Екатерина Мешаненкова - Данте. Жизнь: Инферно. Чистлище. Рай

Равно не правы и схоластики времен Фомы Аквинского, и философы идеалистической школы XVIII–XX веков — от Гегеля до Кроче, которые снисходительно поучали поэтов, как они должны думать. Кем были поэты для великого схоластика Фомы Аквинского? Лжецами или, в лучшем случае, милыми забавниками, не способными проникнуть в глубины философской мысли. Данте, опираясь на традиции античности, восстановил право поэта объяснять тайны мира. В этом революционное значение поэмы Данте, открывающее новые пути для мировой поэзии. В конце XIII — начале XIV века происходил процесс лаицизации — обмирщения философии, права и искусства на Западе. Данте был одним из главных деятелей этого нового направления.

Обратимся к хорошо известной дантологам проблеме «лунных пятен» во второй песне «Рая». Вопросом о поверхности Луны Данте уже занимался в «Пире». Если подойти ко второй песне «Рая» с позиций историка философии и вслед за итальянским медиевистом Бруно Нарди попытаться проникнуть в мысли Данте, не довольствуясь формальными сопоставлениями, станет ясно, что дантовское толкование «лунных пятен» не может быть объяснено текстами Фомы Аквинского. Здесь, как и во многих других местах «Божественной Комедии», в которых говорится об устройстве космоса, отразились идеи неоплатонизма, а также учение арабской философии. В частности, основная мысль Данте во второй песне о том, что вселенная является одним телом, в котором проявляется Перводвигатель (подобно тому, как в частях тела проявляется душа), восходит к Ямвлиху и Авиценне.

Такое объяснение устройства вселенной было осуждено парижским епископом в 1277 году как сугубо еретическое и близкое к идеям Аверроэса. Беатриче, символизирующая небесную мудрость, в Дантовом «Раю» объясняет мироздание в духе, не соответствующем учению церкви. Из слов Беатриче следует, что единственная и универсальная сила восходит к девятому небу и действует на все ниже расположенные небеса, пока не спускается в подлунную, чтобы проникнуть в состав земли. Небесные тела не что иное, как органы мирового Разума — силы, движущей всю вселенную…

В начале первой песни «Рая» Данте говорит, что более всего пронизан светом эмпирей. Свет сияет в беспредельных пределах вселенной в различной степени. Однако, заверяет Беатриче в четвертой песне, неверно учение Платона в «Тимее» о том, что души возносятся обратно к звездам и что всякая душа возвращается к своей звезде, порвав связь с телом. Отвергнув благородство, связанное с происхождением, древностью рода и богатством, Данте утверждает иерархию света, благородство интеллектуальное и духовное.

Представление о пронизанном огнем бескрайнем просторе сочетается у Данте с другим поэтическим представлением — космического океана. Данте и Беатриче приближаются к самой медленной из небесных сфер — сфере Луны. Данте видит тени спасенных обитателей Луны; в нем рождается способность проникновения в то, что ранее было ему недоступно.

Желая говорить, приподнял я чело,Но тут явилось мне чудесное виденье.Как сквозь прозрачное и чистое стеклоИль воды светлые черты мы видим смутно,Подобно жемчугу на белизне чела, —Я лица увидал, как бы сквозь грань стекла,Готовые уста раскрыть ежеминутноС тем, чтоб заговорить. Их видя, в первый мигЯ поддался тогда иному заблужденью,Чем тот, кто, увидав в воде ручья свой лик,Любовью воспылал безумной к отраженью.Я думал: предо мной — лишь отражений ряд,И тут же обратил глаза мои назад,Желая видеть тех, кому принадлежалиТе отражения, но изумленный взглядНе встретил никого. У спутницы дрожалиУлыбкой легкою небесные уста,А взор божественный горел огнем священным,И молвила она: — «Пускай улыбка таТебя не удивит. В твоем несовершенномСужденье на пути споткнулся ты не раз,И здесь тебя в обман невольно вводит глаз:Не отражение — толпа святая эта.За нарушение священного обетаЗдесь волей Господа они заключеныИ свыше истиной святой просвещены;От них ты должен ждать правдивого ответа».

Встретившиеся Данте души — это те, кто не по своей воле, но без достаточного сопротивления нарушили данные обеты. Так, например, он увидел родственницу своей жены Пикарду Донати, которую ее брат Корсо Донати похитил из монастыря и насильно выдал замуж. После беседы с Пикардой Данте задумывается о том, можно ли возместить нарушение обета благими делами. Но прийти к какому-либо решению ему не удается, потому что при взгляде на Беатриче он вновь забывает обо всем кроме любви.

Возможно ль, своему обету изменя,Проступок искупить направленными к благуДелами добрыми? Полны такой любвиТут очи подняла сиявшие своиИзбранница небес, что взор мой ослепленныйЯ опустил пред ней и замер, побежденный.

На втором небе Меркурия Данте видит деятельных духов, и среди них — императора Юстиниана. Поэт снова возвращается к темам земли. Земная деятельность продолжает существовать в памяти блаженных духов. Земные явления возникают среди небесных. Данте напрасно пил воду реки забвения. Вознесение, созерцание, углубление в премудрость мироздания перебиваются воспоминаниями о земле и земном. В небе Венеры, где наслаждаются блаженным покоем любвеобильные, Данте встречает Карла Мартелла. С этим Анжуйским принцем, рано умершим, Данте связывала недолгая, но искренняя дружба. После нескольких прекрасных герцин, посвященных их пылкой и краткой дружбе, в которых Карл изъясняется в любви к Данте и сожалеет, что, кроме ответной любви, не успел ничем одарить поэта и уберечь его от грядущих несчастий, следует инвектива против Неаполя и Сицилии, где могло бы быть все иначе, если бы там воцарился Карл Мартелл.

Шестая песнь «Рая» посвящена истории Римской империи после Константина Великого. Данте осуждает и гвельфов, предпочитающих желтые лилии французских королей священному римскому знаку, и нарушающих законы справедливости гибеллинов, которым лучше было бы воспользоваться другой эмблемой, а не изображать на своих стягах императорского орла. В конце своей речи о судьбах империи Юстиниан рассказывает легенду о Ромео ди Вилланова, чья душа находится на небе Меркурия. Возвращаясь из паломничества к св. Иакову Кампастельскому, Ромео ди Вилланова очутился в Провансе, где поступил на службу к графу Прованса Раймонду Беренгарию IV. Верный домоправитель приумножил достатки своего сеньора и выдал четырех его дочерей за четырех государей. Когда его оклеветали придворные графа, он ушел, не взяв ничего с собой, как бедный пилигрим, и под старость лет просил милостыню. Такова была судьба справедливого и мудрого советника при дворе неблагодарного земного владыки. В «Пире» Данте писал, что без советов мудрецов нельзя справедливо управлять государством. Но мало кто из князей и королей внял наставлениям поэта. В печальной повести о Ромео ди Вилланова, между строк, можно прочесть какой-то нам неведомый отрывок из биографии самого Данте.