Василий Катанян - Лиля Брик. Жизнь
1 июля Утром приехали Арагоны, позавтракали, поехали в Шартр. Дорога поразительная — поля красных маков и васильков, все дома и заборы увиты розами. На площади перед собором кружевницы в высоких бретонских головных уборах вяжут и продают кружева, тапочки, вышитые золотом. Пили чай, ели мороженое в tee- room напротив собора, подавальщица кричала, как будто мы глухие, думала, что нам так понятнее. Посетители — англичане и американцы с фотоаппаратами и рубашками навыпуск. Элегантные женщины. Зашли к нескольким антикварам, Арагон купил старую перечницу для «Мельницы» за 3500 фр. Шартрские жители — какие-то дефективные, уроды. Собор потрясает. По вечерам читаю Сартра, Роберта Мерля…
2 июля Ездили с Элей по окрестностям, смотрели церковь в St.-Arnout. На потолке деревянные перекрытия, каждое с другой резьбой, на концах — головы святых.
3-е К чаю приехали гости. Гийевик читал много и почти все сонеты, читали Марсенак и Арагон — разные стихи, из них одно, написанное в форме сонета, на зло Тцара и ответ (тоже сонет) Тцара — как китайский — сверху вниз по одному слогу, рифмующееся, как сонет…
4-е Поехали в Париж через Версаль. Фонтаны не били. Заехали на квартиру, оставили чемоданы и поехали в кино «Париж» на Елисейских Полях. Смотрели «Les evadees». Мягкие кресла, по стенам внутренние лампы позади ка- ких-то цветов. Вошли в середине сеанса.
5-е Завтракали у наших. По дороге к ним проехались, посмотрели Могилу Неизв. Солдата — масса иностранцев с фотоаппаратами. Потом зашли в Printemps, купили мыло, рукавичку и т. п. Поездили на эскалаторе по этажам. На самом верху всякая посуда, керосиновые лампы и накрытые столы. Очень дорого и красиво. Белая скатерть с оборкой из шитья, там, где шитье, продернута черная бархотка. Искали мне летнее платье, но это занятие не по мне — сутолока и слишком всего много. Ополоумев и ничего не купив, поехали пить чай в Closerie de Lilas, туда Володя когда-то ходил играть на бильярде. После войны там уже нет бильярда, хотели зайти в Куполь, но там негде было ставить машину. Утром, по дороге к нашим, была в отеле «Истрия», там, где жили Володя, Эльза, я когда-то. Сразу все узнала — винтовая лестница, стойка портье, все чисто, и как будто не уезжала. Какая-то бывшая дягилевская танцовщица подарила мне серебряный лорнет, который я тут же за ее спиной передарила Эльзе…
6-е Поехали в театр «Мишодьер», где Эльзе надо было для рецензии смотреть пьесу с Френье — отец возмущается сыном педерастом и его другом альфонсом, и когда Френье (в общем говнюк) упоминает имя Пикассо, часть публики в зале аплодирует.
7-е Были на Монмартре. Оттуда в Лувр. Бежали бегом. Все же посмотрели Писца, Джоконду, статую Победы, Венеру Милосскую и т. д. Вечером мы с Васей прошлись по площади Согласия — луна, освещенные фонтаны…
8-е Зашли в музей Карнавале — замок маркизы де Савиньи. Это музей города Парижа — макеты, вывески, огромные ключи и т. п. Оттуда на киновыставку. Получили постоянный входной билет на просмотры. Видели платье из черных блесток Асты Нильсен и ее автопортрет с наклеенными рыжими волосами из бархата. Встретились в Кафе-де-ля-Пэ с Картье, поехали обедать в Липп. Там господинчики в шляпах с «Почетным легионом» в петличках и хозяин с лицом законченного полицейского. Встретили на улице Тцара — пошли вместе. Тцара тут же изобразил, как Шагал продает картину миллионеру — очень смешно. Ночевать поехали на «Мельницу», там тихо.
9-е Читала статью Арагона о Горьком — поплакала, что ничего не успеешь, даже прочесть книгу, которую собираешься прочесть, как уже пора умирать…
10-е Обошли почти весь сад — березовую рощу, буки, но Арагона так и не докричались. Лежали, читали (я — Цветаеву с надписью Володе: — Такому, как я, — быстроногому). Эльза пишет статью о пьесе-спектакле Гриль- парцера на фестивале. После завтрака сидели в саду, смотрели, как Арагон подвязывает розы. С каким-то неистовством и терпением! — наколол себе все руки.
11-е Мы в городе. Чудовищная гроза. Град побил витрины в кафе, повалил людей со столиками, посуду. Вдоль улицы летели огромные зонты.
12-е Заехали за нами Сориа, повезли по «экспериментальному кварталу» — особнячки с садиками самой разнообразной архитектуры, вплоть до цельнометаллических. На обратном пути видели уже начинающуюся иллюминацию к 14 июля.
13-го Пошли с Эльзой в Галери Лафайетт, жара немыслимая. Ничего не купили, так как во всем я выгляжу в два раза толще. И такое количество тряпья, что хочется бежать прочь. Что мы и сделали…
14-го Вечером у Шагала: керамика, картины и книги, книги огромные, драгоценные: «Мертвые души», басни Лафонтена, «Jazz» Матисса, какой-то испанский художник с подписями-стихами Тцара. Квартира четырехкомнатная с поразительным видом на Сену. Мимо прошел пароходик весь в разноцветных огнях. Вечером поехали в Гранд-опера на «Оберон» Вебера. Это абсолютно не изменилось с 1913 года!
15-го Зашел Илиазд, подарил свои книги. Вместе пообедали. Оттуда пошли в Музей человека, смотрели гениальную негритянскую скульптуру.
16-го С Эльзой поглазели на могилу Наполеона. Поели в Латинском квартале. Оттуда Эльза отвела меня в парикмахерскую, шикарнейшую, где я отчетливо объяснила парикмахеру, что я ненавижу красные волосы и что я хочу остаться в том же виде, что хна, что басма и т. п. После чего меня выкрасили именно в этот ненавистный мне цвет, причем это непоправимо до тех пор, очевидно, пока не вырастут новые волосы! Я в ужасе! От парикмахера к Лафайетт — я категорически отказалась что-либо мерить, устала как собака.
17-го Эльза с Васей на чердаке — записывают по путеводителю и по карте наш маршрут по Нормандии…
21 — е Выехали с «Мельницы» в 11 утра. Пишу 24-го, поэтому уже каша в голове. Потом посмотрим по карте — где что. Осмотрели церковь поразительной красоты с необыкновенной, изысканной деревянной скульптурой. Какой-то святой держит в руках свою отрезанную голову (мученик). Нормандия вся полосатая, много соломенных крыш. Вечером в Трувиле заехали в аптеку, над которой жил Флобер и описал ее в «Мадам Бовари».
22-е В Дувиле заехали в дом друга отца Тургенева. Дом в лесу, издали видно море. Место встреч романтиков: Мюссе, Делакруа… У меня все время болело сердце, поэтому вечером не пошли в казино, а сидели дома, и Арагон читал нам свои стихи и стихи Аполлинера; записывались на магнитофон. Я прочла «Я сразу смазал карту будня», аптекарь готовил раковый суп и салат.
23-е Руан. Тесно, толпа на узких улочках. Проститутки в дверях стоят в красных юбках и черных кружевных кофтах. Здесь место казни Жанны д’Арк. Ночевали и обедали в элегантной гостинице в стороне от дороги. Обедали на газоне, под фонарями в плакучих ивах. На соседнем столе ворон клевал маслины и рвал скатерть. За другим столиком обедали две явные лесбиянки — одна брюнетка, вторая блондинка с золотым обручем на голове.
