Александр Семенов - На взлёте

Одновременно велась борьба с авиацией противника на его аэродромах. Уже в самом начале наступления планировалось нанести ряд ударов по ченстоховскому аэроузлу. Неблагоприятные метеорологические условия помешали, однако, выполнить эту задачу. Зато с улучшением погоды мы постарались наверстать упущенное.

Удалось это тоже не сразу: противник систематически менял места базирования. Разведчикам никак не случалось обнаружить скопление его самолетов, а если и случалось, то мы не успевали наносить по ним массированного удара - немцы поспешно перебазировались.

16 января утром я вызвал двух лучших воздушных разведчиков дивизии старших лейтенантов П. А. Сомова и М. Е. Рябцева. Объявил им, что в ближайшие два-три дня они займутся только разведкой немецких аэродромов, и потребовал, чтобы в случае обнаружения там скопления самолетов об этом немедленно докладывалось бы на КП по радио.

- Пиковыми дамами не увлекайтесь, - пошутил я, обращаясь к Сомову.

- Сейчас они что-то не попадаются, - в тон мне ответил летчик.

Эта шутка имела свою предысторию. В одном из воздушных боев Сомов повстречался с "фокке-вульфом", на борту которого была изображена карточная дама пик. Обычно на самолетах с подобными опознавательными знаками летали немецкие асы. Советские летчики всегда старались сбивать их в первую очередь.

Но в данном случае выбирать было не из чего. Сомову пришлось вести бой один на один. Долго они маневрировали, стараясь зайти в хвост один другому, израсходовали все боеприпасы - и безрезультатно. Сомов решился уже на таран, однако противник, словно отгадав его намерение, всякий раз уходил из-под удара. Так и расстались, запомнив лишь номер самолета соперника и обменявшись на прощание выразительным кулачным жестом. Словом, оба выказали желание встретиться вновь.

Встреча эта состоялась через две недели. "Пиковая дама" шла с ведомым, Сомов - тоже. Будто сговорившись, ведущий вступил в бой с ведущим, а ведомый с ведомым. После серии энергичных маневров Сомову удалось на какое-то мгновение оказаться в выгодном положении и с короткой дистанции открыть огонь. "Фокке-вульф" задымился и начал уходить. В это время Сомову приказали по радио немедленно перехватить группу вражеских бомбардировщиков, прорвавшуюся в соседнем районе. Пришлось оставить "даму пик" недобитой.

А под вечер в штаб полка привели выпрыгнувшего с парашютом немецкого майора. Он оказался летчиком с подожженного Сомовым "фокке-вульфа". При допросе выяснилось, что майор летает двадцать с лишним лет, сбил несколько десятков самолетов, награжден многими фашистскими орденами. И когда он увидел двадцатидвухлетнего Сомова, то даже позеленел от злости: не хотелось верить, что его сбил такой "молокосос". Об этой чопорной "даме пик" фронтовые друзья и сейчас нередко напоминают П. А. Сомову - теперь уже генерал-майору авиации, Герою Советского Союза.

Но шутки шутками, а дело делом. На исходе дня 16 января 1945 года Сомов доложил по радио, что на ченстоховском аэродроме произвела посадку большая группа вражеских самолетов. Я приказал командиру полка майору Диденко немедленно вылететь на штурмовку. Удар двенадцати истребителей, на каждый из которых подвесили предварительно по две фугасные авиабомбы, оказался удачным. Наступившая темнота не позволила, однако, завершить уничтожение всех самолетов, сосредоточившихся в Ченстохове. Утром мы намеревались нанести туда повторный визит. С рассветом Сомов вылетел на доразведку аэродрома, но исправных самолетов там уже не оказалось: немцы поспешили перебазировать их подальше от линии фронта.

Подвеска на истребители Ла-5 и Ла-7 бомб весом 25, 50 и 100 килограммов значительно повысила боевые возможности этих самолетов, имевших к тому же мощное пушечное вооружение. При нанесении ударов по наземным целям наши летчики придерживались обычно такой тактики. Группа, состоявшая чаще всего из десяти самолетов, при подходе к объекту делилась на две подгруппы - ударную и прикрытия. Ударная выполняла два-три захода на штурмовку, а подгруппа прикрытия (обычно звено) в это время находилась выше. Затем подгруппы менялись местами. Бомбометание и стрельба выполнялись с пикирования и с малых дистанций, а потому эффективность их была очень высокой.

18 января 1945 года штаб дивизии и два полка - 2-й гвардейский и 482-й перебазировались на аэродром, только что захваченный танкистами. При этом мы "обогнали" наши стрелковые части.

В ближайшем населенном пункте только что закончились бои. Там еще дымились пожарища, не были убраны трупы, дороги запрудила разбитая и брошенная немецкая техника, по всей округе бродили остатки разгромленных вражеских частей. На исходе дня стало известно, что какая-то довольно многочисленная колонна противника, намереваясь прорваться к своим, движется прямо в направлении нашего аэродрома. Мы оказались в трудном положении. Танкисты ушли вперед, стрелковые части где-то сзади, а враг рядом. Правда, он деморализован неудачами и едва ли догадывается о наших весьма ограниченных возможностях к сопротивлению.

Я связался со штабом танкового корпуса, попросил помощи. Своим отдал распоряжение организовать круговую оборону аэродрома. Вооружились кто чем мог: винтовками, автоматами, пулеметами, гранатами - отечественными и трофейными. Для стрельбы по наземному противнику были подготовлены также зенитные установки и даже самолеты.

Вести огонь из самолетных пушек можно лишь при работающем двигателе, через винт. К тому же самолет надо поставить горизонтально, то есть приподнять его хвост и опустить носовую часть. Но тогда вращающийся винт заденет землю. Поэтому перед каждым истребителем пришлось вырыть канаву.

Атаки противника начались ночью. Предпринимал он их неоднократно, и каждый раз мы встречали его интенсивным огнем. А к утру подоспела помощь от танкистов. Танковая рота с ходу вступила в бой. Одновременно мы подняли в воздух несколько групп истребителей. И сопротивление немцев было сломлено, они начали сдаваться в плен.

Пленных набралось несколько тысяч.

* * *

В двадцатых числах января наша дивизия получила приказ перебазироваться на полевой аэродром, находившийся уже на территории Германии. Трудно описать состояние людей, когда им стало известно об этом. Прежде всего, это было чувство горделивой радости: наконец-то дошли до логова врага! К нему добавлялось любопытство: какова-то она, Германия?

Расположились мы на окраине города Трахенберг. Тыловым подразделениям пришлось изрядно потрудиться, чтобы подготовить здесь взлетно-посадочную полосу. Очень мешали канавы, межи, изгороди. И снова нам помогли танкисты, выделив несколько тракторов и танков для выравнивания грунта.