Рейнгард Шеер - Германский флот в Первую мировую войну

В 21 ч. 17 мин. флот в третий раз был повернут маневром «Kehrtwendung» и лег на курс W (схема 24); маневр был выполнен в тот момент, когда флагманский корабль командующего флотом, «Фридрих дер Гроссе», подошел к точке поворота на курс S. Хотя поднятым сигналом было приказано [242] повернуть всем вдруг вправо и сигнал этот был принят соседними мателотами, я разрешил командиру «Фридрих дер Гроссе» повернуть влево. Из-за этого на сзади идущих кораблях могла возникнуть мысль о возможности ошибки в сигнале. Но мое намерение дать больше простора и облегчить выполнение маневра кораблям, шедшим впереди «Фридрих дер Гроссе», было правильно понято шедшим за мной на «Остфрисланде» адмиралом, командующим I эскадрой (вице-адмиралом Эргардом Шмидтом). Он не ждал поэтому, чтобы сзади идущие корабли начали поворот, как это требовалось по правилам для уменьшения опасности столкновения, а подал пример своей эскадре, начав со своим кораблем крутой поворот вправо. Этот поступок явился высшим доказательством уверенного управления кораблями и умения флагманов правильно оценивать обстановку.

После поворота на курс W флоту было приказано уклониться на SW, потом на S и наконец на SO, чтобы предупредить возможность охватывающего движения со стороны неприятеля, головные корабли которого были уже запеленгованы на SO, и чтобы держать для нас открытым путь к отступлению. Неприятельский огонь заглох очень скоро после маневра «Kehrtwendung», и противник скрылся из виду. О потерях, понесенных неприятелем в течение этой фазы сражения, точных данных привести нельзя. Сверх действия снарядов, попадания которых наблюдались нами благодаря вспышкам пламени при их разрывах, неприятель признал лишь тяжелое повреждение линейного корабля «Мальборо», вызванное попаданием торпеды[75]. Что касается наших кораблей, то все они были в состоянии [243] поддерживать ночью значительную скорость хода (16 узлов) и сохранять при этом свое место в строю.

5. Ночной поход и ночные бои

Сумерки начали заметно сгущаться, но мне удалось еще своими глазами удостовериться в присутствии и удовлетворительном внешнем виде кораблей, выдержавших главную тяжесть артиллерийского боя; в частности, я убедился в том, что и «Лютцов» в состоянии был следовать соединенно. В 21 ч. 30 мин. крейсер был усмотрен на левом траверзе флагманского корабля командующего флотом, и с него сообщили, что он мог еще поддерживать 15-узловой ход. Из донесения об обнаруженных с миноносцев неприятельских силах и по протяженности неприятельской линии огня стало очевидным, что мы находились в бою со всем английским флотом. С уверенностью можно было ожидать, что неприятель в сумерках с помощью главных сил, а в течение ночи путем атак миноносцев попытается отжать нас к W, чтобы с рассветом принудить к бою. Для этого он располагал более чем достаточными силами. Если бы удалось избежать неприятельского охвата и раньше неприятеля достигнуть Хорнс-рифа, то на следующее утро для нас была бы обеспечена свобода решения. Чтобы добиться этого, ночью следовало направить все миноносцы в атаку, даже под угрозой того, что с наступлением дня они не смогли бы принять участие в ожидавшемся новом сражении. Главные же силы должны были в сомкнутом строю направиться кратчайшим путем к Хорнс-рифу и удерживаться на этом курсе, несмотря ни на какие атаки неприятеля. В соответствии с этим и были сделаны распоряжения на ночь.

Начальники миноносцев получили приказание о производстве ночных минных атак. В 21 ч. 50 мин. флоту было приказано лечь на курс S. В результате поворота на этот [246] курс II эскадра оказалась справа от остальных кораблей, потому что головной корабль I эскадры, с которого невозможно было рассмотреть место II эскадры, тотчас же лег на этот новый курс. Произошло это по той причине, что под конец дневного боя II эскадра, из-за ее недостаточной скорости хода, отстала от кораблей III и I эскадр. II эскадра повернула влево в строй пеленга и, идя полным ходом, пыталась теперь занять свое прежнее место впереди I эскадры, где ей надлежало находиться после «маневра отрыва». Она успела сделать это вполне своевременно для того, чтобы облегчить положение нашим линейным крейсерам во время короткого, но серьезного столкновения с неприятелем, происшедшего незадолго до наступления полной темноты. В 22 ч. 20 мин., когда I и II разведывательные группы стремились выйти в голову наших линейных кораблей, они попали под тяжелый огонь от SO. О присутствии там неприятеля можно было догадываться только по вспышкам орудийных залпов. Тяжело пострадавшие корабли получили новые попадания, не будучи сами в состоянии серьезно отвечать на огонь. Они уклонились поэтому вправо, вклинившись в интервал между II и I эскадрами и укрывшись затем за их нестреляющим бортом (схема 28).

Головной корабль I эскадры последовал движению крейсеров, тогда как II эскадра осталась на курсе и приняла таким образом неприятельский огонь на себя. Когда стало ясно, что по условиям освещения ответный огонь не может быть успешным, II эскадра поворотом «все вдруг» уклонилась вправо, чтобы навести неприятеля на I эскадру, но неприятель не последовал за II эскадрой и прекратил огонь.

Почти одновременно IV разведывательная группа при совершенно однородных обстоятельствах имела короткий бой с четырьмя или пятью крейсерами, среди которых были корабли типа «Хемпшир».

После этой схватки был сделан поворот на курс SO; I эскадра, на которой правильно было учтено положение, немедленно [248] легла на этот курс, а II эскадра еще раз оказалась справа от флота. С учетом того, что неприятельскому нападению должны были подвергнуться главным образом наши головные корабли, и чтобы с наступлением дня иметь впереди сильные корабли, II эскадре было приказано быть концевой. Головной корабль боевой линии в 23 ч. находился в широте 56°37′ N и долготе 5°30′ Ost. В 23 ч. 06 мин. для ночного похода было сделано распоряжение (по радио. — Прим. ред.): «Курс SSO¼O, скорость 16 узлов. Неуклонно сохранять курс и скорость»[76].

Ввиду того, что корабли I разведывательной группы имели повреждения, группа была переведена для прикрытия арьергарда, II разведывательная группа была оставлена в авангарде, а IV разведывательной группе было приказано нести охранение справа от флота. Начальники миноносцев выслали флотилии в направлении от ONO до SSW, т. е. туда, где можно было найти неприятельский флот. Многие миноносцы уже израсходовали свои торпеды в дневном бою. Несколько миноносцев было оставлено для охраны тяжело поврежденного «Лютцова», а некоторые из них начальники миноносцев на всякий случай удержали при себе. Благодаря этому решению несколько позже удалось спасти экипаж «Эльбинга» и «Ростока». Таким образом, в атаку пошли лишь II, V и VII флотилии [249] и части VI и IX флотилий. Миноносцы неоднократно имели ночные бои с неприятельскими легкими силами, но не нашли главных сил англичан. Утром 1 июня, в 5 ч., когда наступил рассвет, с L-24 усмотрели часть Гранд-Флита в бухте Яммер. Следовательно, неприятель после боя, как мы и полагали, удалился на N[77]. II флотилия, посланная в северный сектор, была оттеснена крейсерами и эскадренными миноносцами и возвратилась кружным путем через Скаген, а остальные флотилии в 4 ч., с рассветом, присоединились к Флоту Открытого моря. Линейные корабли ночью шли в следующем порядке: I эскадра, флагманский корабль командующего флотом, III эскадра и II эскадра. В I и III эскадрах корабли, шедшие ранее концевыми, были теперь головными. Темнота и недостаток времени не позволили привести строй в порядок, т. е. поставить адмиральские корабли впереди. Во главе колонны шел «Вестфален». В течение ночи неприятельские легкие силы и частью большие корабли производили почти непрерывные атаки с Ost. Отбивать атаки пришлось II и IV разведывательным группам и главным образом кораблям I эскадры. Успех был замечательный. Потребовалось крайне напряженное внимание для того, чтобы на кораблях своевременно были замечены атаки, и для того, чтобы встретить неприятеля огнем и уклониться от его торпед путем надлежащего маневрирования. В связи с этим походный строй часто нарушался, и командиры при управлении кораблями должны были проявить большое искусство, чтобы вновь занимать место в строю и при уклонениях от торпед постоянно следить за действиями своих передних мателотов. Прожекторами старались пользоваться как можно меньше. Выяснилось, что эти яркие прицельные точки главным образом и привлекали на себя артиллерийский огонь нападавших миноносцев. Командиры кораблей и артиллеристы, управлявшие [250] огнем легкой артиллерии и не желавшие искать более надежного укрытия за броней, стояли поблизости от прожекторов, поэтому в результате единичных попаданий мы понесли чувствительные потери. Так, на «Ольденбурге» разрывом одного снаряда был тяжело ранен командир и убито несколько офицеров и матросов (стрелял по прожектору миноносец «Спитфайр». — Прим. ред.).