Марк Твен - Автобиография

Для того чтобы дать хороший старт в сборе одного миллиона восьмисот тысяч долларов, которые Букер Т. Вашингтон хочет привезти с Севера в университет Таскиги, Марк Твен, Джозеф Г. Чоут, Роберт Огден и сам доктор Вашингтон выступили вчера вечером в «Карнеги-холле». Между прочим, наступает серебряный юбилей этого учебного заведения, поскольку университет Таскиги был основан в 1881 году.

Большой зал был набит до отказа, и столько же желающих попасть внутрь собралось снаружи. Зрелище напоминало один из дней избирательной кампании в минувшем ноябре, когда окружной прокурор Джером и поддерживавшие его блестящие ораторы собирали в «Карнеги-холле» своих сторонников.

Но вчерашнее собрание ни в коем случае не было собранием только «простого люда». Дамы в ослепительных нарядах, сверкающих драгоценностями, и мужчины при параде заполняли ложи. Несмотря на заявленную цель собрания – собрать деньги со зрителей и других людей, – царила атмосфера добродушия и беззаботности. Марктвеновские «поучения» были встречены такими взрывами хохота, что этот нестареющий человек с трудом находил паузы, чтобы доносить свои наставления. Та часть обращения мистера Клеменса, адресованная богатым людям, увиливающим от налогов, была встречена особенно горячими аплодисментами.

В числе тех, кто занимал ложи, были миссис Джон Д. Рокфеллер, миссис Генри Г. Роджерс, миссис Кларенс Г. Маккей, миссис Моррис К. Джесап, Дж. Г. Фелпс Стокс, Айзек Н. Зелигман, Джордж Фостер Пибоди, Джон Кросби Браун, Карл Шурц, миссис У.Г. Шиффелин, миссис Уильям Джей Шиффелин, миссис Джозеф Г. Чоут, миссис Генри Виллард, Николас Мюррей Батлер, миссис Роберт Огден, миссис Кливленд Г. Додж, миссис Альфред Шоу, миссис Феликс М. Варбург, миссис Р. Фултон Каттинг, миссис Коллис, П. Хантингтон, миссис Роберт Б. Минтерн, миссис Джекоб Г. Шифф, миссис Пол М. Варбург и миссис Артур Кертис Джеймс.

В паузах между речами пел негритянский октет. Звучали старомодные мелодии и песни в стиле ривайвал, и глубокие, полнозвучные голоса певцов наполняли зал.

Уильям Джей Шиффелин выступил с вступительной речью, рассказав о целях собрания и призывая аудиторию предоставить доктору Вашингтону всяческую помощь. Он объявил, что в апреле специальный поезд выедет из Нью-Йорка в Таскиги и что билет в оба конца будет стоить пятьдесят долларов, покрывая все издержки. По этому случаю двадцать пятая годовщина основания университета Таскиги будет ознаменована в самом учебном заведении выступлениями военного министра Тафта, президента Гарварда Элиота, епископа Галлоуэя и Эндрю Карнеги.

«Мы собрались сегодня, – сказал мистер Чоут, когда мистер Шиффелин представил его собранию, – чтобы отметить серебряный юбилей университета Таскиги, которому сегодня исполняется двадцать пять лет, успех которого как ядра и центра негритянского образования на Юге является триумфом и славой доктора Букера Т. Вашингтона. Я уверен, что он не считает себя его создателем. Университет начинался в 1881 году в лачуге, всего с тридцатью учениками. И что же мы видим теперь? Крупное образовательное учреждение площадью две тысячи триста акров с более чем восемью зданиями, великолепно приспособленными к решению поставленных перед ними задач.

Университет выпустил более шести тысяч учащихся, которые стали примером и учителями для негритянской расы. В настоящее время контингент обучающихся насчитывает полторы тысячи человек, а фонд пожертвований составляет более миллиона долларов. Подобно всем другим крупным образовательным институциям сегодняшнего дня, чем больше он имеет и чем больше ему требуется, тем больше он получает и тем больше может употребить.

Я читал, что в своей недавней речи доктор Вашингтон заявил, что гордится своей расой. Я уверен – его раса гордится им. И могу сказать, что огромная масса американцев с Севера и с Юга также им горда. Мало есть американцев, на которых европейские народы смотрят с таким исключительным интересом и симпатией, как на доктора Вашингтона. Я имел удовольствие видеть его в своем арендованном доме в Лондоне, окруженного англичанами и англичанками, которые были счастливы с ним познакомиться и слушать его слова».

«Эта обширная проблема негритянского населения, которая осталась, когда рабство было отменено, и будет существовать много дольше, чем само рабство, сейчас коренится уже не в белых людях Юга, а в неграх и белых Севера. Она была навязана Югу непреодолимой силой всей нации. На Юге они, белые и негры, хорошо выполнили свое дело. Я читал в книге мистера Мерфи, секретаря Южного учебно-методического совета (Управления высшего образования), – которую, надеюсь, все прочли, – что неграмотность среди негров на Юге со времен войны уменьшилась более чем вдвое. Каким образом это было достигнуто? Благодаря средствам южных штатов. Они поступили благородно. С помощью налогообложения между 1870 и 1900 годами на цели образования негров было собрано сто девять миллионов долларов. Какое количество людей на Юге (как и здесь у нас, в Нью-Йорке) стояло между ассигнованными средствами и их получателями, не знаю, но это было крупное достижение.

Ни один из выпускников университета Таскиги не находится в психиатрической больнице. Врагами Юга не становятся получившие образование негры, ими делаются негры необразованные. Запрос на выпускников университета выше, чем Таскиги может удовлетворить».

«Поддержание целостности рас, которое, при одобрении обеих рас, сформировало основу цивилизации Юга, открыло возможности негритянским адвокатам, врачам-неграм и деятелям в каждой профессии и отрасли промышленности, и негры извлекают из этого максимальную выгоду».

Затем мистер Чоут обратился к Марку Твену: «Если бы мне предстояло представить следующего оратора как Сэмюэла Л. Клеменса, некоторые бы спросили: «Кто это такой?» – но я представляю его как Марка Твена…»

Он не смог продолжать дальше. Аплодисменты не стихали на протяжении трех минут.

«Я слышал, как он выступал на обеде по поводу своего семидесятилетия, – продолжал мистер Чоут, – и суть его речи сводилась к тому, что он никогда в жизни не занимался никакой работой. Он сказал, что никогда не работал над чем-либо, что ему не нравилось, поэтому это нельзя считать работой. Он сказал, что, когда ему предстояла интересная работа, он весь день лежал в постели. И сегодня, как я понимаю, он тоже весь день пролежал в постели».

Когда Марк Твен взошел на сцену, он сказал следующее.

«Мои привычки, о которых вам сообщил мистер Чоут, это те самые привычки, которые поддерживают во мне молодость вплоть до семидесяти лет. Я сегодня весь день лежал в постели, надеюсь пролежать в постели весь завтрашний день и буду продолжать по целым дням лежать в постели на протяжении всего года. Нет ничего столь же освежающего (живительного), ничто так не успокаивает и ничто так не подходит человеку для той работы, которую он называет удовольствием. Мистер Чоут не сделал мне никаких комплиментов. Это не потому, что ему не хотелось, – просто он не смог придумать ни одного.