Орест Высотский - Николай Гумилев глазами сына

Перенесенные волнения отразились на ее здоровье. Она не хотела оставаться в деревне, уехала в Москву, взяв с собой прислугу Аннушку, но прожила недолго и вскоре умерла.

Старшая дочь Львовых, Варвара, была, по свидетельству Сверчковой, красавица: высокая, стройная, с чудесными вьющимися волосами, приветливая и веселая, она пользовалась большим успехом в бежецком обществе. Выйдя за командира стоявшего в городе лейб-гвардейского уланского полка Фридольфа Ивановича Лампе, она вскоре овдовела и с сыном Иваном и дочерью Констанцией поселилась в Москве, где была классной дамой в Институте благородных девиц. Сын учился в гимназии, дочь — в консерватории, а закончив учение, вышла замуж за ротмистра лейб-егерского полка Александра Дмитриевича Кузьмина-Караваева. По свидетельству Сверчковой, это был нервный, желчный человек, он постоянно беспричинно ревновал жену и ненавидел тещу, Варвару Ивановну. И все же Констанция Фридольфовна прожила с мужем почти тридцать лет.

Можно было не упоминать столь дальних родственников, если бы пути семьи Кузьминых-Караваевых не переплелись с семьей Гумилевых. Поэтому проследим судьбу этой семьи дальше.

У Кузьминых-Караваевых были сын Сергей и две дочери — Ольга и Мария. Имение их Борисково находилось неподалеку от Слепнева; то в Борискове, то в Слепневе собиралось многочисленное общество: братья Александра Дмитриевича, их жены, дети. Летом из Петербурга приезжали Николай Степанович с Анной Ахматовой, под старость в Слепневе поселилась и Варвара Ивановна, которую все в семье называли тетей Варей.

Среди собиравшихся в Слепневе и в Борискове часто бывала Елизавета Юрьевна Кузьмина-Караваева, урожденная Пиленко, женщина большой трагической судьбы. Дочь агронома и царской фрейлины, Пиленко родилась в 1891 году, а в 17 лет вышла замуж за сына профессора, юриста Дмитрия Владимировича Кузьмина-Караваева, племянника Александра Дмитриевича.

В Петербурге Елизавета Юрьевна серьезно увлеклась поэзией, выпустила сборник стихов «Скифские черепки», замеченный А. Блоком. О юной поэтессе писал в «Аполлоне» Н. Гумилев: «Е. Кузьмина-Караваева принадлежит к числу поэтов-однодумов. Ее задача — создать скифский эпос, но еще слишком много юношеского лиризма в ее душе, слишком мало глазомера… Игра метафорами, иногда не только словесными, догматизм утверждений туманно-мистического свойства — все это плохая помощь при создании эпоса. От него остались только черепки, но, к чести поэта, черепки подлинно скифские… Я думаю, что эти черепки имеют много шансов слиться в цельный сосуд, хранящий драгоценное миро поэзии…»

Дальнейшая судьба Елизаветы Юрьевны складывается драматически. В годы революции она уезжает на Кубань и как член партии эсеров в 1918 году возглавляет городской совет Анапы, организует реквизии помещичьих владений. Когда деникинцы заняли город, Кузьмину-Караваеву арестовали, ей грозил расстрел. Но военный трибунал неожиданно вынес удивительно мягкий приговор: две недели тюрьмы. А затем Елизавета Юрьевна, оставившая первого мужа, становится женой деникинского генерала, министра Кубанской рады Д. Е. Скобцова. С 1920 года она с мужем в эмиграции, в Париже. Там она становится монахиней в миру под именем мать Мария. Во время немецкой оккупации как участница Сопротивления была арестована немцами и погибла в газовой камере нацистского лагеря Равенсбрюк 31 марта 1945 года, за месяц с небольшим до конца войны.

Сохранилась фотография, сделанная Ольгой Оболенской в Слепневе в июле 1911 года. На снимке: Мария Александровна Кузьмина-Караваева (Маша), Елизавета Юрьевна, Анна Андреевна Ахматова, Маруся Сверчкова, трое Кузьминых-Караваевых — Борис Владимирович, его брат Михаил и сестра Екатерина, художник Дмитрий Бушен и брат Елизаветы Юрьевны — Митя Пиленко.

Однако пора вернуться к семье Ивана Львовича Львова.

Средняя дочь Львовых, Агата Ивановна, очень неудачно вышла замуж за жандармского офицера, человека сильно пившего и во хмелю буйного. Его никогда не принимали в семье Львовых, где Агата Ивановна, захватив сына, укрывалась на несколько дней, а то и недель, пока супруг не начинал писать покаянные письма.

Младшая дочь Львовых, Анна Ивановна, родилась 4 июня 1854 года. Но прежде чем говорить о ней, надо вернуться к Степану Яковлевичу Гумилеву.

Существует версия, что он окончил с отличием гимназию в Рязани и, вопреки воле отца, поступил в Московский университет. Об этом писали А. С. Сверчкова и А. А. Гумилева. В действительности Степан Яковлевич в 1850 году поступил в Рязанскую духовную семинарию и «по окончании полного курса среднего отделения вследствие его прошения для продолжения ученья в светском учебном заведении, при согласии его родителей, был уволен из училищного ведомства». В 1856 году двадцатилетний семинарист Гумилев поступил на медицинский факультет Московского университета. Выходец из бедной семьи, Гумилев старательно учился и получил право на государственное содержание, то есть бесплатное обучение и стипендию.

В это время в Желудеве скончался его отец, и студенту пришлось помогать матери деньгами. Продолжая учение, надо было найти заработок. По рекомендации университетского товарища Степан Яковлевич получил место репетитора в семье члена губернского суда Некрасова и начал давать уроки его дочери за стол и комнату. Для получения прав на репетиторство требовалось выдержать экзамен; в 1858 году Гумилев был аттестован на звание школьного учителя.

Девушку, которой Степан Яковлевич давал уроки, звали Анной Михайловной. Здесь мы обратимся к воспоминаниям ее родной дочери Александры Степановны Сверчковой, простив ей несколько сентиментальный стиль повествования.

«Анночка училась музыке в консерватории, но ей особенно трудно давалась математика. Это была тихая, робкая девушка, слабая здоровьем, чрезвычайно милая и приветливая, с чудесным цветом лица и большими синими глазами. Во всей ее фигуре было что-то трогательное, к ней очень подходило стихотворение А. Толстого:

Тебя так любят все; один твой тихий видВсех делает добрей и с жизнию мирит.Но ты грустна, в тебе есть скрытое мученье,В душе твоей звучит какой-то приговор;Зачем твой ласковый всегда так робок взорИ очи грустные так молят о прощеньи…

Действительно, суровый приговор тяготел над ее юной головкой. Матери она лишилась вскоре после своего рождения, она умерла от туберкулеза, покормив дочь молоком три месяца. Через год отец женился на другой, мачеха не обижала Анночку, но и не любила. Своих детей у нее не было, она не знала и не умела, как надо обходиться с падчерицей, и, пользуясь ее любовью к музыке, уговорила мужа отдать дочь в консерваторию. Отец не протестовал, тем более что дела службы и домашние дрязги ему чрезвычайно наскучили. Он стал искать развлечений на стороне и был доволен, когда вторая жена приказала долго жить. Анночка плакала, она своей кроткой, любящей душой уже успела привязаться к мачехе. На ее место скоро появилась третья жена, которая забрала все хозяйство в свои руки. Муж не смел пикнуть, а дочка, как улитка, ушла в свою раковинку. Вот в это время у них в доме и поселился молодой, умный и веселый студент, Степан Яковлевич Гумилев».