Владимир Литтауэр - Русские гусары. Мемуары офицера императорской кавалерии. 1911—1920

Во второй половине дня 21 марта наши солдаты построились перед гостиницей и попросили нас присоединиться к ним, чтобы парадным маршем пройти по улицам города в знак признания нового режима. На тот момент в гостинице оставалось только пять офицеров; остальные ушли в город. Мы считали, что в этих обстоятельствах наша прямая обязанность – находиться вместе с полком. Мы вышли из гостиницы, и в этот момент из огромной толпы, окружившей гусарский полк, раздалось несколько выстрелов.

– Гусары, ваши офицеры стреляют в вас! – визгливо выкрикнул кто-то из толпы.

Недавно пришедший в полк полковник вбежал в гостиницу и через черный ход выскочил на другую улицу. Там его и убили. Тем временем огромная, охваченная возбуждением толпа расколола наш полк на несколько частей. Некоторые гусары, потеряв голову, в поисках защиты от беснующейся толпы стали ломиться в двери домов и магазинов. Раздавались отдельные выстрелы. В этот момент, как гласит история нашего полка, «Литтауэр выбежал вперед и громко выкрикнул: «Гусары, ко мне, слушай мою команду!» Благодаря присутствию духа Литтауэра порядок был мгновенно восстановлен». В действительности на это потребовалось больше времени.

– Вы знаете меня? Теперь я командую полком, – говорил я гусарам, перебегая от одной группы к другой. – Займите свое место.

Наконец полк построился. Я чисто интуитивно понимал, что нельзя стоять на месте. Необходимо двигаться, не важно, в каком направлении, но только не стоять на месте. Не знаю почему, но мы двинулись к железнодорожной станции. По пути я подозвал четверых унтер-офицеров и попросил посоветовать, что делать дальше.

– Немедленно возвращаться в траншеи, – единогласно решили они.

К сожалению, мы не могли вернуться в траншеи, не получив приказа из штаба армии. Постепенно подтянулись остальные офицеры, и я передал командование старшему по званию.

Жуков, узнав о случившемся, поехал в Двинск, где находился штаб армии. Говоров, командир гусарского батальона нашего пехотного полка, прибыл в Режице и временно принял командование полком. Между тем наши солдаты признали новый режим. Они сформировали солдатский комитет, ставивший своей целью ограничить власть офицеров. К счастью, первым председателем стал Виленкин. Только благодаря дипломатическим способностям Говорова и Виленкина удалось восстановить хоть какое-то подобие порядка. Наши солдаты больше не хотели возвращаться на фронт. Они собирались остаться в Режице, чтобы «защищать революцию». Потребовалось три дня, чтобы заставить солдат тронуться с места, и мы, наконец, двинулись в обратный путь. Все солдаты были с красными лентами, и Нора, кобыла Говорова, была украшена красными лентами от гривы до хвоста. Говоров был очень недоволен этим и тихо прошептал Виленкину:

– Пожалуйста, сделайте что-нибудь.

Виленкин тут же обратился к ординарцу Говорова:

– В чем дело? Вы украсили священным символом революции лошадь. Получается, что завтра мы вздумаете украсить свинью?

С Норы сняли так раздражавшие Говорова красные ленты. Подъезжая к траншеям, Говоров приказал снять все не относящееся к форме. Все красные ленты исчезли как по мановению волшебной палочки.

Революционное движение в России возникло в середине XIX века. Крестьяне, на протяжении веков находившиеся в рабстве, неоднократно поднимали бунты. Революция 1905 года была первым предупредительным сигналом. Государство пошло на определенные уступки, к примеру учредив Думу. Дважды неугодную Думу распускали и выбирали новую. Поначалу война сплотила народ на защиту страны, но война длилась слишком долго и была чересчур кровавой.

Февральская революция 1917 года ожидалась, но только не сейчас. Не было выдающихся лидеров, способных направить революционные массы. Правда, агитаторы и пропагандисты уговаривали народ выйти на улицы, чтобы выразить протест против нечеловеческих условий существования. Волнения, начавшиеся в Санкт-Петербурге, привели к забастовкам, вызванным ухудшением экономического положения, и голодным бунтам Когда армия, направленная на подавление забастовок, присоединилась к демонстрантам, правительство ощутило собственную беспомощность. Тысячи резервистов присоединились к мятежникам по той простой причине, что не хотели идти на фронт; все изрядно устали от длившейся больше двух лет войны. После небольшого кровопролития было низвергнуто царское правительство. Его место заняла Дума, способствовавшая появлению первого Временного правительства. Основная часть интеллигенции приветствовала революцию и Временное правительство, которое в основном состояло из образованных людей. По своему характеру Февральская революция была консервативной. Но скоро появились лидеры различных политических течений, и между ними развернулась острая борьба. В итоге эта борьба завершилась Октябрьской революцией 1917 года, хорошо организованной и с идеологической точки зрения, и с точки зрения руководства, но циничной по исполнению.

Жуков, Петрякевич и Снежков покинули полк в Режице. Они перешли в резерв, а затем получили новые назначения. Многие считали, что при новом режиме будет проще служить в новом окружении. Во время террора, начавшегося после Октябрьской революции, Петрякевича казнили. Снежкова арестовали и по дороге в тюрьму пристрелили. Решив, что он умер, охранники оставили его на улице небольшого городка. Однако его не убили, а тяжело ранили. Сердобольные люди подобрали Снежкова и вернули к жизни. Сейчас он живет в Марселе, год назад я заезжал к нему, и мы вместе пообедали. Рот находился в отпуске, когда мы были в Режице, и уже не вернулся в полк. Никто из нас не знает о его дальнейшей судьбе. Я сменил Петрякевича на должности командира 1-го эскадрона и уже в новой должности вернулся в траншеи, с которыми познакомился еще командиром подразделения связи.

Глава 15

КОНЕЦ ПОЛКА

В армии, как и во всей стране, росли беспорядки, вызванные революцией. Полк сумских гусар оказался среди относительно небольшого количества полков, в которых соблюдалось хоть какое-то подобие порядка. Тем не менее летом 1917 года полк начал медленно разваливаться.

В мае мы находились в резерве. Вскоре в полк прибыл новый командир, полковник Неелов, умный, тактичный, культурный человек. Перед ним стояла сложная проблема: сохранить полк среди царящего в армии хаоса. На совещании Неелова с командирами эскадронов обсуждался вопрос, что надо сделать, чтобы заставить солдат почувствовать, что они являются цветом армии и имеют мало общего с пехотой. Первым шагом в этом направлении было получение красных чакчир, которые мы оставили в Москве в начале войны. Это был очень верный ход. Солдаты поняли, что они по-прежнему гусары и отличаются от серой солдатской массы. Красные чакчиры, очевидно, обладали особой притягательностью. Даже наш ветеринар попросил разрешение носить красные чакчиры. Теперь, после революции, уже не имело значения, что он не гусар, и ему были выданы вожделенные чакчиры.