Елена Макарова - Движение образует форму

Глаша засыпает, а Аркадия мучают вопросы:

— А ты умрешь раньше, чем мы? А мы тоже умрем?

— Все умирают? А дух останется?

— Душа… а как мы потом встретимся?

— А мы потом сможем договориться, чтобы ты нас опять родила с Глашей? Ты умрешь раньше, а потом подождешь, пока мы умрем… потом родишься, подрастешь и родишь сначала меня, а потом Глашу. Ладно?

— А когда мы все умрем, как мы встретимся?

— А люди, когда умирают, они там, на облаках, в одежде или голые?

— А их там много?

— А как же я тебя найду?

— А в чем ты будешь одета? На тебе какое платье будет? Я хочу, чтобы длинное и белое. А на голове у тебя что будет? А как называется то, что у жены короля на голове? Корона. Да, я хочу, чтобы на тебе была корона. Тогда я тебя найду.

— А если там будет очень много людей, целая толпа, — как же я тебя найду? А вдруг там у всех будут короны… Я тогда буду тебя голосом звать. Ты ведь придешь? И мы будем вместе — ты, я и Глаша.

— А если тело умирает, как же мы можем там быть в одежде?

— Мы будем как звезды? Светиться и летать, куда хотим? О! Я знаю! У звезды тоже есть голова, две руки и две ноги! Значит, у тебя будет длинное белое платье и корона! Ты нас подожди только с Глашей… Не рождайся еще раз без нас, ладно?

— Когда я умру я смогу ходить в огонь, я знаю. А как я смогу помнить, когда умру, что я могу ходить в огонь? Я буду все знать?

— Знаешь, я совсем не хотела рождаться…

— Почему?

— Потому что если я родилась, то я и умру, а я не хочу умирать.

Разговор двоюродных братьев — трех с половиной и трех лет. Старший:

— Когда умирают, всех закапывают.

Младший (задумчиво глядя в окно):

— И отлетает душа…

Ребенок, укутанный в одеяло в виде конвертика, рассуждает:

— Я письмо… откуда вы меня взяли?

— Ты всегда был с нами, — говорит ему отец.

— Нет, если бы я был письмом в конверте и меня бы отправили…

— А куда бы ты хотел отправиться?

— К вам с мамой…

По поводу насильственной смерти:

— Мама, а когда курицу убивают, она успевает кудахтнуть?

— Заберу ее (мертвую осу. — Е. М.) на исследование: посмотрю, мертвая или живая, от чего умерла — от голода, от холода или от старости.

— Мамочка, у меня в голове для тебя мысль! Мы идем по земле, а под ней мантия, а под ней горячее ядро, поэтому надо надевать ботинки, чтобы ноги не обжечь!

— Шум сухих листиков напоминает мне шум воды. А когда я плыву, то шум воды напоминает шум сухих листиков.

— Смотри на луну! Видишь, от нее во все стороны разноцветные палочки торчат… Луна на палочке висит, и другие планеты тоже. Просто мы их не видим, только их палочки.

— У меня ночь не черная. Она фиолетовая. Ночь кажется черной, только когда смотришь в окно при свете. А ты попробуй погасить свет и в темноте смотреть в окно. Увидишь, что ночь фиолетовая.

— Так хочется дотронуться до звезд. Особенно ночью. Посмотреть, кто там — звездожители или звездоходы.

— Давным-давно, когда все люди еще были в животиках, на земле жили большие слоны с бивнями и шерстью. Они назывались мамонты. Это было так давно, когда людей не было, они еще были в животиках.

— Мама, а когда-то ты тоже была у своей мамы в животике?

— Да.

— А где в это время была я?

— Когда все люди вымрут, животные начнут разговаривать.

— Обезьяна пришла к Богу, и Бог из нее человека сделал.

— У каждого народа это по-разному было — у египтян так, у греков по-другому. Они запомнили, как их народ появился, и записали.

Мама рассказывает сыну, что она любила его еще до рождения.

— Знаю. Я слышал.

— В животе слышал?

— Да.

— А как там тебе было?

— Уютненько. Только очень темно.

— Мама, а ты меня в пузе гладила?

— Конечно, очень часто.

— А я иногда твою руку убирала, мне тяжело было.

— Мы когда вырастем, мы ведь уже не будем детьми! А чтобы дети все равно были, мы сами их наделаем!

— Мама, нужно, чтобы ты сама стала маленькой, тогда ты поймешь, о чем я говорю.

— Засунь меня между диваном и стенкой.

— Ты же не влезешь!

— Сделай меня маленьким и засунь! Кошка Дина же влезла! Кинь меня в трубу, чтобы я катился, как мячик в лабиринте. Я хочу быть мячиком и катиться.

— Садик — это место, где детей сажают?

— Воздушный шар — это тюрьма воздуха, с маленькой дыркой.

— Мама, в какой стране ты родилась?

— В Таджикистане.

— А почему ты тогда с зубами? Там что, не было войны?

— Я скоро стану папой! У меня волосы на ногах, как у папы. У всех пап есть. Значит, и я стану папой.

— Если бы яблоки были квадратные, то никто бы и не понял, что это яблоки.

— Знаешь, когда рыцари жили, туалетов не было. И они не писали. Терпели. Пока построят.

Задумчиво глядя в окно:

— Осень, а потом зима… Когда кончится осень, мне будет три года, потом четыре, а потом пять. А когда мне будет пять годов, я пойду в школу и буду там учиться… Рисовать паровозы.

Стоя у шкафа:

— Надо посмотреть, какие носки ко мне пойдут… Вот, эти ко мне идут. Идти же надо. К чему-то.

— Подарите мне собаку. Синюю. А то я один и один, а так у меня будет собака, мы с ней вместе в лес пойдем и будем там играть, в домино. К нам там еще поезд придет, он тоже в домино играть будет…

— Была такая история: ехал троллейбус, грустный-грустный, с рогами. Остановился и стал копать яму, прямо рогами копал, копал и выкопал яму, горячую-горячую: там огонь на дне был. И тут поезд приехал — взял огонь и ка-а-ак задымит! Дым ка-ак пошел и пар, прямо из трубы! Это дымяка-поезд был. И ка-а-ак поедет! А тут пришли трамвай и электричка. Но им огонь не нужен, им электричество нужно.

— Я решил, я буду сказочником, я же все-все сказки знаю, вот я их все и расскажу, а еще я всё-всё про глубокий лес знаю.

— Удав умрет, не сможет жениться… А если бы женился — никто бы на свадьбу не пришел… В первый понедельник все тоже умрут…

— Глазки — чтобы видеть, уши — чтобы чистить… а руки — чтобы руку можно было дать.