А. Лидин - Сказания о русских витязях

— Нет, мучитель мой, — вскричала ко мне яростным и ужасающим голосом, — ты не отнимешь у меня моей жертвы, но сам страшись мщения моего, варвар! Ужасная моя тень повсюду станет следовать за тобою и отомстит тебе за мое убийство.

По сих словах вонзила она в меня кинжал и стала невидима. Сей удар так меня встревожил, что я проснулся и, не опамятовавшись еще совсем, осматривался, где я ранен, но не видя никакого поражения, опомнился, что это во сне мне представилось. Однако же страх мой нимало тем не уменьшился; я трепетал и ужасался, думая, что сновидение сие грозит мне новым каким ни на есть несчастьем. Одевшись поскорее, пошел я к моему родителю и объявил ему о сей устрашительной мечте. Сон мой и его немало встревожил; он также думал, что мечтание сие заключает в себе тайность, чего ради приказал позвать к себе первосвященника, к советам коего прибегал он обыкновенно во всяких недоумительных случаях.

Хейхоам, так назывался сей первосвященник, по вы-слушании моего сновидения объявил причиною оного не-очищение мое от убийства, чего ради советовал поскорее очистить меня по законным обрядам, что в тот же день и исполнено было. Но мучение мое тем не умалилось: в наступившую ночь опять сестра моя мне явилась, кляла, терзала меня и угрожала не давать мне вечно покоя. Сей ужасный сон и другие следовавшие за ним заставили моего родителя, коему об оных объявлял я и жаловался, приносить моления и жертвы, но ничто не могло отогнать от меня привидения. Напоследок стало оно мучить меня уже и наяву, представляясь мне в ужаснейших видах. Все способы были употреблены к его отогнанию, но ничто не могло освободить меня от сего призрака. Наконец, присоветовал родителю моему Хейхоам, чтоб он отпустил меня путешествовать и объехать все славные прорицалища для истребования от оных совета, как освободиться мне от устрашающего меня сновидения.

По получении дозволения от моего родителя поехал я немедленно, и по довольном странствовании прибыл я в Дельфы, желая узнать от Аполлона мою судьбу, о коей все боговещалища темно изъяснялись. По очищении себя и по принесении жертвы вошел я во храм, ожидая ответа от Пифии, которая, вскоре пришед за мною, села на священный треножник и, наполнясь вдохновением, неистовясь и скрежеща, произнесла мне следующее прорицание:

Пришел ты, трепеща, отойдешь, ужасаясь,И век свой повлачишь среди всегдашних зол,Доколе не найдешь, по Индии скитаясь,Из крепких вечных роз сияющий престол.

Сие пророчество привело меня в недоумение: я не знал, куда ехать и где искать престола из роз, от которого прорицание обещало мне помощь; напоследок, не зная лучшего средства к освобождению от привидения, предприял ему повиноваться и проехать всю Индию для сыскания обещанной помощи. Итак, взяв твердо сие намерение, выехал я из Дельф, принеся еще жертву Аполлону. Потом, приехав к морю, нанял я корабль, на котором пустился в море, льстясь надеждою скорого освобождения от беспрестанных моих устрашений. Мореплавание наше было несколько дней спокойно, но потом восстала преужасная буря, которая, продолжаясь более месяца, носила наш корабль по своей воле и наконец оный разбила. Тогда всякий из нас старался токмо спасти свою жизнь, как кому можно было; я схватил доску, которая, по счастью моему, мне попалась, и, держась за нее крепко, отдался на произвол волнам. Я не помню, сколько времени меня носило на море, ибо ужас, воспоследовавший по разбитии корабля, лишил меня всех чувств, и я опамятовался уже на берегу, на который меня выбросило.

Благодаря небо за сохранение моей жизни, пошел я оттуда, желая сыскать какое-нибудь жилище. По счастью, попалась мне вскоре деревня, в которой я отдохнув и укрепясь пищею, отправился в ближний от того места город. Пристав в оном у торгующего пряными кореньями купца, спрашивал у него, не знает ли он такого государя, у коего престол сделан из роз.

— Нет, — ответствовал он, — об эдаком я не слыхивал, хотя и путешествовал по всей Индии.

Я спрашивал о том у других, однако ж все неведением мне отзывались. Сие безызвестие лишило меня всей надежды в искании моем, однако же предприятия своего я не оставил, льстясь напоследок сыскать то, чего искал. Долго путешествие мое продолжалось, ибо, будучи лишен кораблекрушением всего, принужден был странствовать пешком и, наконец, по многих трудностях достиг до сего замка, в котором страдание мое надеюсь окончить. Ибо я слышал, государь, — примолвил он, — от твоего придворного, что у тебя находится престол из розового яхонта, на коем вырезаны цветки, упомянутые прорицателем.

По окончании своей повести, — продолжал Видостан, — бросился он опять мне в ноги, прося меня о помощи. Я его поднял, обнадеживая моею приязнью и обещая употребить все в его пользу, что только будет состоять в моей власти. Сие обещание переменило печальный его вид в веселый; он просил меня поскорее ему помочь, ибо «ужасное привидение моей сестры, — говорил он, — завсегда лишает меня приятностей сна, а нередко и наяву меня ужасает». Я согласился охотно на его желание и в тот же час, взяв мою книгу, сыскал в ней ту статью, в коей описаны были заклинания на привидения, и, выписав пристойное к его обстоятельству, отдал Хитрану, чтоб употребил оное в оборону от привидения. Хитран, поблагодарив меня, просил дозволения жить в моем замке до тех пор, пока он совершенно освободится от призрака. И я на то без всякого отрицания согласился. После чего, вышел с ним из кабинета, представил его Полотскому князю, который находился тогда в зале с моими придворными. Все его приветствовали и получили от него равномерные ласки. Он столько нам разговорами своими понравился, что сочли его все человеком самым честным и достойным всякого почтения, хотя он оказался напоследок обиталищем адской злобы и всяких беззаконий.

Остаток того дня препроводил я с моими гостями весьма весело, не предвещая себе никакого зла. На другой день Хитран, пришед ко мне, объявил, что он все исполнил по предписанию моему, дабы прогнать привидение, но нимало в том не мог успеть и еще более раздражил его на себя. Я весьма сему удивился, ибо до тех пор книга моя никогда не обманывала меня в своем действии. Сие побудило меня спросить в том изъяснения у моего кольца, в котором заключенный дух ответствовал мне нижеследующими словами, произнесенными с ужасом и смятением:

Берегись, Видостан: мечтание хоть тщетно,Но может навлещи напасти неприметно;Храни свою стрелу: злодей ее дрожит,А привидение заклятий не бежит.

Сии слова привели меня в недоумение: я никак не мог доразуметься их смысла; слышал, что дух советовал мне беречься и в то же время объявлял, что мечтание тщетно и может навести беды, что есть у меня злодей, что надобно хранить стрелу и что привидение от заклятий не бежит. Сие побудило меня опять спрашивать у духа об изъяснении его слов, на что ответствовал он мне следующее: