Время собирать груши - Михаил Яковлевич Грушевский
В-третьих, я никогда не буду шутить над чужой бедой, над трагедиями. Это мерзко!
В-четвертых, история страны – тоже не повод для смеха.
Вот сейчас модно шутить над депутатами. Но шутки не должны быть злыми. Да, над властью шутят. Но нельзя переходить какие-то границы. А в Интернете их постоянно переходят. Там нет цензуры, каких-то правил, которые были, например, в Советском Союзе. И это неправильно. Потому что если ты любишь свою страну, то не надо ее оголтело высмеивать, выставлять в неприглядном свете. Я никогда этого не делал ни на сцене, ни в приватной беседе. Надо знать меру во всем, даже в юморе.
Даже в 90-е годы, когда из моих выступлений ничего не вырезалось, я не позволял себе делать свое дело уничижительно. Всегда старался и стараюсь шутить так, чтобы, если сам человек, объект моих пародий, придет на концерт, мне бы не было стыдно. Я никого не собираюсь оскорблять. И, кстати, власть в этом смысле должна быть толстокожей. И я скажу, что здесь всем пример – тот же Жириновский. Уж как над ним шутили, издевались, а ему хоть бы хны. Политик, который обижается на такие вещи, – слабый политик.
О популярности
Я уже много-много лет нахожусь в среде, которая называется сейчас шоу-бизнесом. Раньше была эстрада – это более изящное, как мне кажется, определение. Не устал ни капельки. Это чудесно, если тебя просят сфотографироваться или дать автограф. Гораздо смешнее бывает, когда тебя узнают не совсем правильно. Пожалуйста вам иллюстрация. Не так давно в «Останкино» подходит ко мне джентльмен и говорит:
– Борис, можно с вами сфотографироваться?
– Разумеется. Единственное, меня зовут Михаил.
– Да, я вас сразу узнал. Вы Михаил Грачевский.
Вот такое узнавание. Борис Юрьевич Грачевский – покойный создатель и руководитель «Ералаша». А Грачевский и Грушевский – это синонимы. На его взгляд.
Сейчас такое количество информации, такое количество и телеканалов, и сериалов, и вообще столько публичных людей, что, конечно, нас всех бесконечно путают.
В этом плане просто замечательная история у меня произошла, когда в одном московском супермаркете, где я с тележкой собирал с полочек необходимые продукты, подошел очень интеллигентный парень и спросил:
– Вы ведь Михаил Грушевский?
Я ответил:
– Да, это я.
– Обожаю ваш тонкий интеллигентный юмор.
Я сказал, что мне это очень приятно. Все. Он со своей тележкой, а я со своей разъехались каждый по своим интересам. И у кассы, надо же, мы с ним с двумя наполненными тележками встретились. Тут он достал из сумки записную книжку и сказал:
– Михаил, а можно еще попросить вас расписаться?
– Конечно можно.
И я расписался.
– А не могли бы еще приписать что-нибудь?
– А что бы вы хотели?
– Что-нибудь из ваших изумительных одностиший.
Человек одним выстрелом тяжело ранил и меня, и Володю Вишневского, потому что он, безусловно, являлся поклонником творчества Вишневского. Так что мы все – и Грачевский, уже ушедший из жизни, и Вишневский, и Грушевский – однофамильцы.
А как вам такая зарисовка с натуры? В Европе я вел одно большое праздничное мероприятие. Это было во Франции. Возвращаюсь в гостиницу, и там меня настигает наш соотечественник лет тридцати и говорит:
– Вы ведь Аркадий Райкин?
Я ему отвечаю:
– В принципе, возможно, но тогда надо иметь в виду, что я умер не менее двадцати пяти лет назад.
На что мужчина заявляет:
– Ничего страшного. Главное, что я спор выиграл.
В общем, любое узнавание приятно, любое.
Конечно, иногда хочется закрыться, остаться наедине с собой. Но это никак не связано с усталостью от атрибутики публичного человека. Это обычная смена эмоций.
На самом деле у популярности есть обратная сторона. Человек медийный ведь все время на виду, даже напиться нельзя. Например, после всей этой истории с разводом хотелось порой стать маленьким и незаметным. Впрочем, и непубличные люди испытывают похожие чувства. Человек приходит на работу, а вокруг шу-шу-шу, сочувственные или, напротив, злорадные взгляды, сослуживцы уже в деталях знают, что у человека скандальный развод. И человек начинает испытывать дискомфорт. Да, в первые недели для меня тоже реально сложно было выходить на улицу, мне казалось, что в меня начнут тыкать пальцами и говорить: вот, смотри, идет тот самый артист, который развелся.
О пандемии
Кстати, закрыться и побыть побольше с близкими очень хорошо удалось во время пандемии коронавируса. Даже фитнеса для нас не осталось. Но можно было дома заниматься – сын уже двадцать килограммов весил, вот и утяжеление: приседания и отжимания с сыном на спине. Конечно, это странновато, когда ни футбола, ни хоккея нет. Вспоминались школьные годы, когда я ходил в шахматную секцию, даже второй разряд имел. И там был отдельный вид – шахматы по переписке. Даже чемпионаты мира проводились по почте. И я начал фантазировать, какие виды спорта могут быть у нас по фейстайму[3] и так далее. Что-то проводится через симуляторы, но я с трудом могу представить себе сборную России по виртуальному футболу.
Крайне непривычно сидеть дома, но надо было философски относиться к сложившейся ситуации. У нас квартира рядом с Серебряным Бором, и это позволяло пользоваться лесными просторами. Здорово, когда есть возможность хотя бы часочек подышать свежим воздухом. А то в то время даже анекдот появился: «Какие у вас планы на лето?» – «В июне и июле сижу дома, а в августе планирую выйти в магазин».
Самый зловредный вид спорта, который у нас, к сожалению, обрел большой размах, – фейкометство. Впору проводить турниры по этому отвратительному занятию. В мессенджерах распространялась всякая паническая чушь, начиная с того, что курильщикам вирус не грозит. Было бы весьма полезно устранить этот вид спорта. А то люди умудрялись заполонить все вокруг себя этой глупостью, пересылали друг другу эту ерунду в мессенджерах.
Главное было поменьше читать информацию о коронавирусе в соцсетях. Это же безумие! Люди слали друг другу галиматью, неизвестно кем сочиненную, и сразу начинали себя накручивать, паниковать… А по мне, по сравнению с тем же «Последним героем» самоизоляция – курорт. Есть пресная вода – уже счастье! А там она была, только когда начинался тропический ливень. Спишь в теплой постели, рядом семья, в холодильнике нормальные продукты… Другое дело, было понятно, что мы, шоу-бизнес, индустрия развлечений, станем востребованы, как прежде,
