Неслучайные встречи. Анастасия Цветаева, Набоковы, французские вечера - Юрий Ильич Гурфинкель
Через несколько минут в купе постучали.
– Разрешите войти? Инна, – отрекомендовалась женщина, с которой мы только что виделись в буфете.
– Небольшой презент по случаю удачной шутки, – сказала она, ставя на столик пакет с отобранными мной покупками.
Так мы познакомились с Инной М., преподавательницей русской литературы в университете в Женеве, после мы даже побывали у нее в гостях в старинном доме, сложенном из камня, с каминами, под черепичной крышей в историческом центре города.
* * *
…Швейцария уже неслась со всей скоростью, во всю прыть мимо наших окон. Добротные виллы выныривали на несколько секунд из гущи зелени, скользили мимо покрытых дорожной пылью стекол и тотчас погружались вновь в свои зеленеющие чащи. Небольшие города, где поезд делал остановку, сияли трехсотлетним опытом чистоты и довольства.
За двадцать минут до Женевы во время короткой остановки я увидел в окне на платформе – о чудо! – настоящую Лолиту, на роликах. Как она здесь оказалась? Что это было? Предвестие предстоящей встречи в Монтрё? В тот момент такое даже в голову не могло прийти.
Любопытство распирало ее. Бледно-розовое платьице с короткой юбчонкой, оголенные загорелые руки все время балансировали, стройные ноги непрерывно совершали мелкие движения. Она заглядывала в пыльные окна вагона. Казалось, кого-то встречала. Ну конечно, конечно же – нас, как я теперь понимаю…
Я помахал ей рукой. Через мгновение она впорхнула в вагон и очутилась в купе – легкая, как солнечный луч, вся сияющая неподдельной радостью.
– Русски? Москва? – говорила она и с опаской трогала нас розовыми пальчиками, как бы проверяя реальность существования этой разновидности людей. Нечем было ее угостить – ни конфет, ни печенья. Да ей это и не нужно было. Так же легко, как вошла, она выпорхнула на своих роликах, улыбнувшись напоследок, и покатила дальше по проходу.
6
Дани встречал нас в Женеве на вокзале в той же самой темно-синей рубашке с закатанными рукавами, какая была не нем в московском метро. Казалось, ничего не изменилось в его облике с тех пор, как мы расстались, и улыбка была та же, и так же блестели его глаза. На стоянке нас ожидал маленький красный Фиат, округлостями похожий на божью коровку, – собственность Сандры, «товарища по комнате», одолжившей его для встречи гостей из России. Ресницы над фарами Дани пририсовал собственноручно.
Мы уже сидели в машине, когда он неожиданно спросил, есть ли у нас страховка. В те времена это было совершенно неведомое для нас слово. Пришлось ему завернуть в какой-то банк, где за десять минут все было оформлено, а банковский служащий в безукоризненно белой рубашке и черном галстуке торжественно вручил нам какие-то бумаги с печатями на трех основных языках, принятых в Швейцарии, похожих на школьный аттестат зрелости. Теперь, уже не опасаясь быть разоренным в случае нашей болезни или, не дай Бог, травмы, Дани с легким сердцем повез нас по Женеве показать главную ее достопримечательность – фонтан в центре озера, бьющий на высоту 150 метров и осыпающийся там, как фейерверк, водяными брызгами.
Мимо нарядной цветочной клумбы со стрелками, изображающей часы, мимо магазинов с множеством часов в витринах проехали здание ООН и Красного Креста, где Дани работал. И пока мы кружили по улицам Женевы, я все время ерзал на неудобном заднем сидении: не сразу понял, что сижу на сложенном зонтике, который там валялся на случай дождя.
Наконец, мы оказались на тихой зеленой улице с высокими липами возле небольшого двухэтажного дома. Своими ключами Дани открыл дверь. Нас вышел встречать хозяйский пес, лабрадор, дружелюбно виляя хвостом.
– Будете жить здесь. Это дом моих друзей Нур и Али, – сказал Дани. – Они уехали в Турцию до конца месяца.
Единственное, что от нас потребуется в качестве квартплаты, – два раза в день кормить Аслана. Дани показал на стоявший в углу кухни мешок с сухим кормом. Пес, подтверждая услышанное, лизнул ему руку и завилял хвостом.
– А вечером ровно в восемь приходит кот. Форточку нужно держать открытой. Вот здесь все приготовлено, – показал он на горку консервных банок на подоконнике и специальную открывалку с деревянной ручкой. – Да, чуть не забыл, – хлопнул он себя ладонью по лбу. – В холодильнике еда для вас.
А сам он отправляется на работу. Вечером заедет за нами. Намечается вечеринка по случаю нашего приезда и отъезда Сандры на курсы усовершенствования в Эдинбург, в Англию.
Уходя, еще раз напомнил про форточку и консервы для кота. Пес проводил его до двери и понимающе гавкнул на прощание.
Я ходил по нашему новому дому, разглядывал фотографии на стенах и все удивлялся превратностям судьбы, ее неожиданным кульбитам. Кто бы мог подумать, что основоположники, которым начиная с нежного возраста наше поколение присягало на верность, портреты которых висели на каждом шагу, чьими именами называли детей, – они, покинувшие в годы перестройки стены официальных зданий и школьных кабинетов, вновь самым неожиданным образом всплывут в нашей жизни.
Пока мы катались по Женеве, Дани успел рассказать нам, что его друзья Нур и Али в свое время решили перевести «Коммунистический манифест» классиков на турецкий. Их, разумеется, выслали из страны. Но молодые марксисты не пропали. Каким-то образом они оказались в Швейцарии, построили или купили этот дом – точно не знаю. Теперь что-то там, в Турции, переменилось, и после десяти лет разлуки они получили, наконец, разрешение приехать, повидаться с родственниками. А мы неожиданно обрели крышу над головой, в придачу собаку, кошку, полный холодильник снеди. И все это благодаря им, нашим дорогим основоположникам? Ну как тут не поверить в некую загадочную силу, сотворившую для нас маленькое чудо.
* * *
Сандра оказалась миниатюрной женщиной-девушкой под стать Дани и своему Фиату. Выражение лица озабоченное, то и дело поглядывает на часы, пока Дани показывает нам свою комнату, книжные полки, прогнувшиеся под тяжестью томов Большой Советской энциклопедии, привезенных им из Москвы. Пора было ехать в кафе, где собрались ее сотрудники и где нас ожидал традиционный швейцарский fromage fondu – плавленый сыр, а мы с Дани и так уже немного запаздывали. Задержали нас поиски куда-то подевавшейся открывалки для консервных банок. Без нее кот может остаться без ужина, хмурился Дани.
– Да бог с ним, – успокаивал я его, – найдет он себе еду. Съест какую-нибудь мышь.
Дани посмотрел на меня укоризненно и даже осуждающе. Мы облазили все закоулки в кухне: на подоконниках, в холодильнике, в ящике буфета для
