Кирилл Москаленко - На Юго-Западном направлении, Воспоминания командарма (Книга I)

Я был в полнейшем недоумении. Ведь командование и штаб 38-й армии за месяц наступательных боев не только хорошо узнали сильные и слабые стороны своих войск, но и изучили противостоящего врага и его систему обороны. Мы приобрели некоторый опыт организации наступательных действий на этом участке фронта, блокировки опорных пунктов противника. Ни одним из этих преимуществ не обладал штаб 28-й армии. Между тем именно ему предстояло руководить нанесением главного удара в этой полосе и осуществлением прорыва вражеской обороны на широком фронте. На мой взгляд, это не облегчало, а затрудняло выполнение общей задачи. Представлялось целесообразным использовать 38-ю армию не только для сковывания войск противника на Чугуевском плацдарме, но и для нанесения удара частью сил в тыл чугуевско-балаклеевской группировки противника. Свои соображения я изложил в донесении штабу фронта.

Тем временем согласно той же директиве от 10 апреля в полосе фронта начались перегруппировка и сосредоточение сил для предстоящей наступательной операции. 38-я же армия, передав 28-й значительную часть своих войск с их участками, приступила к основательному переоборудованию переднего края и созданию промежуточного рубежа обороны. Первое необходимо было для того, чтобы к моменту, когда растает снег и спадет талая вода, войска на переднем крае не остались бы по существу на открытой необорудованной местности, второе - для придания обороне должной глубины. На переднем крае войска спешно зарывались в землю, укрепляли позиции. Усилиями 81-й дивизии, находившейся в резерве армии на рубеже Нов. Бурлук - Юрченково - Лелюковно, не по дням, а по часам вырастала промежуточная позиция для прикрытия важнейшего в обороне армии направления Чугуев, Купянск.

Неоценимую помощь в строительстве оборонительных рубежей оказало нам местное население. Женщины, старики, подростки выходили на окопные работы целыми селами и трудились от зари до зари. Мы поддерживали тесную связь с местными органами власти и в свою очередь оказывали им всевозможную помощь, например в полевых работах, а затем в эвакуации на восток населения, промышленного оборудования, колхозного скота и другого имущества.

В Купянске тогда находились харьковские обком партии и облисполком. Помню, они расположились рядом с командным пунктом армии. Здесь я вновь встретился с первым секретарем обкома партии А. А. Епишевым, с которым познакомился еще в марте 1942 г. Мне было известно, что в свое время он состоял в кадрах Красной Армии и окончил Бронетанковую академию. Будучи направлен на Харьковский тракторный завод, он работал там парторгом ЦК партии, а затем был избран секретарем обкома. На этом посту его и застала война.

Осенью 1941 г. он руководил эвакуацией крупнейших заводов, учреждений и материальных ценностей Харькова и области. Одновременно возглавил народное ополчение, участвовавшее в обороне города, создал подпольные обком и райкомы партии для развертывания партизанского движения в тылу врага. Они вели активную борьбу с оккупантами, о чем свидетельствовали сводки Совинформбюро, часто сообщавшие о действиях партизан Харьковщины.

То обстоятельство, что секретарем обкома был не только весьма деятельный, но и разносторонне подготовленный, растущий руководитель, в немалой степени помогло в налаживании наших контактов с местными органами власти в Купянске. Забегая вперед, отмечу также, что работники обкома и облисполкома оставались на своем посту до последнего момента и отходили на восток с последними частями Красной Армии. Председатель облисполкома П. Г. Свинаренко погиб в Купянске во время налета вражеской авиации.

Штаб армии в эти дни работал с не меньшим напряжением, чем в период наступления. Он руководил оборонительными мероприятиями, обучением войск, изучал и обобщал опыт проведенной операции. Надо отдать должное организаторским способностям начальника штаба полковника С. П. Иванова, его неиссякаемой энергии и умению проникать в существо происходящих событий и явлений, находить главное звено и видеть перспективу развития. Изо дня в день сколачиваемый им штаб постепенно становился действенным органом управления, руководившим всей многогранной жизнью и деятельностью войск.

Мы уже почти смирились с переходом армии к обороне, как все вновь переменилось.

Началось с того, что к нам прибыл Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко. Считалось, что цель его приезда - проверка состояния обороны на участке армии и ознакомление с поведением противника. Но вот мы с ним проехали вдоль переднего края от Базалеевки до Балаклеи. Позади остался и осмотр промежуточного рубежа. Уже Семен Константинович одобрил проделанную войсками армии оборонительную работу, а все казалось, что главное, из-за чего он приехал, еще не сказано.

Так оно и было. Это выяснилось перед самым его отъездом.

- Не надоело сидеть в обороне? - улыбаясь, спросил он, когда мы вернулись на командный пункт армии. И, не дав мне ответить, продолжал: - Знаю, надоело, и не одному тебе. Все мы предпочитаем наступление...

Я полагал, что Семен Константинович собирается объяснить значение поставленной 38-й армии задачи на оборону, и уже приготовился сказать, что оно мне вполне понятно. Но маршал Тимошенко предостерегающе поднял руку:

- Помолчи. Не перебивай, слушай внимательно. - Откинувшись на спинку стула, он говорил медленно, как бы взвешивая каждое слово.- Все время думаю о предстоящем наступлении. Беспокоит меня ударная группировка на Старосалтовском плацдарме, руководимая штабом 28-й армии. Ударная группировка должна стремиться только вперед, не оглядываясь на свои фланги. Сможет ли? Справа ее действия прикроет Гордов. Фронт у 28-й армии широкий, штаб молодой, не сколочен, не имеет опыта руководства войсками в наступлении. Кто-то другой должен обеспечивать ее слева. Он же должен нанести удар в южном направлении и отрезать Чугуевскую группу врага от Харькова.

По мере того, как он говорил, становилось все яснее, что речь идет о привлечении 38-й армии к участию в наступательной операции. Мелькнула догадка: произведенная только что главнокомандующим проверка, вероятно, и имела целью выявить состояние армии и возможность использования ее в предстоящем наступлении.

- Кто же будет слева? - продолжал маршал С. К. Тимошенко,-Ясно, 38-я армия. Решено, принимай у 28-й армии часть полосы наступления и подготавливай войска. Участок фронта от Балаклеи на запад передай Городнянскому.

Как бы сбросив тяжкий груз с плеч, главнокомандующий повеселел. Почти сразу же после этого он уехал на свой командный пункт. На следующий день, 28 апреля, я получил оперативную директиву, согласно которой нам передавалась половина Старосалтовского плацдарма. 38-я армия получила три стрелковые дивизии с полосами обороны, три танковые бригады и артиллерийские полки РГК на усиление.