Коллектив авторов - Диалоги – моя фишка. Черные заповеди Тарантино

Перед тем как детишки включили эротический канал (третий сегмент картины, поставленный Р. Родригесом), они были заняты просмотром короткометражки «Bedhead», режиссером которой является Роберт Родригес.

История, разворачивающаяся в четвертой комнате, основана на сюжете короткого рассказа Роалда Даля «Человек с юга», в котором главный герой, играющий в азартные игры, является еще большим безумцем, чем его аналог в фильме.

В том же четвертом эпизоде, снятом Квентином Тарантино, за 21 минуту действия слово «fuck» и его производные произносятся ровно 193 раза.

Анджела: Его зовут Теодор.

Тед: На самом деле, не Теодор. Меня зовут Тед. Теодором меня могут звать только люди, приставившие пистолет к моему виску.

Честер:

– …Кстати, «коридорный» – это ведь не оскорбление? Может быть, есть другое название, просто я не в курсе? «Этажный», «гостиничный»…

Тед:

– «Коридорный» вполне подходит.

Честер:

– Отлично. Я рад, что это название не изменилось. В слове «коридорный» есть какая-то теплота, дружелюбность. Итак, Тед, как я уже говорил, когда Норман думает о коридорных, он вспоминает «Квадрофению». Но что касается меня, когда я думаю о коридорных, я вспоминаю фильм «Коридорный» с Джерри Льюисом. Ты видел фильм «Коридорный»?

Тед:

– Нет.

Честер:

– Стоит посмотреть, это один из лучших фильмом Джерри. Он за весь фильм не произносит ни слова. Абсолютно немая роль. Кто еще мог бы сыграть это? И такой актер получил признание лишь во Франции. Америке должно быть стыдно. А стоило лишь ему умереть, как все газеты в этой поганой стране стали писать о нем, называя его гением. Это несправедливо. Несправедливо и нечестно. Но кого этим удивишь? Когда это Америка была честной? Мы время от времени бываем справедливыми, но честными – очень редко.

Анджела:

– О, мы с Тедом знакомы целую вечность. Так ведь, Теодор?

Тед:

– Я Тед, Анджела. Только люди, приставившие мне пистолет к голове, могут называть меня «Теодор».

Честер:

– Ты еще женат?

Лео:

– Может, да, а может, нет, но мне на это плевать. Эта хитроумная сучка меня достала! Я не могу ехать домой, я слишком пьян. Я сожалею об этом, действительно сожалею. Да, я напился на Новый год, так что мне теперь, голову нужно отрубить?.. Что это там происходит?

Честер:

– Это снова «Человек из Рио», шоу начинается.

Тед:

– Слушайте, ребята, вы заплатили за этот номер, и вы можете делать здесь все, что хотите, только мебель не ломайте. А впрочем, лично мне все равно, можете хоть всю мебель переломать. Вам не нужно ничего мне объяснять. Веселитесь, как считаете нужным, это ваше дело.

Честер:

– Нет, это твое дело, Тед, потому что мы хотим, чтобы и ты в этом поучаствовал.

Тед:

– В чем поучаствовал?

Лео:

– Честер, твоя манера мягко вводить в курс дела пугает его…

Честер:

– Прежде всего, хочу заверить тебя, Тед, что в том, о чем мы попросим тебя, нет ничего гомосексуального. В этом нет ничего сексуального вообще. Мне кажется, ты подумал, что мы попросим тебя сделать что-нибудь, связанное с сексом. Помочиться на нас, отсосать у нас, что-нибудь в этом роде. Поверь, все это не имеет ни малейшего отношения к нашей просьбе…

Честер:

– …Таким образом, мы подошли к твоей роли в нашем пари.

Тед:

– У меня нет никакой роли.

Честер:

– Знаешь, Тед, мой дедушка любил повторять: «Чем меньше человек делает декларативных заявлений, тем меньшим идиотом он будет выглядеть впоследствии». Видишь ли, претворяя в жизнь наше предприятие, мы наткнулись на некоторые неизбежные препятствия. Прежде всего, я не какой-нибудь больной придурок, вроде героя Питера Лорре, который ездит по деревням и собирает пальцы. Мы здесь все друзья. Никто не хочет, чтобы Норман потерял палец. Мы лишь хотим его отрубить. Если судьба не улыбнется старине Норману, мы положим его палец на лед и отвезем его в больницу, где ему этот палец почти наверняка пришьют.

Тед:

– Хочется надеяться.

Лео:

– Вероятность восемьдесят процентов.

Норман:

– На нашей стороне.

Честер:

– Итак, Норман защищен. О его интересах позаботились. Но кто позаботится о моих интересах? Я эмоционально сросся со своим автомобилем не менее сильно, чем Норман физически сросся со своим пальцем. Я поставил на кон чрезвычайно дорогостоящий агрегат. Если я проиграю, я проиграю, с этим не будет проблем. Я большой мальчик, и я знаю, что делаю. Однако, если я выиграю, я хочу выиграть по-настоящему. Если Норман зажжет зажигалку десять раз подряд, он безо всяких колебаний заберет ключи от моей машины. А вот если выиграю я, существует вероятность, что в последний момент ни Лео, ни я сам не сможем взмахнуть топором. И вот здесь на сцене появляешься ты, Тед: Тед Трезвый. Тед с Незамутненным Взором. Мы хотим, чтобы ты был нашим палачом.

Тед:

– Я не буду резать ему палец!

Честер:

– Будешь или не будешь, это не имеет никакого отношения к стодолларовой купюре в моей руке. Ты можешь послать нас ко всем чертям и уйти прямо сейчас, но, если ты сядешь и потерпишь еще шестьдесят секунд, ты станешь на сто долларов богаче.

Честер:

– Шестьсот. Тед, тебе известно, как долго средний американец считает до шестисот?

Тед:

– Нет.

Честер:

– На одну минуту быстрее, чем до семисот. Знаешь, Тед, человеческая жизнь соткана из миллиарда мелких событий. Большинство из них не имеют никакого смысла, они совершенно незначительны, и ты о них забываешь. А вот некоторые остаются с тобой до конца твоих дней, конечно, если не принимать во внимание болезнь Альцгеймера. То, что мы предлагаем тебе, столь необычно, настолько выходит за рамки нормального, что я рискну предположить: это именно такое событие. Так вот, если тебе суждено помнить этот момент до конца жизни, тебе придется принять решение, каким будет это твое воспоминание. Итак, о чем ты предпочитаешь вспоминать на протяжении следующих сорока плюс-минус десять лет: как ты отказался от тысячи долларов за одну секунду работы или как ты получил тысячу долларов за одну секунду работы?

От заката до рассвета

Как далеко может слишком далеко зайти?

1996 год

Режиссер: Роберт Родригес

Сценарий: Квентин Тарантино, Роберт Куртцман

Продюсер: Джанни Нуннари, Мейр Тепер, Элизабет Авеллан и др.