Поль Шакорнак - Граф Сен-Жермен - хранитель всех тайн

К различным уже упоминаемым "воплощениям" графа Ч.У. Ледбитер прибавляет Роберта Бэкона в XIII в., неоплатоника Прокла в V в. и святого Албана — первого христианского мученика в Англии в III в. н. э.

По мнению того же автора, Сен-Жермен совершал чудеса, "в своей работе он использовал главным образом ритуальную магию, ему прислуживают великие преданные ангелы, которые рады исполнять его приказы. Несмотря на то что он знает все европейские и многие восточные языки, он использует в основном латынь, которая соответствует его образу мышления, а красота и ритм которой не имеют равных в этом мире.

В церемониях, в которых он участвует, он надевает платья различных цветов и роскошные украшения. У него есть золотая кольчуга, некогда принадлежавшая римскому императору, поверх которой он надевает великолепную алую накидку, на булавке которой прикреплены аметист и алмаз в виде семилучевой звезды. Иногда он одет в прекрасный фиолетовый костюм.

Церемонии и ритуалы древних мистерий, даже имена которых давно забыты внешним миром, не являются его единственной работой, он проявляет большой интерес к политической ситуации в Европе, а также к развитию современной науки"807.

Наверное, читатель имеет теперь достаточное представление о "фантастических историях", распространенных писателями из Теосовского общества, которые в течение тридцати лет и больше читали архивы "акаши"808 и таким волшебным образом восстановили древнейшее прошлое графа Сен-Жермена.

Но вот и другой сказ. В 1935 г. в некоторых американских журналах было упомянуто о существовании в Калифорнии центра под названием "Братья горы Шаста" ("The Brotherhood of Mont Shasta"). Затем появилась в небольшом вашингтонском журнале статья за подписью доктора Стока о деятельности графа Сен-Жермена в Америке, в связи с недавно опубликованной книгой. Книга называлась "Разоблаченные тайны" ("Unveiled mysteries"), автор ее — Годфри Рей Кинг, он же писатель С.У. Баллар809. В предисловии автор рассказывает, что книга создавалась под руководством графа Сен-Жермена — Великого Учителя, одного из братьев Великой Белой Ложи, находящегося в Америке с 1930 г В книге утверждается, что речь идет о реальных опытах, проведенных в течение трех месяцев, с августа по сентябрь 1930 г., на горе Шаста. О разговорах автора и графа Сен-Жермена упоминается, как о реальных событиях, Баллар утверждает, что видел графа в материальном теле и что он посетил вместе с ним несколько храмов в Сахаре. Во время одного из таких посещений граф представил автору книги свою жену и сына, призванного продолжать дело отца. На самом деле никогда никакого братства не существовало — ни на горе Шаста, ни где-нибудь еще в окрестности, о чем свидетельствует расследование, проведенное на месте американским журналистом Гео Л. Смитом. Вся эта история лишь вымысел и обман810.

В 1936 г. в "Тетрадях полярного братства"811 за подписью Энрико Контарди-Родио был опубликован рассказ о посещении этого писателя графом Сен-Жерменом в Париже в 1934 г. Самое удивительное то, что для того чтобы об этом рассказать, автору пришлось обратиться к тексту Элифаса Леви о визите к некоему Жулиано Капелла. Тождество некоторых деталей поразительно: то, как граф стучался в дверь, описание посетителя, его манера входить и вести себя в комнате, детали его жизни и его предсказаний — ничего не было пропущено812.

Писатель Морис Магр также рассказал о другом парижском визите графа. Сен-Жермен пришел к человеку которого писатель не знал. "Бессмертный Сен-Жермен" посетил этого молодого человека "из уважения к его предку, розенкрейцеру, так же как и он сам, и который оказал ему в стародавнее время услугу. Добавим, однако, что М. Магр приводит этот рассказ с большими оговорками813.

Как бы в подтверждение так называемого визита журнал "Пари-Миди" опубликовал 6 мая 1940 г. за подписью Л. де Ж. статью с таким названием: "Воплотился ли знаменитый маг XVIII века граф Сен-Жермен в декабре 1939 г.?"

Пришлось ждать до 2 февраля 1945 г., чтобы точно узнать, в чем дело: в газете "Паризьен Либере" Рожер Лани писал: "С Юга Франции пришло сообщение, что граф Сен-Жермен вернулся и скоро станет известна его оккультная роль!"

На этой информации мы закрываем вторую главу легенды, которая, надо признать, околдовала всех, кто занимался графом Сен-Жерменом. В последней главе нашего исследования мы попытаемся определить, какая часть правды могла дать пищу фантастическим историям, не всегда бескорыстно передаваемым.

Часть четвертая

ИСТОРИЧЕСКАЯ ЗАГАДКА

История — наука предположений.

Единственная глава

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ТАЙНА МАДРИДСКОГО ДВОРА

Итак, мы дошли до последней части этого исследования. В предыдущих мы попытались показать, каким человеком был граф Сен-Жермен, отвлекаясь от его легендарного нимба и всяких невероятных домыслов вокруг его имени и национальности. Теперь постараемся изложить наши соображения по поводу его происхождения, которое мы считаем немецко-испанским. Просим читателя отнестись к изложенному не как к истине, а как к гипотезе, которую мы, однако же. считаем правдоподобной, опираясь на слова самого графа о первых годах своей жизни.

Отправную точку этого странного вопроса дает нам госпожа де Жанлис. На прямой вопрос, заданный ее матерью. Граф Сен-Жермен ответил: "О своем детстве я могу сказать только, что в семь лет я бродил в лесах со своим гувернером… и за мою голову было назначено вознаграждение!.. Накануне бегства, — продолжал граф, — мать, которую я больше никогда не видел, привязала к моей руке свой портрет!.. — И граф, задрав рукав, расстегнул браслет с портретом из эмали очень красивой женщины…" Госпожа де Жанлис добавляет, что граф больше

ничего не сказал и быстро переменил тему. Сама же от себя добавляет: "После его ухода мне стало очень грустно от того, что моя мать смеялась над его изгнанием, над его матерью — королевой, ибо назначенная цена за голову семилетнего мальчика, бегство в леса с гувернером — все это были намеки на то, что он был сыном потерявшего корону короля"814.

В этом документе есть очень странное место: мать госпожи де Жанлис смеется над королевой — матерью графа Сен-Жермена, хотя о ней выше в тексте речь не шла. Такая странность может означать, что госпожа де Жанлис опустила какие-то слова графа, касающиеся тайны, которую не хотела раскрыть.

С другой стороны, очень многое говорит последняя строка абзаца, где содержится намек на то, что граф, может быть, королевского происхождения. С этим согласуется и мнение Людовика XV. пересказанное госпожой дю Оссет: "Король иногда говорит о нем, как о человеке высочайшего рождения"815.