Анатолий Терещенко - «Снег», укротивший «Тайфун»

Это всего лишь канва войны, сухие строки официальной статистики, внешняя оболочка Всемирной битвы. Внутри нее годы сражений и боев наших солдат и офицеров, самоотверженного труда тружеников тыла и миллионы жертв военных и мирных граждан нашей Родины.

В 1944 году союзники, наконец, открыли второй фронт против Германии в Западной Европе, высадив свои войска на территории французской Нормандии. Нормандская стратегическая операция, или операция «Оверлорд», начавшаяся рано утром 6 июня и закончившаяся 31 августа 1944 года, осуществлялась в два этапа вспомогательными операциями «Нептун» и «Кобра».

Операция была крайне засекречена. Все военнослужащие, получившие приказ на участие в этой операции, переводились в лагеря на базах погрузки, где тут же изолировались от внешнего мира. Им было запрещено покидать базу, звонить родственникам или переписываться.

Битва за Нормандию продолжалась более двух месяцев и заключалась в основном на удержании и расширении захваченных береговых плацдармов силами союзников. Закончилась она освобождением Парижа и падением Фалезского котла, территории к западу от Сены, в конце августа 1944 года. С ликвидацией этого котла немцам были нанесены невосполнимые потери.

Но это схематическая деталь победы союзников, внутри нее были некоторые детали, о которых следует сказать так, как оно было на самом деле.

Под ударами советских войск и войск союзников, а также сил сопротивления на западе к началу 1945 года фашистский блок окончательно развалился.

Правда, в конце 1944 года немцы предприняли контрудар против союзников в Арденнах, и англо-американские войска начали панически отступать, хотя имели абсолютное превосходство на западном театре военных действий в живой силе и боевой технике на земле и полное господство в воздухе. Союзники были отброшены на 90 км к западу.

И вот тут-то Черчилль срочно позвонил Сталину и взмолился:

– Господин Сталин, союзные войска оказались перед мощной лавиной германской брони, прошу у вас, верховный главнокомандующий, помощи.

Сталин понимал, что части и подразделения его армии измотаны последними боями и перед прыжком на Берлин им нужна передышка. И все же он принял тяжелое решение о начале Висло-Одерской наступательной операции намного раньше, чтобы спасти англосаксов.

Это заставило немецкое командование прекратить активные действия против наших союзников и начать спешную переброску дивизий на Восточный фронт. Они стремительно форсировали Сену, торопясь на помощь Берлину.

Гитлер совершенно не поверил данным военной разведки о том, что советские войска в январе 1945 года готовят новое наступление. Когда начальник генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Гейнц Гудериан доложил об этом фюреру, тот взорвался:

– Русские блефуют. Это же самый большой обман со времен Чингисхана. Кто это выдумывает такую чепуху?

Немецкая газета «Фелькише беобахтер» по поводу этого рывка или броска писала, что «генералы фюрера заявляют, что все еще поправимо, что Иваны не успели просушить портянки».

В другой день визита Гудериана к Гитлеру последний заявил:

– Русские не будут так глупы, как были мы, когда, ослепленные близостью Москвы, хотели непременно взять ее.

Ведь как раз вы, Гудериан, хотели быть первым в Москве со своей армией. Вы должны лучше других знать, чем дело кончилось.

Дальнейшие события повергли немецкое руководство в шок. За 23 дня боев, с 12 января по 3 февраля, советские войска продвинулись на 500 км, сокрушив 35 дивизий врага, 25 соединений вермахта потеряли от 50 до 70 процентов своего состава. Взяли в плен 147 тыс. солдат и офицеров.

Описание стратегических операций по захвату столицы Германии не входит в тему этого повествования, поэтому остановимся на некоторых интригах со стороны союзников. По мере приближения наших фронтов к Берлину и проведения советскими войсками ряда успешных операций забеспокоились американцы, но особенно англичане. Им было отчего забеспокоиться, ведь к апрелю 1945 года на советско-германском фронте были повержены основные группировки немецких войск.

Войска советских фронтов 25 апреля сошлись в районе Потсдама и окружили 300-тысячную берлинскую группировку противника. Стремительное наступление советских войск, продвигавшихся с боями и с большими потерями в обхват столицы Третьего рейха, диктовалось и политическими соображениями. Руководивший штурмом Берлина Г. К. Жуков вспоминал:

«Когда я звонил Сталину, он говорил:

– Как бы американцы и англичане не ворвались раньше нас в Берлин.

Я отвечал ему, что мы как раз ставили в первую очередь задачу отсечь союзников от Берлина, а затем взять Берлин».

Премьер-министр Великобритании У. Черчилль 1 апреля 1945 года послал президенту США Ф. Рузвельту письмо, в котором предлагал американским войскам взять Берлин, упредив русских. Черчиллю не терпелось стать покорителем презренного им Берлина. Он и раньше по этому поводу обращался к главнокомандующему войсками союзников в Западной Европе генералу Д. Эйзенхауэру, одно время разделявшему с ним эту идею. Но разумный и сдержанный в эмоциях Ф. Рузвельт осторожничал, он знал, что за взятие германской столицы он может войти в историю, но за сложенные головы своих солдат и офицеров в конце войны ему не простят его избиратели – американский народ. А еще он знал, что победить врага можно, но выиграть войну так же невозможно, как невозможно выиграть землетрясение. Жертв не избежать, тем более в конце войны. Он боялся быть проклятым своими соотечественниками за гибель солдат и офицеров своей армии, которой можно было избежать.

Он сделал все правильно, понимая одну непреложную истину, что худшее поражение – это когда победители не знают, что делать со своей победой, как ею распорядиться.

А вот у Черчилля чесались руки не только против Германии, но и СССР.

Об этом свидетельствует разработка агрессивной операции под кодовым названием «Немыслимое» (англ. Operation Unthinable). Это был британский план боевых действий против Советского Союза, разработанный весной 1945 года объединенным штабом планирования военного кабинета по заданию премьер-министра У. Черчилля. В настоящее время все положения этого плана хранятся в Государственном архиве Великобритании под грифом Top secret («Совершенно секретно)».

Перед тем как разработать план, Черчилль представил свои выводы, которые в дальнейшем были опубликованы в его мемуарах.

Они сводились к следующему:

– во-первых, Советская Россия стала смертельной угрозой для «свободного мира»,