Николай II. Бремя самодержца. Документы, письма, дневники, фотографии Государственного архива Российской Федерации - Коллектив авторов
Дневник великого князя Константина Константиновича
20 мая. Павловск
Беседовал с Минни по часу до и после завтрака. Она говорила откровенно. Жаль видеть, что отношения с императрицей А[лександрой] Ф[едоровной], если не дурны, то и не совсем хороши.
Осуждала холод и большой сквозной ветер в комнатах невестки, приписывая этому постоянное недомогание последней; из-за этого холода М[ария] Ф[едоровна] в Царском простужается.
Сокрушалась, что продолжают таинственно принимать какого-то юродивого мужика Гришу, который наказывает и императрице А[лександре] Ф[едоровне] и детям, соблюдать тайну и не говорить, что видели его. Приучение детей к такой секретности едва ли благодетельно. Столыпин как-то докладывал Государю, что этот Гриша – проходимец, но в ответ получил приказание не стеснять Гришу.
22 мая
Являлся Государю. Расспрашивал о здоровье императрицы. Ей все неможется – то лучше, то опять хуже. Государь так терпелив, не ропщет, но сознается, что скучно и тяжело.
Дневник Николая II
1 сентября. Киев
Обедали около 8час., и затем поехал с Ольгой и Татьяной в театр. Шла опера «Сказка о Царе Салтане». Во 2-м антракте бедный Столыпин был ранен двумя пулями 120. Вернулся домой в 11 час. Пили чай вместе.
3 сентября
В Киев приехал в 6 час. и на пути во Дворец заехал наведаться в лечебницу, в кот. помещен Столыпин. Видел его жену, прибывшую сюда утром.
6 сентября
В 9 ¼ подошли к пристани в Киеве. Тут только узнал о кончине П. А. Столыпина вчера вечером. Отправился прямо в лечебницу, в кот[орой] он лежал и где была отслужена панихида 121.
Письмо Николая II императрице Марии Федоровне
10 сентября. Севастополь
Милая, дорогая Мамá,
Наконец, нахожу время написать тебе о нашем путешествии, которое было наполнено самыми разнообразными впечатлениями, и радостными, и грустными.
Я порядочно уставал, но все шло так хорошо, так гладко, подъем духа поддерживал бодрость, как 1-го вечером в театре произошло пакостное покушение на Столыпина. Ольга и Татьяна были со мною тогда, и мы только что вышли из ложи во время второго антракта, так как в театре было очень жарко. В это время мы услышали два звука, похожие на стук падающего предмета, я подумал, что сверху кому-нибудь свалился бинокль на голову, и вбежал в ложу.
Вправо от ложи я увидел кучу офицеров и людей, которые тащили кого-то, несколько дам кричало, а прямо против меня в партере стоял Столыпин. Он медленно повернулся лицом ко мне и благословил воздух левой рукой. Тут только я заметил, что он побледнел и что у него на кителе и на правой руке кровь. Он тихо сел в кресло и начал расстегивать китель. Фредерикс и проф[ессор] Рейн[520] помогали ему.
Ольга и Татьяна вышли за мною в ложу и увидели все, что произошло. Пока Столыпину помогали выйти из театра, в коридоре рядом с нашей комнатой происходил шум, там хотели покончить с убийцей[521]; по-моему, к сожалению, полиция отбила его от публики и увела его в отдельное помещение для первого допроса. Все-таки он сильно помят и с двумя выбитыми зубами. Потом театр опять наполнился, был гимн, и я уехал с дочками в 11 часов. Ты можешь себе представить, с какими чувствами?
Аликс ничего не знала, и я ей рассказал о случившемся. Она приняла известие довольно спокойно. На Татьяну это произвело сильное впечатление, она много плакала, и обе они плохо спали. Бедный Столыпин сильно страдал в эту ночь, и ему часто впрыскивали морфий.
Дневник Николая II
20 сентября. Ливадия
В 2 часа простились со всеми на «Штандарте» и торжественно проехали через Ялту в Ливадию. Странное чувство было увидеть на старом знакомом месте новый белый дом. Чудная рота Эриванского полка стояла в почет[ном] карауле. У подъезда встретили служащие Ливадии с хлебом-солью и Краснов[522] со своими помощниками и десятниками на постройке Дворца. Прошли в церковь к молебну и затем начали осмотр комнат.
Общее впечатление – самое лучшее. Я в восторге от своего верхнего кабинета. С нашего балкона идеальный вид на море. Сад впереди дома замечательно устроен. <…> Обедал в большой Белой столовой.
Письмо Николая II вдовствующей императрице Марии Федоровне
23 октября. Ливадия
Теперь месяц и три дня, что мы живем в милом и уютном новом доме. За это время они принял вид совсем жилой, и мы не находим слов, чтобы выразить нашу радость и удовольствие иметь такой дом, выстроенный именно так как мы хотели. Архитектор Краснов удивительный молодец – подумай, в 16 месяцев он построил дворец, большой свитский дом и новую кухню. Кроме того, прелестно устроил и украсил сад со всех сторон новых построек вместе с нашим отличным садовником, так что эта часть Ливадии очень выиграла. Виды отовсюду такие красивые, особенно на Ялту и на море.
Дневник Николая II
3 ноября. Ливадия
Дорогой Ольге сегодня минуло 16 лет; ей завили волосы кверху и платья будет носить длинные! <…> В 7 час. был обед за круглыми столами и затем начались танцы для молодежи со всех окрестностей.
18 ноября
В 7 ¾ поехал с Ольгой и Татьяной в Ай-Тодор. Обедали большой компанией, с яхты было 5 офицеров. Вечером чувствовал себя дурно. Начались танцы – всего 6 пар под игру музыканта – эриванца на большой гармонике. Он играл все, что полагается играть на танцевальном вечере, и очень лихо. Оживление было полное. С трудом увез своих разошедшихся девиц в час ночи.
25 ноября
После обеда приняли Григория, кот[орый] приехал сегодня в Ялту.
1912
Скандалы вокруг Г. Е. Распутина. Конфискация газет со статьями о нем. Удар по репутации царской семьи. Великая княгиня Елизавета Федоровна против наветов на ее имя. Разговор вдовствующей императрицы Марии Федоровны с царской четой о Распутине. «Отрадные впечатления» в Москве – открытие памятника Александру III и Музея изящных искусств, торжества к 100-летию Бородинского сражения. Тяжелейший кризис болезни цесаревича Алексея Николаевича в Спале. Женитьба великого князя Михаила Александровича на Наталье Брасовой без разрешения Николая II
Дневник великой княгини Ксении Александровны
25 января. С.-Петербург
Поехала к Анне[523], которую застала в постели (в ее большой комнате). Говорили о Гермогене,
