Барри Форшоу - Звезда по имени Стиг Ларссон

Лично я не вижу никакого особого феминизма на всех полутора тысячах страницах трилогии. Шведские девочки могли почувствовать себя сильнее, читая о несгибаемой Пеппи Длинныйчулок, но я не знаю ни одного подростка, решившего после прочтения романов стать похожим на Саландер или изменить жизнь к лучшему, если это ему удалось. Несмотря на карикатурные физические данные (не слишком убедительные, поскольку Саландер очень мала) и удовольствие от воровства, она столь же холодно использует сексуальность, как и ее насильники. Сексуальное насилие искажает восприятие жертвами их собственных тел и эмоций, но сексуальную жизнь Саландер нельзя назвать четко вписывающейся в какой-либо феминистский манифест.

Однако Лисбет и ее приключения полюбились миллионам. Несмотря на многочисленные недостатки толстых романов, они захватывают читателя. Изображение цивилизованного шведского общества, о котором пишет Ларссон, потрясает и вызывает отвращение. А развернувшаяся в этом цикле история о запоздалой справедливости, которой наконец-то добивается жертва неслыханного насилия, приносит искреннюю радость.

Подобно лучшим сказкам, трилогия «Миллениум» сталкивает нас с темными, пугающими ситуациями, изображая их в восхитительно преувеличенной манере, которая имеет мало общего с реальным опытом большинства людей и временно вырывает их из обыденной жизни. Возможно, поэтому романы Ларссона столь популярны».

Еще один скандинавский талант, Камилла Лэкберг (автор бестселлера «Ледяная принцесса»), высказывает следующее мнение: «Думаю, Стиг Ларссон привнес в детективный жанр нечто новое и свежее, и можно с уверенностью сказать, что он писал свои книги с удовольствием. Лично мне очень нравится его Лисбет!

Этот замечательный персонаж никогда не теряет присутствия духа, и я уверена, что именно она вдохновляет читателей романов Ларссона. При жизни его знала лишь небольшая группа интересующихся, он не был широко известен, никто не узнавал его на улицах.

Шведы очень гордятся циклом «Миллениум» и его мировым успехом. Но печально видеть всю эту битву за наследство между отцом и братом Стига с одной стороны и его гражданской женой Евой — с другой. Эта история в Швеции не сходит с первых полос, а в статьях подчеркивается личная трагедия Евы.

Что касается его смерти, в Швеции на этот счет не было дискуссий или теорий заговоров. Его друзья и знакомые знали, что Стиг плохо заботился о своем здоровье, и в итоге он за это заплатил. Если говорить об успехе книг у женщин (шведских и зарубежных), могу лишь сказать, что и сама очень хотела бы стать Лисбет Саландер!»

Озерный край — излюбленное место Мартина Эдвардса, автора детективных историй, действие которых происходит в районе озера Улльсватер: «Первую книгу Ларссона я считаю невероятным достижением с любой точки зрения, особенно потому, что это его дебютный роман. Как и в любом дебюте, в нем есть огрехи, но их компенсируют огромные достоинства. Для поклонников детективной прозы в его книгах есть любопытная черта — периодические одобрительные отсылки к другим произведениям жанра. Он использует все его многообразие, составляя сюжетные линии и задавая тон повествованию. Первая книга может гордиться семейным древом Вангеров, и я согласен с переводчиком Ларссона Регом Киландом, жалевшим, что в издании нет карты острова Хедебю, благодаря которой было бы легче следовать перипетиям сюжета. Семейное древо и карты — специфика детективных историй золотого века, издававшихся между двумя войнами, поэтому отрадно видеть, что современные писатели вроде Ларссона наполняют свой сюжет, используя традиционные инструменты. Более того, завязка — исчезновение Харриет Вангер — представлена в форме классической детективной загадки.

«— Я полагаю, что-то случилось с Харриет здесь, на острове, — сказал Блумквист, — и список подозреваемых состоит из людей, оказавшихся здесь в ловушке. Нечто вроде тайны запертой комнаты в формате острова.

Вангер иронично улыбнулся».

На самом деле завязку истории можно назвать тайной «замкнутого круга», а не «запертой комнаты», или же «невозможным преступлением». Джон Диксон Карр был известен любовью к последней разновидности. Но все это придирки; Ларссон сознательно использует произведения и приемы прошлого, реалистично и открыто изображая недостатки современного общества.

Иронический диалог Блумквиста и Вангера можно назвать шутливым, однако он тоньше, чем, скажем, эпизод из классического детектива Карра «Человек-призрак», где доктор Гидеон Фелл в своей лекции о запертой комнате говорит: «Мы находимся в детективной истории и не собираемся обманывать читателя, притворяясь, что это не так. Давайте не изобретать сложных извинений, приступая к разговору о детективах. И давайте восславим благородные задачи, что стоят перед героями книги».

По мере того, как судьба Харриет Вангер начинает казаться все мрачнее, такими же становятся и ссылки Ларссона на другие произведения. Рискуя свихнуться от скуки в Хедебю, Блумквист берет в библиотеке два детективных романа Элизабет Джордж. Осматривая дом Готтфрида, он обнаруживает другие детективы об убийствах, в том числе Микки Спиллейна. Позже, в канун летнего солнцестояния, он пытается развлечь себя чтением романа Вэл Макдермид «Песни сирен». Когда через несколько дней Блумквист достигает развязки, нам сообщают, что «она была скверной».

Так постепенно создается общее настроение. Ссылка Ларссона на роман Макдермид о серийном убийце — не просто бессмысленная «вода». Шокирующие преступления, которые Блумквист собирается раскрыть, и в самом деле весьма скверные».

После десяти детективных романов Рассел Джеймс написал книгу «Великие британские детективы» (Great British Fictional Detectives) и ее продолжение «Великие британские детективные злодеи» (Great British Fictional Villains) . Он смотрит на Ларссона с характерным бесстрастием: «Когда автор достигает славы, люди больше говорят о том, что это за писатель и почему он знаменит, чем о книгах, которые он написал. С Ларссоном было несколько иначе, поскольку у него лишь три книги, а три книги обсуждать проще: здесь нет целой жизни, посвященной писательству.

Ларссон умер, поэтому критики и коллеги писатели могут говорить о нем свободно — им нечего бояться. Они могут не опасаться следующих бестселлеров, подобно тому, как здравомыслящий читатель страшится очередного тома Дэна Брауна. Судя по всему, у Ларссона есть лишь оконченная, завершенная трилогия, и это замечательное наследие. Трилогия — идеальный продукт, мечта издателя, поскольку если писатель создает всего три книги, любой из нас может пойти и купить полное собрание его сочинений, любой может стать специалистом по ним.