Сергей Курёхин. Безумная механика русского рока - Александр Исаакович Кушнир
К примеру, Белкин, который вместе с Курёхиным гнал «телеги» про вымирающих лемуров в фильме Comrades: All That Jazz, теперь рассказывал телезрителям, как в Русском музее бурлаки с небезызвестной картины Ильи Репина изнасиловали молодую французскую актрису. Мол, она лежала на полу прямо в зале русских художников-реалистов, вся в ссадинах и засосах. А когда появились журналисты, актриса призналась, что один из бурлаков освободился от шлеи, которой волок баржу, изнасиловал ее, а затем вернулся обратно в картину.
Примечательно, что сотрудники Русского музея подтвердили телекорреспондентам истинность слов потерпевшей. Что, прошу внимания, в очередной раз доказывало невероятную силу мастеров отечественного реалистического искусства. И в их числе — философа, ученого и первого советского рэпера Сергея Курёхина.
Возвращение в рок-н-ролл
Пусть свержение старого мира будет запечатлено на ладонях ваших рук.
Эль Лисицкий
Августовский путч 1991 года застал Капитана в состоянии легкой невесомости. Утром после буйной вечеринки он отправился погулять по Невскому проспекту в компании «Новых художников». Поскольку телевизор Курёхин смотрел не всегда, увиденное в центре Санкт-Петербурга зрелище заставило его резко протрезветь. Он даже остановился и недоверчиво начал протирать сонные глаза.
«Мы с Сергеем увидели разобранные баррикады, а рядом неподвижно стояли десятки троллейбусов, — вспоминает художник Олег Котельников. — Я первый раз в жизни видел, как прямо на Невском люди расставляли лотки и начинали продавать водку. К нам подошла пожилая женщина и сказала: «Мальчики, не уходите никуда! Сейчас здесь будут танки!» И мы, не сговариваясь, отправились в Finn Air, чтобы посмотреть авиабилеты. Естественно, там не было ни хрена».
Увидев в репортажах CNN, как по улицам Москвы грохочут танки, Капитан слегка пал духом. Сбывались самые пессимистичные прогнозы его приятелей, недавно эмигрировавших в Израиль, Америку, Европу. На фоне всеобщего уныния худо-бедно бодрился Гребенщиков, который мотался с гастролями где-то между Новосибирском и Усть-Илимском.
«Я думал о том, как жить дальше, — признавался в интервью идеолог «Аквариума». — Мы предполагали снова уйти в подполье и искать другие формы работы. Мы собирались вести партизанскую войну всеми доступными нам средствами».
Через несколько дней силы демократии во главе с Ельциным одержали убедительную победу. Путч был уничтожен на корню, и весь мир вздохнул с облегчением. В частности, французская радиостанция NRJ организовала мощный «Концерт памяти героев» с участием Боба Гэлдофа, Дэйва Стюарта, Пола Янга, Дэвида Боуи, Боя Джорджа. Отдавая должное победителям, организаторы пригласили выступить Курёхина и Гребенщикова, которые не общались между собой уже более пяти лет.
Но за пару-тройку месяцев до этого произошла чистая мистика — популярный общественно-политический деятель Сергей Анатольевич Курёхин внезапно помирился с Борисом Гребенщиковым. Со стороны казалось, что такое событие не могло произойти ни физически, ни химически. Но это всё-таки случилось...
«Мы с Капитаном случайно пересеклись в Доме кино, — вспоминает БГ. — И после того, как жутко надрались, я обнаружил утром, что Сергей спит у меня под столом на кухне — прямо в плаще. Судя по всему, выпили мы тогда немало. И буквально со следующего дня стали придумывать, как наш новый потенциал можно применить. И у нас начался настоящий припадок совместной деятельности».
Последний раз их видели вместе в 1986 году, но тем сильнее оказался закон всемирного притяжения. Противоположности, как известно, притягиваются. Порой — с нечеловеческой силой. И это был именно тот случай.
Сила тока превзошла все ожидания. В ближайший год патриархи, голодные до «диалога равных», сделали поистине немало: начали писать альбом, снялись в психоделическом кинофильме, дали десятки интервью, организовали новогоднюю вечеринку и даже пытались спасать от голода зверей Ленинградского зоопарка.
Но всё это случилось потом. А пока им надо было лететь в Париж и без всяких репетиций демонстрировать что-то вменяемое всей Европе.
«Фестиваль намечался очень крупный, — вспоминает его координатор Артемий Троицкий. — И, поскольку Гребенщиков в то время делал сольную международную карьеру, он отправил весь «Аквариум» в отставку. Какой-то западной группы у него тоже не было. Но тем не менее Гребенщиков был брендом, и Курёхин тоже был брендом. И, когда за два дня до фестиваля надо было срочно вылетать в Париж, мне нужны были люди с действующими мультивизами. Соответственно, я подбил Гребенщикова и Курёхина, и они выступили дуэтом, чуть ли не единственный раз в жизни».
«Начало 1990-х было временем отсутствия какой-либо логики и потому временем необъяснимых чудес, — признается спустя двадцать лет БГ. — Представить себе это сейчас невозможно. Ближайшей аналогией в мировой литературе является, пожалуй, «Алиса в Стране чудес». Поэтому, когда Белый Кролик передал нам с Капитаном приглашение выступить на фестивале в Париже, мы даже глазом не моргнули. Сыграть вдвоем на открытой сцене представлялось нам делом невероятным и поэтому стоящим того, чтобы этим заняться».
В субботу, 21 сентября 1991 года, на парижской Place Nation собралось около 300000 зрителей. По приблизительным оценкам, акция транслировалась на восемьдесят стран и по своему масштабу напоминала легендарный Live Aid. Выступление наших артистов на фестивале такого ранга резко отличалось от всего того, что было в их европейско-американской практике до этого. Это был шанс прорваться на международный музыкальный рынок. И этой возможностью необходимо было воспользоваться.
Увы, история рассудила иначе. Спустя годы восстановить последовательность событий оказалось непросто, поскольку мнения Гребенщикова, Троицкого, знакомых журналистов и операторов «Программы А» Российского телевидения, снимавших это событие, выглядели взаимоисключающими. После долгих поисков нам удалось найти кассету с записью фестиваля и приблизительно понять, что произошло на концерте в Париже.
Представьте себе: бабье лето, тепло и Place Nation, заполненная сотнями тысяч людей. Выходит красавец конферансье, который, обращаясь к огромной толпе, говорит: «Друзья, мы сегодня отмечаем победу демократии в России! Нас смотрит весь мир, и перед нами выступят музыканты со всего мира. «Концерт памяти героев» объявляется открытым!»
Атмосфера всеобщего праздника чувствовалась везде: над огромной толпой летали вертолеты и воздушные шары, а со сцены шел «в народ» нереально мощный и качественный звук. Непосредственно в пресс-центре журналистам вручали красочные программки, где напротив каждого артиста стояли названия композиций и их хронометраж. И только в графе Russian Artist — в том самом месте, где, по идее, должен был находиться репертуар, — зиял ужасающий по своей сути пробел. Поэтому неудивительно, что самым оживленным местом оказалась гримерная, на дверях которой красовалась надпись Boris Grebenshikov — Sergey Kurehine.
В просторной комнате находилось в два раза
