Анатолий Воронин - Второй пояс. Откровения советника

И он показал несколько осколков, острые грани которых отливали серебристым цветом. Это действительно были чугунные осколки минометной мины.

Решили отсидеться какое-то время в коридорчике. Кто его знает, что у «духов» на уме и сколько еще у них осталось мин.

Примерно через полчаса вышли во двор и стали осматривать то место, куда упала мина. Там образовалась небольшая воронка, по краям которой лежали кусочки спекшейся земли. Стена со стороны входной двери была вся издырявлена осколками, многие из которых глубоко засели в кирпичах. Противомоскитная металлическая сетка на входной решетчатой двери тоже вся была в дырках. Пока мы отсиживались в коридорчике, площадку, на которой лежала простыня с разобранным оружием, затопило водой. Сначала мы не могли сообразить, откуда она взялась. Но как только открыли фанерную дверь кладовки, сразу поняли, в чем же дело. В кладовке у нас стоял самогонный аппарат, конденсатор которого был сделан из бомботары. Это такая металлическая емкость, литров на восемьдесят, в которую местные умельцы встроили змеевик, приспособив медную трубку от гидросистемы подбитого «духами» бэтээра. Так вот, несколько осколков мины пробили эту емкость, и вся вода, которая там находилась, вытекла наружу. Больше всех расстроился Юра, поскольку именно ему «по наследству» было передано наше подпольное производство «Доны». Как старейший «сантехник» виллы, я успокоил его, объяснив, что такое «чепики», и показав на деле, как с их помощью ликвидируется течь.

Всем почему-то стало весело. Чему радовались и сами не знали. Наверно, тому, что волею случая остались живыми. Я на какое-то мгновение представил себе, что бы произошло, не подойди к нам Володя. От одной мысли, что все трое сейчас были бы наисвежайшими трупами, мне стало не по себе.

– Володь. А ведь ты вроде бы как наш ангел-спаситель, – сказал я, похлопывая его по плечу, – и с нас причитается. Вот только у нас совсем нет ничего такого, чем бы мы могли отблагодарить тебя.

– Да понял я, что ты с меня с живого не слезешь, пока «Маруську» не принесу. Ну, так я пошел?

– Закуску свою можешь не брать, мы тут сами чего-нибудь сообразим, – крикнул я ему вдогонку…

Во время полуденного радиосеанса из Кабула поступило сообщение о том, что четвертый жилец нашей виллы, советник царандоевского политотдела Олег Андреев, наконец-то вылетает в Кандагар на подвернувшемся по случаю афганском «борту». Олег вез долгожданные продукты питания и самое главное – новогодний комплект «Марусек».

Узнав об этом от Вити «Камчатского», мы в темпе завершили чистку оружия и всей толпой поехали на «Майдан».

Радости было полные штаны. Смирившись с мыслью, что Новый год придется отмечать «на сухую», мы уже и не надеялись, что Олег успеет прилететь к празднику.

Дожидаясь прилета Олега, на «Майдане» встретились с Алексеем – советником автобата и Николаем – советником связи 2-го армейского корпуса. Те приехали на своем «уазике» навестить друга, лежавшего в военном госпитале. Я предложил им возвращаться назад в «Компайн» двумя машинами, поскольку так было намного безопасней. Но они отказались ехать с нами, сославшись на то, что у них есть еще кое-какие дела в Бригаде.

Мы догадывались, какие у них могут быть «дела» в этот день, но на своем особо настаивать не стали. Ждать их нам не было никакого резона, поскольку у самих «губа свистела» так, что было слышно за километр. Встретив Олега прямо у самолета и побросав привезенный им провиант в «таблетку», сразу же рванули в «Компайн». На мосту Пули Тарнак увидели командира батальона сопровождения автоколонн. Он стоял какой-то понурый. Решили остановиться, узнать, как дела и нет ли каких проблем на дороге в Кандагар. От него мы узнали, что буквально час тому назад «духи» сожгли советский танк. Все произошло недалеко от «Черной площади». Экипаж боевой машины, выполнив свою задачу по сопровождению колонны, возвращался в свое подразделение. «Духи» выстрелили по танку из гранатомета и угодили в отсек, где хранился боекомплект. Рвануло так, что у танка сорвало башню, а весь его экипаж размазало по металлу.

В «Компайн» приехали с тяжелым сердцем. Не долго думая, накрыли на стол, и в нарушение всех традиций первым стаканом помянули погибших.

Мы сидели за столом уже часа два, как прибежал Витя «Камчатский». Выражение лица у него было таким испуганным, что у меня самого внутри что-то екнуло.

– Что случилось? – только и смог я выговорить.

– Николай погиб, – заикаясь и мелко дрожа всем телом, ответил Виктор.

– Как погиб? – закричал я, вскакивая со стула. – Ведь он вот только что заходил к нам на виллу! С праздником поздравлял.

– Анатолий, ты, наверно, имеешь в виду нашего ложестика? – вопросом на вопрос ответил Виктор.

– А ты кого имеешь в виду? – парировал я.

– Так я говорю про советника связи «Ду Кулиурду». Это же он погиб.

В первое мгновение не знал, как поступить. Радоваться тому, что погиб не царандоевский советник, за жизнь которого я был ответственен как старший по контракту? И в то же время чему радоваться. Погиб человек, которого давно знал, с кем не раз решал серьезные вопросы, связанные с обеспечением связи между царандоевскими и армейскими подразделениями.

– Где? Как? Когда? – засыпал я вопросами Виктора. Но, еще раз взглянув на его перепуганную физиономию, понял, что добиться от него что-либо внятного мне вряд ли удастся. Наш добрый «Дед Мороз» – Олег Андреев – не обделил Витюшу новогодним подарком, и он пребывал изрядно «под шофе».

Всей толпой ринулись на виллу к технарям.

Войдя в дом, увидели страшную картину. Посреди прихожей комнаты, на крашеном бетонном полу лежал труп. О том, что это был именно Николай, я догадался чисто интуитивно, поскольку лица как такового у трупа практически не было. Так же, как не было и большей части черепа, осколки которого вместе с вывернутым наизнанку скальпом черных волос закрывали нос, рот и подбородок погибшего. Олега Андреева от всего увиденного стошнило, и он выскочил во двор. Мы прошли дальше на кухню, но войти в нее не смогли, поскольку все свободное пространство в ней было заполнено военными советниками, плотным кольцом обступившими сидящего на табуретке Алексея. Того самого Алексея – советника автобата, которого мы сегодня видели вместе с Николаем на «Майдане».

Алексей сидел голый по пояс. Плечи и спина у него были в крови, которую один из военных советников стирал мокрым полотенцем. Еще один военный советник, стоя сзади Алексея, ковырялся в его волосах пинцетом.

– Еще один, – сказал он, и на заостренных концах пинцета мы увидели небольшой осколок черепной кости.