Фернан Мейссонье - Речи палача

Другая техника состояла в том, что подозреваемого бросали в реку. Если он всплывал на поверхность, значит, вода его отвергала, а значит, он был нечист и объявлялся виновным! Это отсюда происходит символ колодца, который изображают на мечах правосудия: правда идет из колодца… Что же до Франциска Первого, он считал, что всякий хороший судья должен найти эффективное средство, чтобы заставлять человека страдать долго, мучительно… но не затрагивать источников жизни. Не убивать! Он потребовал от одного палача разрезать одному человеку, в качестве наказания, щеку, вынуть через нее язык, проколоть его и закрепить его клином. Когда такие ужасы творятся по приказанию короля, можно себе представить нравы эпохи. Как говорил Лабрюйер, если кто-то родился крепким, с сильным характером, ему можно раздавить ноги, но он не признается. А вот человек слабый, если его начать пытать, признается в чем угодно, в преступлениях, которых он не совершал. Да, это ужасно.

А если еще вспомнить о дыбе![57] Во Франции дыбу ввел Франциск Первый в 1535 году. Он вывез ее из Венеции. А Венеция в то время была все-таки в авангарде гуманизма. Это было время модернизма. Он также привез из Германии колесо. Сделав это, он ожесточил нравы. Это достойно варваров, а не Ренессанса, времени, когда искусства и науки находились на вершине знания. И тут параллельно, вместо того чтобы суды стали мягче, были выдуманы пугающе жестокие казни, вместе с такими юридическими терминами, как «изысканная пытка» и т. п. Так говорили члены суда! Странная эпоха, в которую зрелище наказания было почти изысканностью. К сожалению, народ жаден до таких зрелищ. Телевидения не было. Народ стал немного чувствительнее, но его все еще привлекает зрелище ужаса. Двести тысяч лет назад, думаю, у человека не возникало мысли начать мучить себе подобного. Он убивал, чтобы есть, как животное. Он эволюционировал, но, к сожалению, не всегда в хорошую сторону. Сейчас человек стал чувствительнее. Может быть, дело в религии? В страхе перед правосудием? В воспитании?

Потому что потом в так называемых цивилизованных обществах началась постепенная эволюция, благодаря меньшинству великих людей, влюбленных в гуманизм. Таких философов, как Вольтер, Малерб, Ламуаньон, Беккария. Сегодня может показаться невероятным, но гильотина сначала была сделана в целях гуманизма. Дело было в духе революции. Сейчас это кажется варварством, но нужно сказать, что в этом вопросе в ту эпоху дела обстояли ужасно. Так что с гильотиной смерть была более быстрой. И это правда. Если вспомнить о казни мечом Лалли де Толлендаля, когда экзекутору пришлось повторять четыре раза. Четыре удара меча… «Мясорубка», как говорит доктор Луи! Можно понять, что когда в 1791 году появилась статья I: «Каждому приговоренному к смерти отрубят голову», Сансон испугался. Там не говорится, как именно голова должна быть отделена от тела. И тут доктор Луи заказывает скопировать английскую модель гильотины, модернизировав ее. В частности, форму лезвия. Со скошенным краем.

В начале Революции по поводу смертной казни было проведено голосование. Почему отсечение головы, а не повешение? Всегда считалось, что повешение — казнь более жестокая и бесчестящая, чем обезглавливание. Знать обладала привилегиями… вплоть до эшафота, потому что их обезглавливали, в то время как всех остальных вешали, сжигали или колесовали. Так что в Революцию гильотина представляла собой прогресс. Да, в то время это был прогресс. Даже для большого преступника больше не было допросов под пыткой. И потом я думаю, что на смерть смотрели иначе. Думаю, что жизни придавалось меньшее значение. Люди подвергались большему риску, были менее чувствительны. При Империи практиковались операции по живому. Сейчас человек падает в обморок и все! Да, люди были менее чувствительны. Они смотрели на казни, все смотрели… Люди были более жестокими. Может быть, потому, что работали двенадцать, пятнадцать часов в день. Жизнь была куда более тяжелой. Средняя продолжительность жизни составляла сорок лет. Поэтому если умирает парень в тридцать шесть, тридцать семь лет… Это не казалось настолько уж из ряда вон выходящим. В то время как сейчас люди дорожат жизнью. Они хотят жить сто лет!

Да, восприятие жизни было другим. Я бы не мог делать то, что в некоторые времена делал экзекутор. Колесовать ударами палки, это невозможно! Я не мог бы сделать такого с собакой. Но нужно сказать, что если экзекутор это делал, то народ при этом тоже присутствовал.

Нужно помнить, что на казнь Равальяка люди пришли толпой. Когда казнили Равальяка и Дамьена, требовалось, чтобы перед смертью они страдали как можно дольше. Это была как бы месть. Казнь длилась более часа. Если точно, час с четвертью для Дамьена. Некоторые люди платили за то, чтобы удобно расположиться для созерцания таких ужасов. Одну женщину задавили и затоптали в толпе. Один ребенок упал со второго этажа. Потом человеческие останки должны были быть брошены в огонь и развеяны по ветру. Но на самом деле останки были брошены на свалку, и некоторые субъекты, мужчины и женщины, забирали себе ногу, руку… на память!

Это как в Англии в XIX веке, в 1800. Я прочел в исторических книжках, что три ребенка, девяти, десяти и одиннадцати лет были повешены за то, что украли туфли! Это невероятно! Даже не так давно в Англии одного ребенка, который убил, они приговорили к пожизненному заключению. Но во Франции было бы невозможно приговорить десятилетнего ребенка к пожизненному заключению! Это ненормально. Ответственны родители! Это невозможно, чтобы одиннадцатилетний ребенок мучил, убивал другого. Я в десять лет часто дрался, но никогда до такой степени, чтобы ранить приятеля. Да что там! Это ведь нечто ненормальное! Он сумасшедший! Его нужно изолировать, лечить. Нельзя вот так вот поместить одиннадцатилетнего ребенка в тюрьму на всю жизнь. Он плакал в суде, фу! ему дали пятьдесят, шестьдесят лет тюрьмы. Такое только в Англии… Во Франции в этом отношении все более гуманно, я думаю. И все же Франция была одной из последних западных стран, отменивших смертную казнь. Она сохранилась в течение веков в силу привычки, обычая. Так вот, мы были последними, да еще американцы, что скажешь! На самом деле, если смертная казнь сохранялась вплоть до 1981, дело в том, что французы ее поддерживают. Мы, французы, меняемся с трудом. И если мы сохранили гильотину как форму казни, то тоже как революционный символ.

Музей

По случаю одной казни в Батне мы посетили развалины Тимгада. Так вот, моему отцу понравилось, но не более того. А для меня впечатление было огромным. Мне понравились римские развалины Тимгада.