Ермак. Князь сибирский - Сергей Егорович Михеенков
Ермакова станица приблизилась к Чувашеву мысу. Струги шли стрежнем Иртыша. Берег при виде казачьей флотилии буквально взвыл. Казаков оказалось не так уже и много. Маметкул и его воины ликовали. Несмотря на то что сибирцы должны были поджидать врага в завалах, они высыпали на песчаную косу и, толкая друг друга в воду, принялись стрелять из луков. Редкая стрела долетала до судов.
Ермак, обладая опытом многих битв на реках, подал знак продолжать движение. И струги, не ломая строя, прошли мимо Чувашева мыса вверх по течению. Шли на вёслах. И прошли мыс так, будто он был пуст и не встретил их появления криком, рыком и свистом стрел, которые с недолётом чокали в воду.
Таким же темпом прошли несколько вёрст. Наконец Ермак приказал приставать к берегу. Это было урочище Аттик-мурзы. А. Т. Шашков пишет об этом эпизоде так: «Не решившись с ходу на штурм засеки, ермаковцы поднялись вверх по Иртышу, захватили укреплённый городок Атик-мирзы и встали здесь на ночёвку».
Снова собрали круг. Снова возроптали молодые. Вид многочисленного Кучумова войска лишал их воли и уверенности в том, что эту силу можно свалить даже огненным боем. Но Ермак нашёл слова и убедил братов-казаков не отступать от задуманного великого дела.
А. Т. Шашков: «При свете костров и факелов собрался казачий круг, на котором решался вопрос: как быть дальше? С одной стороны, налицо было двадцатикратное превосходство вражеских сил, с другой стороны, возвращаться назад было уже практически невозможно – начинался ледостав. После долгих споров решено было уповать на Бога и на воинскую удачу».
Как утверждают летописи, ермаковцы провели в урочище Аттик две ночи. Выставив караулы, готовились. Причащались. Молились. Переодевались в чистое. Набивали берендейки сухим порохом. Точили клинки. Поправляли ратовища. Разведка обшаривала окрестность. На лёгких берестяных каюках спускались и к мысу, наблюдали за татарским муравейником.
И вот наступил решающий день. Ермаковцы покидали урочище Аттик-мурзы, готовились к атаке с ходу. Как отметили местные хроники, «вси рустии люди из городка вышли на бой».
Р. Г. Скрынников: «Бой на Чувашевом мысу произошёл 26 октября, и это было первое серьёзное сражение с начала похода». И по количеству войск сражающихся сторон, и по тому значению, которое приносил исход боя на Чувашевом мысу, надо признать, что это действительно было первое серьёзное сражение, повлиявшее на весь сибирский поход.
Когда архиепископские дьяки допытывались в Тобольске у ветеранов Ермаковой станицы, как всё было, те в первую очередь отметили именно то сражение: «У реки Иртыша на берегу под Човашею бысть с татарами первой бой октября в 26 день… и на том деле убиенным… вечная память большая».
Почему же Кучум навязал Ермаку бой не на стенах Кашлыка, а на берегу Иртыша, недалеко от своей столицы? Учёные предполагают, что к тому времени стены Кашлыка обветшали, их давно не поправляли, так как междоусобия затихли и необходимости в ремонтных работах не было.
К Кашлыку, по замыслу Кучума, ермаковцы и вовсе не должны были пройти. Чувашев мыс – последний рубеж, который должен был опрокинуть казаков, пресечь их поход в глубину Сибири. Подготовка к решающему сражению была хоть и скорой, но основательной. У подножия горы на Чувашевом мысу была сделана засека. Маметкул, не знавший в эти дни отдыха и покоя, приказал валить большие деревья. Делали и засеку, и позицию для первой линии обороны одновременно. Расчёт был на то, что за лесинами засеки воины смогут переждать, пересидеть первый и самый губительный удар казаков – огненный бой. Стычки у Бабасана и Карачина-городка показали, что прицельная стрельба казаков из затинных пищалей и самопалов непреодолима. Причём огневой атаки не выносят не только люди, но и кони. После первого же залпа кони шарахаются в стороны, сбрасывают седоков, в безумии носятся по полю. На этот раз засека должна была принять на себя основной огонь судовой артиллерии и ручных пищалей. Когда же огонь поутихнет, воины первой линии обороны, по замыслу Кучума, бросятся вперёд, быстро преодолеют расстояние, отделяющее их от противника, и завяжут рукопашный бой. И тут всё решат резервы. У казаков они ограничены. У Кучума – безграничны.
Сибирцы знали силу огненного боя и до прихода казаков. Но не использовали его широко, как это происходило на театре военных действий в Речи Посполитой, в Крыму и даже в Казани. Более того, казанцы передали Кучуму несколько пушек. Из них одну или две Маметкул установил на круче Чувашева мыса. Позиция для обстрела реки была идеальной. Но сибирцы не имели к тем пушкам зелейного припаса. А без пороха орудия не стреляют.
Непонятно, с какой целью обороняющиеся выставили пушки на мысу, то ли для поднятия духа своих войск перед решающей битвой, то ли чтобы попугать казаков. Впрочем, второе татарам удалось. Забегая вперёд заметим, что Ермак, опасаясь огня этих пушек, отрядил для их уничтожения отряд. В составе этого отряда был некто, обладавший сверхспособностями. Потом, когда пушки, не произведя ни одного выстрела, были сброшены татарами под обрыв в воду, казаки особого отряда, не в силах отказаться от заслуг по нейтрализации татарской артиллерии, похвалялись, что, мол, пушки они заговорили.
Маметкул возглавил ту часть войска, которая заняла оборону в засеке. Кучум находился на мысу и руководил ходом обороны оттуда.
Как отмечают исследователи, бой для казаков начался неудачно. Р. Г. Скрынников: «Дружной пальбой казаки заставили противника очистить берег и произвели высадку. Но тут им пришлось остановиться. Стрелы, выпущенные лучниками из-за засеки, падали сверху подобно дождю и заставляли казаков жаться поближе к стругам. Казачьи пушечки палили беспрестанно. Но они скорее пугали, чем побивали неприятеля.
Видя, как горстка казаков топчется на берегу в нерешительности, Маметкул велел своим воинам сделать проходы в засеке и атаковать русских. Это вполне отвечало планам Ермака, старавшегося выманить неприятеля из-за укреплений.
Казаки встретили врага убийственным огнём. Ханские воины, посланные Маметкулом вперёд, разбежались после первых же пушечных залпов. Их примеру последовали манси.
Маметкул пытался собрать подле себя конницу, чтобы опрокинуть казаков, втоптать их в землю. Но шальная пуля бросила его наземь. Бежавший впереди казак едва не захватил его в плен».
Тем казаком был Матвей Мещеряк. Когда татар удалось выманить из завалов на песчаную косу, Матвей первым бросился вперёд и увлёк за собой молодых казаков своей сотни. Сделав несколько прицельных залпов из ручных пищалей, сотня начала быстро продвигаться в глубину берега, к завалам.
А берег буквально кишел татарами и вогуличами. Ливень стрел прекратился сразу после того, как казаки засыпали берег картечью и ринулись вперёд. Атакующие первой линии, минуту назад
