Юрий Шутов - Анатолий Собчак. Отец Ксении, муж Людмилы

В общем, как я понял, теперь у Марка за многие годы скитаний в поисках своей жизненной ниши наконец-то появился постоянный и неплохой кусок хлеба. За него можно было только порадоваться. Что же касалось Собчака, то это была последняя точка над «и» в оценке всей глубины лицемерия, цинизма и беспринципности его «творчества», ибо специально созданный для спасения нашего города фонд, где он, как оказалось, очень предусмотрительно оставил за собой пост президента, являл собой как бы церковную кружку, воровать из которой всегда и повсюду считалось не просто грехом. Из рассказанного Нейманом выходило, что этот фонд со звучным названием, на высокой скорбящей, словно бухенвальдский набат, ноте «СОС» призывавшей к подаянию великому, но якобы «порушенному коммунистами» (это было личной агитационной находкой «патрона») городу-жемчужине в короне всемирных архитектурных ценностей, внаглую использовался Собчаком для своего прикрытия, дабы не схватили за руку при получении личного дохода, не облагаемого налогом, а попросту взятки.

То есть теперь, подписывая очередной документ по распродаже за бесценок недвижимости нашего города либо дающий одностороннюю выгоду иностранному инвестору, Собчак мог легко и непринужденно отказаться от естественно предлагаемой в подобных случаях вульгарной взятки, небрежно предложив утроенную против взятки сумму передать вместо него «Фонду спасения города». Демонстрация такого «рыцарского бескорыстия» не только спасала «патрона» от презрения дающих иностранцев и опасности разоблачения соотечественниками, но и, самое главное, резко увеличивала его доход. Кто мог заподозрить, что фактический владелец всех средств этого фонда — тот же Собчак. А если кто и догадывался, то по западным меркам еще больше ценил его за гангстерскую изворотливость, предприимчивость и проходимость. Причем деньги особенно охотно ссужались фонду за границей, тем более если имелось его отделение в стране жертвователя, так как подобная благотворительность не облагалась там налогами. Эта собчачья афера стала для меня настоящим открытием. Я долгое время никак не мог взять в толк причину бесспорной ущербности для интересов города всех предложений «патрона».

Так, например, Собчак дал мне задание переговорить в Америке с ответственным представителем крупнейшего гостиничного концерна «Мариотт» по поводу намерений «патрона» о продаже либо сдаче в аренду на 49 лет только что фактически вновь построенной знаменитой нашей гостиницы «Астория», причем за несуразно маленькую сумму — 100 млн. долларов с небольшим. Меня, как я помню, это обескуражило еще и тем, что даже в разговоре со мной «мариоттовец» пытался передать Собчаку намеки относительно размера его доли от будущих доходов. Дело в том, что месячная прибыль отеля типа нашей «Астории» может быть не ниже двух миллионов долларов. Таким образом, за четыре года арендатор полностью возвратит затраченное, а остальные 45 лет сможет выкачивать чистый доход, что даже в сегодняшней итоговой оценке намного превышает миллиард долларов. Этот нехитрый расчет показывает обязательность наличия корыстного умысла у предложившего и заключившего подобный контракт. Только в России можно убедить всех в непреднамеренности таких просчетов. На Западе же знают, что бесплатным сыр бывает лишь в мышеловках, поэтому сразу же оговаривают коммерческие интересы и условия каждого участника односторонне ущербных сделок.

Бесспорно, слаб человек, и неудивительна, особенно в наше время, забота о собственной выгоде занявшего руководящий пост, тем более теперь, когда неподгнивших остались считаные единицы, но Собчак же увлекся этим сразу, причем не параллельно делу, которому был призван служить, а вместо него. Значит, он и не собирался никому служить, кроме самого себя, словно спешно примчавшийся к месту возгорания пожарный, который занялся разграблением спасаемого добра, презрев тушение огня и защиту людей. От своекорыстного остервенения Собчака отвлекла лишь «борьба за демократию и углубление реформ», а также страстные публичные обличения вчерашних коррупционеров. Не думаю, что идея с отмыванием своего «черного» дохода через фонд, среди учредителей которого были академик Лихачев, скульптор Аникушин, начальник Балтийского пароходства Харченко и другие, принадлежит именно Собчаку. Тут «патрон», похоже, как обычно, «полакомился» чужим криминальным талантом, ибо фонды есть и у Горбачева, и у Попова, и у многих схожих с ними «обернегодяев». Надо полагать, не такие они простачки, чтобы так же либо еще изощреннее не пользоваться этим чьим-то «ноу-хау». И только Собчаку, пришедшему к неограниченной власти на гребне волны социальных перемен, удалось избежать даже кратковременного периода «бескорыстной борьбы за народное дело». Не будучи ни альтруистом, ни идеалистом, ни просто порядочным человеком, он сразу же принялся выискивать и использовать все, что могло принести ему доход.

Встреча с Нейманом стала последним фрагментом моего сотрудничества с Собчаком. Случайно проговорившись, этот управитель калифорнийским филиалом «Фонда спасения Ленинграда» растворил остатки слоя облагороженной собчачьей оболочки, и наружу вывалилось все зловонное содержимое, приправленное импортной игривостью помыслов завсегдатая казино. Ощущение гадливости уже не проходило, и я стал ловить себя на мысли, что не смогу спокойно жить, пока на моих глазах мышкует такая шваль, как Собчак, поэтому и принял неожиданное для многих решение об уходе со службы, дабы не вводить себя в искус. Но тут я забежал вперед…

Глава 18

Рукопожатие Рейгана

Свет не убедит слепых, как слова глухих…

К нам приезжает чета Рейганов. То есть вовсе не к нам. Просто Рональд, перестав быть президентом Америки, слонялся по белу свету, хозяйски приглядывая и оглядывая города с туземцами бывшего соцлагеря — плод разрушительных трудов своих, ведая при этом о заокеанских планах, а поэтому зная, что всех нас ждет впереди. Его всюду принимали, как раньше Горбачева. Радости при встречах с ним у представителей фланирующих «демократизаторов» не было предела.

С утра в день объявленного прилета экс-президента в Мариинском дворце царило необычайное оживление. На случай, если Рейган захочет заглянуть к «патрону», в чем все были уверены, даже на каминной полке в приемной поставили вазу, по форме очень напоминавшую берцовую кость взрослого человека, с тремя еле втиснутыми в нее гвоздиками. Из голубой гостиной кем-то впопыхах был выставлен старинный, вероятно, еще николаевских времен диван «мечта клопа» со множеством очень удобных щелей и всяких выступов. Чуть раньше оттуда же пропала сиротливо стоявшая много лет в углу, неизвестно как, когда и зачем оказавшаяся в этом архаическом зале роскошная козетка. Эта антикварная вещь, непостижимым образом уцелевшая после всех войн, погромов и революций, была враз унесена в неведомое свежим ветром, гонимым «перестройщиками». Подобный предмет мебельных гарнитуров давно минувших дней спроектировали, вероятно, по специальному заказу, как необходимый атрибут для стремительной реализации сюжетов пылких великосветских романов, ибо поза, принимаемая решившими этой козеткой воспользоваться, вне сексуальной жизни и в быту не применяется.