Вернер Хаупт - Сражения группы армий «Центр»

Командующий 6-м воздушным флотом на 7 июля приказал всем своим соединениям вести постоянные боевые действия для оказания поддержки остановленным сухопутным войскам. Эскадры, группы и эскадрильи совершили в тот день 1687 боевых вылетов, во время которых было сбито 74 русских самолета и уничтожено 14 танков. Немецкие потери оставались в разумных пределах. [247]

Поэтому командующий воздушным флотом по согласованию с сухопутным командованием приказал 8 июля с 5.00 нанести главный удар всеми авиационными соединениями в полосе перед 47-м танковым корпусом, а через два часа — второй удар в полосе 21-го танкового корпуса.

8 июля должно было стать новым днем битвы.

13-й армейский корпус абсолютно неподвижно стоял на левом фланге. Уже с 2.30 советская артиллерия пресекала любое движение на немецкой стороне. Мощные атаки русские в течение дня направили прежде всего в полосу 78-й штурмовой дивизии. Их удалось отразить с большим трудом.

Соседний 21-й танковый корпус в тот день также не продвинулся дальше и вынужден был сам отражать контратаки русских.

И только на направлении главного удара в полосе 47-го танкового корпуса, казалось, войска немного продвинулись вперед. Группа армий ночью подвела 4-ю танковую дивизию генерал-майора Шнайдера и ввела ее в бой в узкой полосе между 2-й и 20-й танковыми дивизиями. Боевые группы 2-й и 4-й танковых дивизий были теперь объединены в одну бригаду и смогли действительно еще раз прорвать фронт обороны русских в южном направлении и овладеть высотами южнее Самодуровки. Но после этого русские перебросили сюда соединения 16-го и 19-го танковых корпусов, которые ожесточенно дрались за каждый метр земли и остановили дальнейшее продвижение. Местами дело доходило до настоящих танковых дуэлей вдоль захваченной линии холмов.

В результате этих боев образовалась брешь на стыке с соседним 47-м танковым корпусом. Армия попыталась закрыть ее с помощью собранной из [248] частей 20-й танковой и 31-й пехотной дивизий группы генерал-лейтенанта Эзебека. Образованная за два часа боевая группа перешла в атаку в 14.00. При этом 20-й танковой дивизии удалось вклиниться в оборону русских у Самодуровки, но прорыв расширить не удалось, так как внезапно ухудшившаяся погода не позволила применить авиацию. И один из немногих шансов был упущен.

Группа армий передала в распоряжение 47-го танкового корпуса еще один батальон 12-й танковой дивизии. Он был придан 6-й пехотной дивизии, которая теперь еще раз выходила в полосу наступления между танковыми дивизиями корпуса, действовавшего на направлении главного удара, чтобы атаковать Ольховатку с фронта.

В тот день больше не удалось вклиниться в систему обороны русских под Ольховаткой. Там обороняющиеся с помощью вкопанных танков, позиций артиллерии и противотанковых районов создали разветвленную полосу обороны, которую прорвать с фронта было просто невозможно. Командование 9-й армии теперь получило данные о подходе дополнительных резервов противника. В тот день были замечены не только свежие танковые бригады, но и воздушно-десантные бригады, то есть элитные войска, сквозь которые потрепанная армия (потерявшая уже 10000 человек) прорваться уже не могла.

Сложившаяся обстановка потребовала от немецкого командования новых планов. Генерал-полковник Модель вечером 8 июля прибыл на командный пункт 47-го танкового корпуса и вынужден был признать, что, учитывая неблагоприятные условия местности и нарастающий с каждым часом артиллерийский огонь противника, необходимо обдумать новые [250] намерения. 9 июля прибыл фельдмаршал фон Клюге и после беседы с генерал-полковником Моделем, генералами Харпе и Лемельзеном принял решение с этого же дня остановить все наступающие части и провести перегруппировку для нового наступления. Наступление должно было продолжиться 10 июля.

Поэтому 9 июля прошло несколько «спокойнее». Предстояло оснастить 47-й танковый корпус таким образом, чтобы он на следующий день, смог наконец, овладеть высотами у Ольховатки.

Генерал-лейтенант фон Эзебек принял командование ударной группой, составленной из 2-й, 4-й и 20-й танковых дивизий, которая 10 июля после короткой артиллерийской подготовки и атак эскадрилий пикирующих бомбардировщиков перешла в наступление.

Ударная группа к вечеру этого дня вышла на рубеж Теплое, западная окраина Самодуровки. 4-я танковая дивизия при этом смогла даже прорваться на холмистую местность юго-западнее этого района, а 2-я танковая дивизия втянулась в ожесточенные бои западнее Кутырок. Оборону противника ни на одном из участков прорвать не удалось.

Обстановка в полосах других корпусов оставалась без изменений. На правом фланге — в полосе 46-го танкового корпуса с вновь приданной 31-й пехотной дивизией генерал-лейтенанта Хосбаха немецкие соединения вынуждены были с большим трудом удерживать достигнутые рубежи. 41-й танковый корпус тоже оставался на достигнутых позициях. Только в полосе 23-го армейского корпуса, особенно 216-й пехотной и 78-й штурмовой дивизий наблюдалось [251] усиление артиллерийского огня противника. Таким образом, общая обстановка осталась без изменений!

Командование группы армий не игнорировало ухудшение обстановки и в тот день снова перебросило дополнительные дивизии в полосу 9-й армии. Так, в центр полосы 9-й армии в качестве резерва группы армий была подведена 12-я танковая дивизия генерал-майора фрайгерра фон Боденхаузена, а 10-я мотопехотная дивизия генерал-лейтенанта Шмидта должна была сменить потрепанную 292-ю пехотную дивизию. Главные силы 36-й танковой дивизии генерал-лейтенанта Голльника тоже в качестве резерва группы армий были выдвинуты в район Змиевки.

Но уже в ночь на 11 июля стало окончательно ясно, что прорыв успеха уже не принесет. Фельдмаршал фон Клюге поэтому сразу же снял две резервные дивизии группы армий с направления на Ольховатку. Той же ночью генерал-полковник Модель отдал приказ на наступление 46-му танковому корпусу, по которому корпус должен был атаковать высоты под Никольским (то есть те же самые, что и соседний 47-й танковый корпус). Далее в приказе говорилось:

«1. Необходимо указывать лишь ближайшие доступные цели наступления, чтобы обеспечить их достижение любой ценой, и прежде всего располагать силами, выдвигающимися из глубины, чтобы использовать успех для дальнейшего наступления или, по крайней мере, при любых обстоятельствах удержать достигнутые рубежи.

2. Если в ходе боя оказывается, что достигнуть поставленной цели своевременно не удается, что, принимая во внимание время суток и погодные условия, еще можно принять все меры для удержания [252] захваченной местности, то должно быть принято решение о прекращении атаки, пока наступательные возможности полностью не иссякли в связи с большими потерями. В это время года такой момент принятия решения наступает, как правило, сразу после полудня. Все командиры отвечают за быстрое, своевременное определение готовности к обороне и перепроверку планов огневого поражения.