Алексей Рыбин - Три кита: БГ, Майк, Цой

Летом Цой и Марианна укатили в Крым, а я отправился в Москву, где проработал довольно долго с ленинградским Театром юного зрителя – строил декорации. Гастроли ТЮЗа дали мне возможность вжиться в столицу, теснее сблизиться с Липницким и Троицким, получить новые контакты для наших с Цоем концертов – в общем, время прошло с большой пользой для «Кино». Вернувшись в Ленинград, я тут же уволился из ТЮЗа. Витька появился загоревший, веселый, с целой кучей новых песен и обуреваемый поисками «электрического» состава.

Витька теперь жил с Марианной на съемных квартирах – на Московском проспекте, потом на проспекте Маршала Блюхера. Однажды я ехал к нему на репетицию и на Финляндском вокзале встретил знакомого бас-гитариста Макса – одноклассника Олега Валинского. Рядом с Максом стоял молчаливый парень с виолончелью в тяжелом кейсе. Парня звали Юрой, фамилия его была Каспарян. Мы постояли на остановке троллейбуса, покурили, в процессе беседы выяснилось, что Юра еще и гитарист. Недолго думая, я предложил съездить прямо на репетицию к Цою, мы все равно искали гитариста, я подумал – вдруг подойдет.

Юра приехал вместе со мной, мы поиграли, и Юра не подошел, а Цой настоятельно попросил меня не таскать в дом незнакомых людей без предупреждения.

Однако подходила пора очередного концерта в рок-клубе, играть нам было не с кем, а прилежный Каспарян уже успел выучить несколько Витиных песен. Играл он очень чисто, четко, но только то, что выучил дома, – импровизировать он так и не научился. Кроме этих прелестей единственная группа, которую он в то время обожал, была Creedence CR – и, так или иначе, любую песню Юрий умудрялся обыгрывать фразами из соло Джона Фогерти.

Мы сыграли концерт в рок-клубе вместе с Каспаряном, Максом, барабанщиком Борей – и сыграли неудачно, поскольку до концерта полным составом практически не репетировали и новые музыканты не всегда знали, какую именно песню мы играем.

Новых песен у Вити было уже в достатке, и он запланировал писать у Тропилло новый альбом. Музыкантов своих у нас по-прежнему не было – и Витька решил снова привлечь «Аквариум». Я был категорически против: мне казалось, что в этом случае мы навсегда останемся «при „Аквариуме“», лишимся самостоятельности. На почве обсуждения записи мы сильно поссорились – и я уехал в Москву, сказав перед этим, что ухожу из группы.

Мне действительно хотелось в Москву – и я стал играть там с Сережей Рыженко в его новой группе «Футбол».

Витька остался вдоем с Марианной – и честь им и хвала, что они выдержали этот период одиночества и Витька не бросил музыку, не свернул со своего пути. Лучшим другом для него в тот период были Гребенщиков, который всячески поддерживал их с Марианной, Борис вообще такой человек, что может поддержать кого угодно и когда угодно, – и часто его поддержка и помощь оказываются неоценимыми.

Я почти не следил за тем, что делал Цой: мы были молоды, и жизнь бурлила событиями, оглянуться не всегда получалось – хватало собственных дел.

Витя созвонился с Каспаряном – уж не знаю причин, по которым они сошлись, первая, да и вторая реакция Вити на игру с Юрой (позже – Георгием) были негативными, но потом, видимо, Витька подумал и решил попробовать еще раз. Игра Юры (Георгия) всегда была и осталась однозначно механистичной, но он был человеком управляемым – в том смысле, что послушным, и четко выполнял задания, которые давал ему Витька. В конце концов у них сложился вполне приличный дуэт, а некоторые соло Каспаряна стали классическими в рамках «русского рока».

Что отличало Георгия от массы других музыкантов того времени – он очень неплохо работал со звуком, даже минимальными средствами он умудрялся выжимать вполне приличное звучание из своей гитары. Хороший слух и хорошее звукоизвлечение – это его несомненные плюсы, которые стали важнейшими отличительными чертами общего звучания нового «Кино».

Совершенно и полностью влюбленный в Цоя и музыку «Кино» Леша Вишня – воспитанник студии Тропилло, молодой парень, по сути тогда еще мальчишка, – умудрился собрать у себя дома вполне по тем временам приличную студию и всячески заманивал в нее Цоя – и Цой довольно надолго обосновался у Вишни. Летом был записан демо-альбом, который стал потом называться «46», – дома у Вишни, самыми минимальными средствами. Альбом этот – демо, так он демо и есть, сырой, неровный, но он дал возможность Каспаряну и Вите окончательно притереться друг к другу, и результатом этой «притирки» стала шикарная запись, сделанная летом 1984 года, – «Начальник Камчатки».

«Начальник» – это альбом уже другого Цоя, повзрослевшего и претерпевшего. Он успел полежать в психиатрической больнице, а это штука, мягко говоря, малоприятная, особенно для тонкого и, в общем, остававшегося в душе ребенком Цоя. Кроме того, зимой 1984 года Цой и Марианна наконец-то поженились – и Виктор стал законным мужем, главой семьи. А это тоже некоторым образом накладывает те или иные обязательства – и перед женой, и перед будущим ребенком, и перед самим собой.

«Начальник», записанный летом 1984-го, – одна из лучших записей Виктора. Если бы российская музыкальная критика хоть чуть-чуть уделяла внимание музыке, а не околомузыкальным событиям и тому, кто как выглядит и кто что говорит, то «Начальник» был бы в списке лучших альбомов всех времен.

Это самая современная (в своем времени) запись рок-музыки на русском языке, к работе были привлечены Курехин, Гаккель, Трощенков, Гребенщиков, Титов, Каспарян – и новые, великолепные песни Цоя звучали здесь как осовремененный Joy Division, только значительно интереснее мелодически и тембрально. Это совершенно прорывной альбом, по сути, он куда значительней «Группы Крови» – если говорить о музыке, поиске, о художественной составляющей группы.

Еще один совершенно невероятный для ленинградских музыкантов альбом – «Это не любовь», записанный дома у Леши Вишни в промежутках между сессиями записи альбома «Ночь» в студии Тропилло, благо Леша жил в двух шагах от студии Андрея.

«Это не любовь» – это настоящий биг-бит, то, что Витя всегда любил и что всегда слушал – по крайней мере, в тот период, когда мы еще общались.

Это попс, это танцы, это любовь, клубы и красивые девушки, это легкость в движении и восприятии мира, это как старое американское кино 40–50-х годов. Песни на этом альбоме профессиональны в смысле композиции, зрелы – будь они написаны на английском, они вполне могли бы войти в репертуар больших, мировой известности, поп-певцов – которых так обожал и которым подражал Витька.

По сравнению с «Это не любовь» «Ночь» кажется какой-то самодеятельной, неудачной записью.