Георгий Пшеняник - Долетим до Одера

Утром 25 октября 1-я немецкая танковая армия при поддержке крупных сил авиации перешла в наступление на нальчикском направлении. Прорвав нашу оборону, противник захватил Нальчик и устремился к городу Орджоникидзе. Гитлеровцы во что бы то ни стало стремились прорваться к грозненской нефти. В связи с новыми обстоятельствами 88-й истребительный авиаполк перебазировался на полевой аэродром близ станции Архонская, восточнее Орджоникидзе. Наши летчики отсюда отражали налеты вражеской авиации, штурмовали неприятельские наземные войска.

Фашисты сражались отчаянно, не считаясь с потерями. В один из таких дней жесточайшему налету в течение двух часов подвергся наш аэродром. Но самолеты не пострадали, так как были хорошо рассредоточены и замаскированы в посадке кукурузы по границе летного поля. Сгорела лишь одна машина.

Отдельного рассказа заслуживает эпизод, связанный с этим налетом.

Когда над аэродромом появились вражеские самолеты, техник Владимир Балакин еще хлопотал возле боевой машины и не успел отбежать в укрытие. Неподалеку разорвалась бомба, осколком которой Балакину оторвало ступню - она чудом висела на какой-то живой нити. От нестерпимой боли техник на мгновение потерял сознание. Очнувшись, понял, что истекает кровью. Собрав остатки сил, он достал перочинный нож и отсек ступню. Потом |располосовал гимнастерку, перевязал культю и, стянув ее лентами ткани, как жгутом, снова потерял сознание.

Налет продолжался, но товарищи сумели перетащить Балакина в безопасное место. Потом был госпиталь, лечение, протез... Несмотря на запрещение врачей, Владимир Ефимович вернулся в полк. Вскоре он, однако, понял, что техник с одной ногой - все равно что летчик с одной рукой. Но очень уж не хотелось Балакину уходить из авиации, и он добился направления в Военно-воздушную инженерную академию имени профессора Н. Е. Жуковского - решил поменять военную специальность. Мужеству и железной воле этого человека оставалось только удивляться. Он был зачислен кандидатом, и лишь строгая медицинская комиссия категорически запретила ему дальнейшее пребывание в военной авиации. Пришлось Балакину поступить в гражданский институт. Впоследствии он стал хорошим специалистом в области текстильного производства, кандидатом наук, доцентом.

...Итак, 3 ноября противник захватил населенный пункт Гизель, неподалеку от Орджоникидзе. Собрав здесь мощный танковый кулак - 150 машин, - немцы предприняли очередную попытку расширить прорыв. И снова 4-я воздушная армия обрушила на врага свою боевую мощь. Взаимодействуя с наземными войсками, наши авиационные части непрерывно наносили удары по гитлеровцам. Коротким и кровопролитным было это сражение. Уже к 5 ноября неприятель был остановлен в районе Гизели, а затем окружен и уничтожен подошедшими резервами Северной группы.

Более трех месяцев продолжались оборонительные бои на Тереке. За это время наш полк сбил 21 фашистский самолет, уничтожил и вывел из строя 22 танка, 348 автомашин, 27 орудий зенитной артиллерии, много другой техники и живой силы противника.

25-ю годовщину Великого Октября мы встречали в приподнятом настроении. Положение на нашем фронте подкрепляло вещую силу слов обнародованного 7 ноября 1942 года приказа Наркома обороны No 345: "Недалек тот день, когда враг узнает силу новых ударов Красной Армии. Будет и на нашей улице праздник!"

В боевой жизни 88-го истребительного авиационного полка наступила короткая передышка, пришел приказ сдать оставшиеся в строю самолеты и следовать в один из районов Закавказья для отдыха, доукомплектования и перевооружения. Наша авиачасть получила новую машину - истребитель ЛаГГ-3, и летчики приступили к учебно-тренировочным полетам. К весне 1943 года программа переподготовки была успешно завершена - полк начал свой героический путь на запад. Но к тому времени меня в полку уже не было. Произошли перемены и в моей биографии: получив незадолго до того звание майора, я был переведен в оперативный отдел штаба 4-й воздушной армии.

Сколько было горячих дней, бессонных ночей, проведенных над составлением боевых приказов и распоряжений, над планами перебазирований и охраны аэродромов, над составлением оперативных сводок и отчетов! Кажется, работа эта не содержала в себе чего-то выдающегося, заметного со стороны, но она была тем не менее крайне необходимой. Спустя годы я собирал материалы для воспоминаний. Не скрою, с большим волнением встретил документы, к которым во время войны имел непосредственное отношение: наши боевые донесения, журналы боевых действий. И будто вновь пережил будни суровой военной поры, перелистывая пожелтевшие от времени страницы. И словно живой водой окропило память, в которой через долгие годы сухой язык военных сводок воскресил дорогие лица, события, детали фронтовой жизни.

Дороги войны... Сколько хлопот работникам штаба доставляли частые смены полком полевых аэродромов! Своевременно отправить передовую команду, затем остальной личный состав, обеспечить людям нормальные бытовые условия на новом месте базирования, организовать охрану на стоянках самолетов, установить оперативную связь со штабом дивизии - все эти заботы да и много других лежали на наших плечах. Это по-хозяйски, деловито выполняли мои верные помощники, неутомимые труженики штаба майоры И. С. Кузьменко, Ф. А. Тюркин, капитан Г. Я. Соболь. Опытные офицеры, они умело налаживали работу оперативно-разведывательной части, службы связи, специальное обеспечение. Добрым словом следует вспомнить и начальника строевого отделения нашего штаба старшего лейтенанта М. Фролова. На его долю выпала основная работа по оформлению наградных документов. А ведь это особое искусство - составление наградных листов, которые, с одной стороны, должны быть своевременны и лаконичны, с другой - правдивы и убедительны.

Полпредами штаба полка в подразделениях были адъютанты эскадрилий лейтенант Я. Н. Колосков, младший лейтенант П. П. Петров, старший лейтенант Г. С. Мельник. Весь их "штаб" размещался в личной полевой сумке, а выполняли они множество самых различных заданий, связанных с организацией боевой работы в эскадрильях. Среди этих моих однополчан мне особенно запомнился Петр Петрович Петров, человек, обладавший, как говорится, массой достоинств - умный, душевный, дисциплинированный, скромный. Он был необыкновенно заботлив. Помнится, особенно Петр Петрович следил за тем, чтобы люди в его эскадрилье были вовремя и сытно накормлены. Сам же в этих хлопотах поесть частенько забывал.

Писарь... У кого при этом слове не промелькнет добродушная усмешка, навеянная, быть может,. воспоминаниями о гоголевских героях! А между тем люди этой скромной профессии на войне были неизменной и воистину незаменимой частью любого штаба. От их профессионального мастерства, добросовестности во многом зависел успех штабной работы. Скажу без тени сомнения: нам на писарей повезло. Оба - и Н. В. Золотов и А. М. Горбань - имели высшее образование. Первый перед войной окончил институт инженеров железнодорожного транспорта, второй педагогический. Оба образцово выполняли огромную по объему работу. Теперь мне кажется, что в ту пору они почти не отдыхали - так много приходилось писать. Делом их неутомимых рук были и аккуратно заполненные журналы боевых действий, и переписанные набело после наших поспешных каракулей боевые донесения, и скрупулезно заполненные лицевые боевые счета летчиков.