Оливер Харрис - Письма Уильяма Берроуза

Я начал писать линейную историю в духе Чандлера. Жесткий детектив о супергероине — одна вмазка, и ты на игле. Что получится в итоге, не знаю. Начинается история с того, как меня приходят арестовать два детектива. Хотят использовать в опытах с супергероином. (Детективы не догадываются о моей осведомленности.) Дабы спастись, убиваю обоих. Вот, тут я остановился. Мой герой спасается бегством; ждет, когда можно будет затариться половинкой унции джанка и скрыться с ней. Полиция тем временем бьет тревогу: оповещаются все участки, патрульные тачки и проч., проч.

Не спрашивай, что будет дальше, сам не знаю. Может, история превратится в аллегорическую, может, в сюр какой-нибудь. A ver [283].

Читаю об одном деле. Занятно: Англия, два морских офицера (лейтенанты), два добрых друга Первый — меткий стрелок, с расстояния в шесть футов попадает выстрелом из пистолета в рюмку. Второй берет шляпу на руки и просит: «Попади в нее». Первый лейтенант стреляет, и — в яблочко. В шляпе дырка. Потом второй надевает шляпу и говорит: «А теперь — слабо?» Первый тщательно прицеливается в самый верх тульи (есть свидетели) — и попадает в голову другу. Впрочем, друг еще может выжить. Поразительно, как все сходится. Ведь я тоже метко стреляю, рука у меня набита, да и с пистолетами я на ты. И метился я тщательно — в самую верхушку стакана, и стрелял с расстояния в шесть футов!

Знаешь историю Майка Финка [284]? Он весь день стрелял по стаканчикам, пока его юный друг не поставил себе один стаканчик на голову и не попросил сбить посуду. Финк промахнулся и убил паренька. Бармен, который знал, что Финк — стрелок отменный, не поверил в случайность и сам застрелил Финка. (Был еще случай в Дуранхо, в Мексике, когда один политик в борделе попытался с расстояния в шесть футов сбить стакан с головы шлюхи. И убил ее.)

Странно все это. Лейтенант, совсем как и я, поражается: «Как можно было промахнуться с такого-то расстояния?!» Сам в ахуе.

Может, ты напишешь рассказ или какой-нибудь очерк о смерти Джоан? Я сам не могу, и не потому, что с моей стороны это дурной тон, нет. Просто боюсь. Не боюсь, будто вдруг раскрою в себе подсознательное желание грохнуть жену. Боюсь, если вдруг всплывет нечто более сложное, глубокое и ужасное, как если бы мозг Джоан притянул пулю. Я не пересказывал тебе сон Келлса, который он видел в ночь гибели Джоан? Спит Келлс и видит меня: мол, готовлю в котелке какое-то варево. Спрашивает: «Чего это у тебя?» Отвечаю: «Мозги!» Открываю крышку, под ней — «гадость белая, словно в котелок червей набили». Я, правда, забыл спросить Келлса подробности: ощущения там и всякое прочее…

В общем, вот тебе совет из моей личной коллекции мудростей: «Ни активно, ни пассивно не вздумай участвовать в забавах типа стрельбы или метания ножей, где мишень — твой друг или близкий. Ни за что не участвуй ни в чем подобном, а если тебе случится оказаться рядом — всеми силами попытайся остановить игру».

Помнишь, в тот день у меня случилась депрессия, на меня напал страх — все как в кошмаре. Я думал: «Господи, да что со мной творится?» Еще деталь: идея сбить выстрелом стакан с головы супруги мне на ум даже не приходила. Сознательно я не думал об этом. Идея… сама втемяшилась мне под шляпу, где сгустились винные пары, разумеется, и я ляпнул: «Не пора ли сыграть в Вильгельма Теля? Джоан, поставь стакан себе на голову». Откуда только мысль взялась? Я тщательно прицелился — в самую верхушку стакана. Был предельно осторожен, как настоящий Вильгельм Телль. Чем осторожничать, лучше б отказался от забавы совсем. Лучше бы отказался! Понимаешь теперь, чего я боюсь? Почему не желаю углубляться в мысли о том происшествии?

Когда ты получишь это письмо, я буду остро нуждаться в деньгах. (Прости, забыл, что уже говорил.) Однако прошу: вышли мне сколько можешь. Беда — сломалась машинка; если придется потерять и фотоаппарат… Нет, не хочу. Составлю схему расходов и постараюсь ее придерживаться, чтобы снова не угодить в долг…

Люблю, Билл

P.S. Именной чек сойдет, у меня здесь есть приятель, у которого банковский счет имеется. С международным переводом денег не заморачивайся — недели три потеряю на клиринг. Если не проблема, то можно и банковским чеком прислать.

ДЖЕКУ КЕРУАКУ

Танжер

12 февраля 1955 г.

Дорогой Джек!

Я купил себе дом в туземном квартале. Живу так близко от дома Пола Боулза, что, будь я в настроении и обладай талантом плевания на большие дистанции, то мог бы просто высунуться из окна и плюнуть ему на крышу. Сам Боулз на Цейлоне, а в хате живет мой друг и дает мне почитать его книги [285].

Месяц назад совсем закончились деньги, и я полтора суток провел без еды и без джанка, продал машинку. Написал Аллену, прося выслать денег, которые он задолжал мне. Ну, дело-то срочное. Стоит надолго прерваться в работе, и наверстать упущенное становится офигительно трудно.

Пашу по-галерному, но результаты хреновые. Не чипато, знаешь ли, оставаться без инструмента, а писать от руки я ненавижу. Опробовал нечто похожее на твой метод набросков — когда записываешь то, что видишь и чувствуешь в данный момент, приближаясь постепенно к чему-то конкретному, то есть непосредственно передавая факт на всех уровнях [286].

«Сижу перед «Кафе Сентраль». Льет дождь, светит солнце, будто весна пришла. Ломает. Жду эвкодал. Мимо проходит мальчик, и я оборачиваюсь, глядя на его чресла точно так, как ящерица следит за муравьем».

Шутка про Пола и Джейн Боулзов, только здесь его зовут Эндрю Кейф, а ее — Мигглз Кейф:

Взглянув на мужа, Мигглз Кейф резко втянула носом воздух.

— Опять копался в мертвечине? — строго вопросила она. (Собаки, например, копаются в мертвечине. Знают, гады, что нельзя, и все равно копаются.)

— Ну да, — ответил муж неспешно и самодовольно. — Копался. Однако — хочешь верь, хочешь нет — но копался я в трупе женщины! Добрый знак, не находишь?

Как и многие гомосеки, Кейф порой верил, будто хочет «исправиться» и вести «нормальную жизнь». К тому времени его обследовали: один фрейдист, представитель Вашингтонской школы, хорнист (зацепите, как ловко он избежал помощи юнгианцев и адлеристов) [287] и, наконец, женщина-райхианка. Последняя на приеме прикрепила к пенису пациента электроды, в жопу ему вставила оргоновый распылитель и сказала: расслабьтесь, отдайтесь «оргазмическому рефлексу». В итоге — смещение позвоночного диска и долгие-долгие хождения по хиропрактикам. Тогда Кейф решил: пусть его дама подождет, пока мужескость в нем настрадается и проклюнется, когда будет готова».