и пытали, он сам взорвал себя гранатой.

– А в результате ушел от нас героем и стал легендой. У нас осталось немного вина, давайте помянем его…

Судоплатов кивнул головой, потом подождал, пока Кирилл наполнит бокалы, и сказал.

– Упокой, Господи, душу этого удивительного человека.

И какое-то время они сидели молча, пока генерал на продолжил свои воспоминания: