Елена Мищенко - Орхидея из стали. Марлен Дитрих

Она была символом ГЛАМУРА. Значение этого слова обозначить непросто. Оно возникло в 30-х годах, было порождением Голливуда и символизировало шарм, обаяние, романтический ореол, сексуальность, некий sex-appeаl, словом все, чем отличались звезды серебряного экрана.

Во время расцвета Голливуда каждая студия имела своих Glamour Girls. У MGM были Джин Хэрлоу, Грета Гарбо, Джоан Кроуфорд. Студия «Парамаунт» имела своих «богинь экрана»: Мэй Уэст, Кэрол Ломбард, и, конечно, Марлен Дитрих.

Гламурные звезды должны были поддерживать свой имидж, который разработала для них киностудия. Каждая из них была идолом публики, им поклонялись, о них грезили, их обожествляли. Да, их было немного, и поэтому каждая подробность их биографий была известна миллионам поклонников. Фотографии «гламурных» звезд собирали, составляли из них коллекции, их стилю подражали.

Вечная женственность, тонкая эротика царили на экранах и подиумах. Излюбленными аксессуарами для вечера были страусовые перья, сверкающие драгоценности, ведь бриллианты – лучшие друзья девушек. Необходимы были также украшения из искусственных цветов, крепившиеся у плеча, на корсаже и талии, меховые палантины, глубокие декольте. Днем – небольшой изящный тюрбан, челка до бровей, густо подведенные черным карандашом глаза, ярко накрашенные губы, сигарета в длинном мундштуке.

Непременным символом звезд экрана был роскошный автомобиль. Он не был «средством передвижения», он был атрибутом, статусом звезды на голливудском небосклоне.

Фон Штернберг подарил Марлен Дитрих великолепный роллс-ройс. Она не любила быстрой езды – шоферу запрещалось ехать быстрее двадцати миль в час. Но как царственно Марлен смотрелась возле своего огромного, сверкающего полировкой, стеклом и металлом авто! Как изящно она выходила из него, показав сначала кончик туфли! Огромные толпы поклонников собирались у ворот киностудий чтобы увидеть лимузин звезды, ее выход из роскошного автомобиля.

Жизнь гламурных звезд была нелегкой: ежедневные уроки танца, движения, хороших манер, дикции, многочасовые примерки туалетов, фотосессии – работа начиналась с пяти часов утра и заканчивалась поздним вечером.

Термин «секс-символ» возник с появлением Мэрилин Монро. Это было намного позже, а до этого на экране не допускались никакие вольности. Ветер не развевал юбки, обнажая прелести кинозвезды, на экране не мелькали розовые панталончики и другие пикантные детали. «Мы все делали глазами», – говорила Мэй Уэст. Тогда, в начале тридцатых прошлого века, на экране царило целомудрие: никаких рискованных сцен или обнаженных тел.

Дитрих осталась неподражаемой в искусстве эротики. Она соблазняла взглядом, позой, но самым изысканным инструментом обольщения остался ее голос. Небольшой, но прекрасно модулированный, он передавал тончайшие нюансы страсти. Хемингуэй как-то сказал о Марлен: «Если бы у нее не было ничего другого кроме голоса, им одним она могла бы разбивать сердца».

Конечно, любовные сцены в полном костюмном облачении сейчас вызывают улыбку, но все равно мы смотрим с восторгом старые добрые голливудские фильмы с участием блистательных гламурных звезд.

Звездой мирового кинематографа Дитрих сделал первый голливудский фильм «Марокко», в котором участвовали кинозвезды Гэрри Купер и Адольф Менжу. Марлен играла роль певички из кабаре, проститутки Ами Жоли. В финале картины она оставляет пожилого художника-миллионера и идет босиком по пустыне вдогонку за своим возлюбленным-легионером Гэрри Купером. Героиня Дитрих отказывается от богатства ради любви.

«Марокко» побило все рекорды кассовых сборов, собрав немыслимый урожай хвалебных рецензий. Воодушевленный успехом, Штернберг за короткое время снимает три фильма с участием Марлен: «Обесчещенная», «Шанхайский экспресс», «Белокурая Венера».

После завершения работы над фильмом «Обесчещенная» Марлен, получив разрешение Штернберга, отправилась в Берлин. Они с мужем решили, что настало время привезти дочь в Америку.

…Острый запах цитрусовых ворвался в открытое окно поезда, который, после долгого, но приятного путешествия привез Марлен Дитрих и шестилетнюю Марию в Калифорнию.

Девочка жадно рассматривала мелькавшие за окном пейзажи, она впервые видела деревья, на которых растут апельсины, грейпфруты. Плодов было так много, что, казалось, деревья просто разукрашены в оранжевые кружочки. «Неужели это все настоящее?»-спросила пораженная увиденным Мария. Ведь в Берлине апельсины были редкостью, недоступной для многих роскошью, их дарили, завернутыми в специальную бумагу, на Рождество. А тут их тысячи, и они просто висят на деревьях!

Это было первое из многочисленных чудес, которые открыла для себя Мария в Америке. По прибытии поезда, в купе вошел фон Штернберг и обнял Марлен. Она холодно отстранила его и спросила: «Ну что? Все ли готово? Может, мы наконец, выйдем из вагона?»

«Да-да, конечно, все готово, все вас ждет», – заторопился Штернберг, протянул руку Марии, взял несколько сумок из ее бесчисленного багажа и пошел к выходу.

На перроне их окружила толпа репортеров. Увидев гламурную кинозвезду с дочкой, они удивленно посмотрели на фон Штернберга. Было очевидно, что они не ожидали увидеть ребенка. Еще в Германии режиссер говорил Марлен, что голливудские студии не одобряют наличие детей у знаменитых актрис. «Роковая Леди», «Мистическая Звезда» не должна иметь детей – это удел простых людей, а она – небожительница. Но Марлен, как всегда, разрушила все существовавшие до нее устои.

«Ах, так?! – воскликнула она, – я не имею права быть матерью? Это МОЯ дочь. Она принадлежит МНЕ. Никакая СТУДИЯ не имеет права мне диктовать – иметь мне детей или нет. Если я и моя дочь вам не нравятся – мы уезжаем первым же пароходом», – она схватила Марию за руку, резко повернулась на каблуках и, гордо подняв голову, направилась к поезду.

Штернбергу стоило немало усилий замять начинавшийся скандал. Он пытался объяснить Марлен, что в Голливуде не было принято разглашать, что у знаменитых актрис есть дети. Он говорил быстро, взволнованно, но ответом было лишь каменное молчание Марлен.

Впоследствии боссы студии «Парамаунт» поняли, что можно получить существенную прибыль, используя материнскую любовь Марлен. Ведь ни одна студия не могла похвастаться кинозвездой, которую можно было назвать «Мадонна с ребенком».

Отдел рекламы напечатал тысячи открыток «Марлен Дитрих с дочерью», которые были разосланы поклонникам. Любопытная деталь: на фотографии были сняты только лица Марлен и Марии – невозможно было угадать сколько лет девочке. Долгие годы она оставалась «little girl».

Дом, который фон Штернберг выбрал для своей богини, был воплощением роскоши и аристократизма. Он стоял в глубине великолепного парка, там росли диковинные растения, роскошные кусты роз всех цветов и оттенков, конечно же, были два бассейна – огромный для взрослых и поменьше, для Марии. Они сверкали под ярким калифорнийским солнцем бриллиантами голубых искр. Девочка была потрясена. В специальном помещении ее ожидал очаровательный пони, весело возились щенки, что-то выкрикивал огромный белый попугай – словом, – жизнь была прекрасна.