Иосиф Лаврецкий - Эрнесто Че Гевара

Эта программа совпадала с программой, которую от­стаивали коммунисты, объединенные в Народно-социали­стическую партию. Руководящее ядро Повстанческой армии и «Движения 26 июля», возглавляемое Фиделем Кастро, в которое входил и Че, претворяло в жизнь выше­указанную программу, преодолевая одновременно ан­тикоммунистические и антисоциалистические предрассуд­ки, во власти которых все еще находилась значительная часть населения Кубы.

Вспоминая царившую тогда на острове политическую атмосферу, Фидель Кастро в речи, посвященной 100-ле­тию со дня рождения В. И. Ленина (22 апреля 1970 г.), говорил:

«Не так далеки те времена, когда в результате долгих лет лживой и клеветнической пропаганды в нашей стране преобладала антимарксистская и антикоммунистическая атмосфера, получившая, к сожалению, широкое распро­странение.

Хотите, чтобы я привел вам пример? Вспомните пер­вые годы революции.

Иногда из любопытства мы спрашивали у разных лю­дей, в том числе и рабочих:

— Согласны ли вы с законом об аграрной реформе? Согласны ли вы с законом о квартплате? Согласны ли вы с национализацией банков?

Мы задавали вопросы последовательно, о каждом из этих законов.

— Согласны ли вы с тем, что банки, где находятся народные деньги, вместо того чтобы принадлежать част­ным лицам, должны быть в руках государства, чтобы эти средства использовались для развития экономики, в инте­ресах страны, а не тратились по желанию частных лиц, которые владеют банками?

Нам отвечали:

— Да.

— Считаете ли вы, что эти рудники должны принад­лежать кубинскому народу, а не иностранным компа­ниям, не каким-то типам, которые живут в Нью-Йорке?

— Да.

Таким образом, поддержку встречали каждый из ре­волюционных законов и все они вместе. Тогда мы задава­ли вопрос:

— Согласны ли вы с социализмом?

— О, нет, нет, нет! Никоим образом!

—Невероятно, насколько сильна была предубежденность. Вплоть до того, что человек мог соглашаться с сутью всего, что содержало в себе это слово, но не мог согла­ситься с самим словом».

Фидель Кастро и его единомышленники, осуществляя революционные преобразования, вызывали на себя огонь со стороны американских империалистов и их местных союзников, которые каждую реформу клеймили как ком­мунистическую, пытаясь под грязным флагом антикомму­низма мобилизовать население против революции.

Но маневры реакционеров не давали результатов. Ре­формы правительства Фиделя Кастро осуществлялись в интересах народа и находили поддержку в массах. В со­знании трудящихся слово «коммунизм» все больше ассо­циировалось с любимыми революционными вождями и революционными преобразованиями, открывшими пе­ред трудящимися путь к освобождению от социального гнета.

Чтобы ослабить революционный лагерь, Вашингтон и его агентура стремились во что бы то ни стало воспре­пятствовать единству революционных сил. Разумеется, они не препятствовали бы единству Фиделя Кастро и его единомышленников с правореформистскими антикомму­нистическими элементами типа президента Уррутии, премьера Миро Кардоны или некоторых «команданте» вроде Уберто Матоса, которые выдавали себя за револю­ционеров. Но они всячески мешали их единству с Народ­но-социалистической партией, которую во что бы то ни стало стремились изолировать, закрыть ей дорогу в пра­вительство, не допустить в профсоюзы и другие массо­вые организации, в новые органы государствен­ной безопасности и в Повстанческую армию. Изоля­ция Народно-социалистической партии, руководите­ли и члены которой полностью разделяли и поддержива­ли политику революционного правительства, должна бы­ла, по замыслу реакции, в свою очередь, ослабить пози­ции Фиделя Кастро и его единомышленников, сделать их более податливыми на советы Вашингтона, замедлить курс революции, а потом и совсем лишить ее наступа­тельного начала. Исходя из этих же соображений, контрреволюционеры стремились во что бы то ни стало помешать установлению дружеских отношений между новой Кубой и Советским Союзом.

И эти планы империалистической реакции полностью провалились. Оказывая ожесточенное сопротивление со­циальным преобразованиям, империалисты разоблачили себя как злейших врагов кубинских трудящихся. Кубин­ский народ убеждался на собственном опыте, что его главный противник — это американский империализм и его союзники. Столь же отчетливо кубинский народ начи­нал понимать, что коммунисты — надежнейшие защит­ники его интересов и прав, что его будущее — социализм, что Советский Союз его искренний друг и союзник. И когда кубинский народ поймет это, тогда Фидель Кастро провозгласит социалистический курс кубинской революции, тогда будет создана Коммунистическая пар­тия Кубы.

Трудно переоценить роль Че в революционном про­цессе, следствием которого было упрочение первой со­циалистической революции в Америке.

Начнем с того, что Че энергично поддерживал осуще­ствление всех радикальных преобразований, цель кото­рых была освободить Кубу от империалистического влия­ния и подорвать на острове устои капитализма.

Че последовательно выступал за единство действий с Народно-социалистической партией, решительно осуждая любое проявление антикоммунизма и антисоветизма. Че одним из первых революционных деятелей на Кубе высказался за установление дружеских связей с Совет­ским Союзом, а когда они были установлены, всячески укреплял и развивал их.

Империалисты, ненавидевшие и боявшиеся Че, ли­шившие его жизни, пытаются теперь исказить его образ, сделать из него антикоммуниста и. антисоветчика, превра­тив его посмертно чуть ли не в своего идеологического союзника и соратника. Они выдают его то за троцкиста, то за маоиста, то чуть ли не за последователя Нечаева, за кого угодно, только не за друга Советского Союза. Но факты опровергают злобную клевету тех, чьи руки обагрены его кровью.

1 Мая 1959 года впервые отмечалось на Кубе как государственный праздник. В этот день повсюду прохо­дили массовые демонстрации трудящихся в поддержку правительства. В Гаване перед демонстрантами выступил Рауль Кастро (Фидель находился в поездке по странам Латинской Америки), в Сантьяго — Че. В своей речи Че призывал крепить единство всех революционных сил, включая коммунистов. Че осудил антикоммунизм, исполь­зуемый реакцией. Че доказывал необходимость быстрейшего осуществления радикальной аграрной реформы.

17 мая в селении Ла-Плата (в Сьерра-Маэстре), там, где был обнародован во время борьбы с Батистой аграр­ный закон № 3, на торжественном заседании Совета министров революционного правительства, на котором при­сутствовал и Че, был принят закон о проведении аграр­ной реформы. Согласно закону вся земельная собствен­ность сверх 400 гектаров экспроприировалась и передава­лась безземельным или малоземельным крестьянам. Там, где того требовали экономические интересы, на экспро­приированных землях организовывались государственные хозяйства. Для осуществления этого закона создавался Национальный институт аграрной реформы (ИНРА), ди­ректором которого был назначен один из сотрудников Че — капитан Антонио Нуньес Хименес.