Стив Деннис - Бритни: Изнанка мечты

Тревожность Бритни проявляется ярче, когда она одна и ничем не занята; в мире славы она так великолепна, что уже не может просто быть собой. Ей обязательно нужны люди вокруг. Когда выступление закончилось, остаётся только тревога, отсюда всяческие кошмарные мысли и перемены в настроении. Она пытается как-то управиться с масштабами своей славы, но за её пределами ей не за что уцепиться. Она заперта на границе между двумя состояниями, двумя мирами, не в силах одолеть ни славу, ни замешательство, наваливающееся, когда она одна.

В этих обстоятельствах Бритни выписали Прозак, применяемый при навязчивых расстройствах, депрессии, панических атаках, но она обращалась с таблетками как с аспирином, принимала только в те дни, когда просыпалась в подавленном настроении. Её доверие к препарату вкупе с беспорядочным приёмом вели к тому, что состояние только ухудшалось. Ей прописали и другие лекарства, но это держалось в тайне. Только Фелиция и менеджер Ларри знали их названия. Без Прозака Бритни могла бы выйти из маниакального состояния, только отказавшись выступать на сцене.

Отсюда следует, что первые знаки появились уже в 2000 году. Внешне всё казалось в порядке, маска никогда не падала. В душе явно творилось что-то неправильное. Мир до самого 2006 года не интересовался психическим самочувствием Бритни, но первые зёрна тревоги и неблагополучия взошли куда раньше, задолго до распада семьи и битвы за опекунство.

Компетентные люди для себя уже предсказали катастрофу, но компетенция – субъективный зверёк. Джаггернаут нёсся слишком быстро, чтобы тормозить, и глаза всего мира прикипели к его путешествию. Неизвестно, проходила ли Бритни психическую оценку хоть когда-нибудь. Но в один прекрасный день что-то неизбежно проявится.

Наверняка известно, что один человек отвёл Бритни в сторону и спросил, хочет ли она продолжать. Это был её отец, Джейми. В жёлтом журнале «Стар» напечатали историю о том, что Бритни со свитой в ночном клубе в Майами нюхали кокаин. Эти заявления были голословными, не нашлось ни одного свидетеля, кто видел бы, как Бритни занюхивает дорожку. Менеджеры яростно всё отрицали и даже угрожали судом. В Кентвуде Джейми и Линни прочитали статью, не придав ей значения. Но совсем не потому, что их не беспокоило дурное влияние на дочь. Если вспомните, они ей даже курить запрещали.

Джейми переживал, что дочь угодила в такой водоворот. Источник в Кентвуде сообщил, что у них был разговор, когда она ненадолго вернулась домой. Когда Джейми говорил с Бритни с глазу на глаз, его голос надломился, и по лицу потекли слёзы. Он сказал: «Деточка моя, я так тебя люблю. Ты в любую минуту можешь вернуться домой. Тебе не обязательно этим всем заниматься». Но Бритни засмеялась и попросила его не дурить. «Пап, всё будет в порядке», – сказала она.

Она, как и все остальные, знала, что шоу должно продолжаться.

9. Любовь и отвращение в…

Чем сильнее ты любишь, тем больнее тебе.

Бритни, 2003 г.

– Для окружающих успех и награды значили больше, чем для неё, – говорит источник, пользовавшийся расположением Бритни. – Все радовались, что она каждый раз занимает первые места, но для неё самой это потеряло смысл.

Когда «Лоренс Эйч Рудольф, эсквайр», он же Ларри, в самом начале обрушил на Бритни новость, что она – первая в истории певица, у которой сингл и альбом (речь идёт о «…Baby One More Time») одновременно заняли первую строчку, её детские вопли радости разносились от побережья до побережья. Как гласит присказка: «Наслаждайтесь первым разом, он уже не повторится».

Источник, предельно близкий к Бритни, сообщает:

– Ларри всегда переживал. А Бритни поначалу реагировала, мол, вау, круто, но испекать хиты ей быстро надоело. От выступлений она никогда не уставала, они ей очень нравились, но награждения превратились в рабочие будни, и «вау» сменилось на «ну ладно… пусть будет».

Если разглядеть в Бритни человека, окажется, что потребности суперзвезды не соответствуют желаниям сельской девочки. И разница не только в этом. В свободное время она говорит с густым южным акцентом, дурачится, сидит, скрестив ноги, ржёт в голос, корчит рожи, иной раз ухохатывается над детскими приколами вроде отрыжки; девочка, свободная от внимания публики. Когда она беззаботно расслабляется в компании, снимающей её тревогу, из-под звёздного лоска проглядывает весьма приятная, обычная, простецкая девчонка. Из тех, кто часто попадает в «лучшие подружки».

«Исполнительница Бритни Спирс» превращалась в другого человека, будто забыла в соседней комнате свой волшебный плащ. Даже старайся она, у неё бы не получилось меньше походить на поп-звезду. Она становилась милой озорницей, и, хотя вкусы у всех разные и это мнение можно оспорить, теряла сексапильность. Прославленная «соблазнительница» куда-то исчезала, на её месте появлялась типично американская милашка.

Это столкновение между имиджем и реальностью, человеком и брендом. Теперь Бритни думала не о продажах альбома и первом месте, а о том, как же ей хочется нормальной жизни. Слово «нормальный» она вставляла сплошь и рядом; среди её «нормальных целей» было найти свою любовь и создать семью. Бритни, как ни нелепо это звучит, долгое время воображала себе белый штакетник замужней домохозяйки и двоих детей, как показано в клипе 2009 года «If You Seek Amy».

– Бритни никогда не была из тех звёзд, что ведёт себя в духе «Ох…еть, и где мой самолёт?» или «А где лимузин?», – рассказывает источник. – Атрибуты богатства для неё не играли роли. Она искренне ценит маленькие жизненные радости, так что ей нужен был не антураж, а белый штакетник и два-четыре ребёнка.

– Я бы с удовольствием завела штук пять-шесть детей и обустроила дом, – призналась она в 2003 году в шоу Ричарда и Джуди на 4 Канале, когда её спросили, какой она видит свою жизнь в сорок лет. – Я верю, что у каждой женщины есть свой принц на белом коне, и надеюсь в один прекрасный день встретить его.

Поиски принца начались в Кентвуде. Её первым мальчиком ещё в 14 лет стал пацан из Маккомба, Миссисипи. С Реджем Джонсом они познакомились, когда она приехала на отдых из «Клуба Микки-Мауса». Вместе с ним Бритни познавала сердечные вопросы. По её признанию они были «влюблены по уши». Но не стоит принимать эту детскую влюблённость всерьёз, она не особо повлияла на Бритни. Конечно, когда в семнадцать лет пришёл шумный успех, её вытащили на поверхность, чтобы придать вес душещипательным текстам о чувствах подростков. Но как-то выделять их связь, полагать, что она формировала мир Бритни, было бы ошибкой.

В глазах Бритни Редж Джонс – имя, которое выцарапываешь на брёвнах и школьных пеналах, это неумелые открытия, от которых бросает в краску, и о чём не должна была узнать Линни. Когда после первого успеха репортёры спрашивали её, откуда у семнадцатилетней девочки такое отношение к серьёзным песням про любовь, она всё списывала на него. Поднимая тему Реджа, она вздыхала: