В. Беляев - Огонь, вода и медные трубы

О пребывании в этом госпитале, надо остановиться особо. Здесь мне исполнилось восемнадцать лет. Вот, когда только стал совершеннолетним и, по закону, меня могли призвать на военную службу. То обстоятельство, что был призван, до этого возраста, объясняется войной.

В настоящее время, при встречах с молодежью, узнав о моем ранении в бою несовершеннолетним, объявляют: — он пошел добровольцем на фронт! Конечно, приятно слышать такие слова в свой адрес, но их. приходится опровергать, Правда, мне дороже незаслуженной славы Или, как сказал великий древнегреческий мыслитель: — «Платон мой друг, но истина для меня дороже!».

Проснувшись утром уже восемнадцатилетним, подумал, что это событие надо отметить. Но как? Вспомнил, как отмечалось это событие моей старшей сестры Надежды. О, какое это было торжество! Было много гостей.

Стол ломился от яств. Много ели, пили, танцевали. Тогда самыми распространенными танцами были краковяк и подъэспань. Гости, во время танца, пели: — «Подъэспанец хорошенький танец, его очень легко танцевать!» Думаю, что в настоящее время, не найдется ни одного человека, который смог бы исполнить эти танцы. Даже само название этих танцев поставит в тупик любого танцора. Во всяком случае, компьютер точно поставлен в тупик. Слово «подъэспань» подчеркнул красной чертой, как грамматическую ошибку.

Вспоминаю, какие пили вина в то время. Виноградных вин не было и в помине. Преобладали наливки: малиновая, вишневая, черносмородиновая. Их крепость составляла 30% Водки были настояны на травах и их название было производным от наименования травы: зубровка, зверобой, тминная.

Отец, еще не был арестован, подарил имениннице толстую, претолстую книгу — «Мироздание». Это большой, великолепно оформленный, труд по астрономии. Он написан крупнейшими учеными того времени. Фундаментальное издание стоило очень больших денег

Этот подарок не был случайностью. Моя старшая сестра всем говорила, что будет астрономом. Однако она поступила в пединститут на специальность «русский язык и литература». На мой вопрос: — почему она изменила астрономии, ответила, что там сплошная математика. С математикой она была не в ладах.

На чистом листе, который следует за переплетом, рукой отца была сделана дарственная надпись. Часть листа с этой надписью сохраняю до сих пор, как священную реликвию. Это единственная бумага, на которой имеется надпись, сделанный рукой отца Вот содержание этой надписи:

г. Уфа 1935 г. Февраля 18 дня. Понедельник.

Моей дочери Надежде Ивановне Беляевой.

За ее привет и ласку в подарок от отца

И. Беляева..

Переписав содержание дарственной надписи, тут же прячу эту бумагу в папку с самыми дорогими и важными документами. Для меня все, что связано с родителями, священно!.

Эта книга по астрономии вызывала у меня восхищение и огромный интерес. Там было много цветных изображений Марса, Венеры, Юпитера, Сатурна с его знаменитыми кольцами и других планет. Для меня читать эту книгу было большим удовольствием. Вот было время!

Во время войны, когда было очень голодно, сестра отнесла ее в букинистический магазин. Вырученных денег хватило на полбуханки черного хлеба. Целая буханка стоила 500 рублей. Инженер получал около 600 рублей, главный бухгалтер на стройке 950, а главный инженер строительства — 1050. Невероятно огромные деньги! Услышав такие суммы, глаза людей становились квадратными и, придя в себя от шока, они с трудом выдавливали:: — !Вот это деньжищи! Живут же, люди!" Почему мне так хорошо запомнились эти цифры? Очень просто — мой отец до ареста работал на стройке кассиром.

1500 рублей — это была уже астрономическая сумма. В то время, в нашем городе, из уст в уста передавалась такая история. В пригороде, в землянке, жила семья, которая продала корову за 1500 рублей. Грабители ночью убили всю семью и завладели этими деньгами.

У читателя возникнет вопрос. что такое землянка? Бездомные люди отрывали в земле яму прямоугольного сечения., перекрывали ее подручными материалами, оставляя лаз для проникновения в землянку. Этот вход занавешивался. В таких землянках в то время некоторые люди жили всю жизнь. Бедно жил народ!

Воспоминания это хорошо, но все же, как мне отметить это важнейшее в моей жизни событие? Наверное, надо съесть, что — то вкусненькое. А где его достать? На рынке, конечно!

Проверил свои капиталы. Совсем мало! Все — таки, можно попросить нянечку, купить на рынке хоть немного вкусненького. Подзываю нянечку и, даю ей деньги. Она их взяла и пообещала купить. Совсем упустил из вида, что нянечки сутки работают, а потом двое отдыхают. Медицинское начальство решило разгрузить этот госпиталь, отправив большое количество раненных, в том числе и меня, в глубокий тыл…

Нас погрузили в санитарный эшелон. Это были пассажирские вагоны очень хорошо оборудованные — белоснежные простыни и подушки, хороший уход. В этом эшелоне нас привезли в Казань.

Из вагонов нас выносили на носилках и клали на привокзальной площади очень пожилые женщины. На площади было много автобусов, оборудованных для перевозки раненных, и те же женщины переносили нас в эти автобусы. Когда они подошли к моим носилкам, мне стало стыдно, что такого молодого парня понесут старушки. Со словами — «В автобус пойду сам» — встал и тут же упал. Из моего благородства ничего не вышло!

Старушки увидели мое фиаско и дипломатично сказали: — Ничего! Мы Вас сейчас отнесем в автобус!

Эвакогоспиталь в Казани помещался в четырехэтажной школе. Это было типовое здание из силикатного кирпича. Такие школы строили по всей стране. Мы с сестрой в своем родном городе учились точно в такой же школе.

Эти здания были двойного назначения: в мирное время — школа, а во время войны — военный госпиталь. Классы были палатами. В каждой такой палате помещалось довольно много коек —20 или 25 уж точно и не помню..

Всем известно, что вход в классную комнату находится справа, если смотреть на доску. Моя кровать была второй от этого входа, а ближе к входу лежал раненный боец Белоногов. У него, в результате контузии, был нарушен какой — то центр в головном мозге, что привело к недержанию мочи. Каждое утро санитарки меняли простыню на.его постели, но ни одного раза его не упрекнули.

На противоположной стороне классной комнаты, там, где окна, стояли койки с молодыми раненными бойцами. Мы сразу же познакомились. Койки и на их стороне и на нашей стояли изголовьем к стене, поэтому общаться было очень удобно.

Точно напротив моей койки была койка Василия Новикова. У него была ампутирована нога. Как — то он заявил:

— Пятка на отсутствующей ноге чешется. Хочу почесать, а ноги нету! Что делать?