Александр Никонов - Сливки. Портреты выдающихся современников кисти А.Никонова.

– Например, какие традиции?

– Ну, например, по организации. Это была очень сильная структура – сверху донизу. Вот это правильно было! Если организация имеет представительства в республиках, районных центрах, городах, селах и так далее, то она – работает. А если она только в Москве существует, то это совсем другое.

– Но такая сверхорганизация возможна только при тоталитарном государстве, когда не вступить в нее нельзя по причинам карьерного роста, получения образования… В государстве демократическом структуру, подобную комсомолу, уже не выстроишь. Нет механизмов. Тут уж либо поголовная принудиловка, либо не будет организации.

– Ну какая может быть принудиловка? Сразу начнем: у нас в уставе написано – только добровольное членство.

– Это вы, наверное, с устава ВЛКСМ переписали.

– Те программы, мысли и идеи, которые мы предлагаем, молодежь очень радостно принимает. В 89 субъектах у нас есть региональные представительства, которые скоро приедут на съезд. Мы проведем координационный совет…

– А зачем вообще нужно реанимировать комсомол?

– Затем, что после того, как комсомол разрушился, нет ни одной организации или движения, которое бы имело государственную поддержку и диктовало государственную молодежную политику.

– И женскую политику… И стариковскую… И детскую… И политику лысых граждан… У нас нет еще многих организаций, объединяющих самых разных граждан по самым разным признакам. Сколько работы впереди!.. Кстати, а в каких-нибудь других странах есть что-либо подобное комсомолу, который проводит государственную молодежную политику?

– Не надо строить аналогии с другими государствами. У них экономики совсем другие.

– А разве нью-комсомол должен помочь нашей экономике?

– Ой, ну что вы занимаетесь демагогией? «Поможет – не поможет…» Ну хорошо, хорошо – поможет он экономике, поможет!

– Но если он поможет, то станет таким же ненужным, как в других странах, которые мы называем «нормальными» и в которых нет никакого комсомола. Значит, ваш комсомол призван работать на собственное уничтожение…

– Вы из меня вырвали это! Вы как злой следователь, который пытается вырвать у меня что-то, чтобы потом написать…

– А если комсомол не в силах помочь экономике, то зачем он нужен? Государственную поддержку проедать? Туда опять соберутся люди, которым охота почесать свой организационный зуд, которым просто нравится руководить, распределять…

– Я хочу вам одно сказать: критиковать легче всего. Когда я журналистом была, тоже задавала такие дурацкие вопросы. А между тем социологические опросы показывают: 50% 15–17-летних подростков говорит, что они не хотели бы родиться в этой стране.

– Вот если бы 50% этих подростков говорили, что хотят в комсомол…

– Опять вы про этот «комсомол»! Если вы еще не запомнили, у нас это называется «Общероссийский…»

– Пардон, пардон! Не надо нервничать… Но все же, какими калачами вы собираетесь заманивать в свою организацию детей лет 13–17? И, главное, зачем?

– Молодежь, которая на улице, она ведь, кроме дискотеки, ничего же хорошего не знает!

– Да, они не испытали сладости комсомольских собраний…

– Мы будем бороться с наркотиками с помощью развития спортивных всяких организаций. И еще хотим совместно с Минздравом разработать программу пропаганды… Мы будем правительству писать воззвания, может быть, нас в бюджет внесут. Отдельной строкой.

– Это все хорошо, но для того, чтобы разработать программу и писать воззвания, нужно пять человек, а не целая всероссийская организация. Как, кстати, будет строиться ваш новый комсомол? Будут ли членские билеты и взносы?

– У нас будет координационный совет, под ним – исполком и контрольно-ревизионная комиссия.

– Бог мой, как давно я не слышал этих чудных слов! Продолжайте, продолжайте!..

– В партии у нас будут членские взносы, и мы надеемся на финансовую поддержку больших «Медведей». Будем открывать фонды и привлекать молодых предпринимателей. Будем действовать через школы, через вузы…

– И все-таки вы не ответили – чем молодежь заманивать будете, кроме возможности платить взносы?

– Возможностью участвовать в интересных мероприятиях!.. И потом, почему вы вообще считаете, что кого-то куда-то надо обязательно чем-то заманивать? У нас с вами разное понимание жизни.

– Слушайте, да вы же из БЫВШИХ!

– Да, я гордилась, что была в комсомоле! Я была в комитете комсомола, и мы проводили очень интересные мероприятия – фестивали разные.

– Фестивали… Ой-ой, меня сейчас стошнит. Как вспомнил, сразу накатило…

– Слава богу, что не все такие, как вы! Вы просто лентяй! Вам в институтские годы лень было принимать участие в этих мероприятиях, вы только о себе думали. А я активно принимала участие во всех мероприятиях, мне нравилось.

– Слушайте, следующим шагом будет, наверное, возрождение пионерской организации. А то у нас нет никакой организации, которая бы проводила государственную политику в области детства. Будете возрождать пионерию?

– Не знаю, надо будет разобраться с этим.

– Опять, значит, макулатуру собирать, металлолом, старушек переводить через дорогу?

– А что в этом плохого? Если вы не переводите дедушек через дорогу, то я искренне вам сочувствую.

– Нет, почему же… Я как с утра встану, так сразу и начинаю переводить. А вы, кстати, когда последнего дедушку переводили?

– Если я иду и вижу такую ситуацию, допустим, что у старушки вещи рассыпались, я могу нагнуться и собрать. Мне ничего. А для вас это западло́, наверное. Вы бы дальше пошли.

– Нет. Я бы их еще ногами потоптал! Я же не был в комитете комсомола и вырос подонком…

ПУТИН КАК МИККИ МАУС

Портрет художника Дмитрия Врубеля

Когда-то давным-давно, на излете Советской власти, знакомые мне сказали, что я непременно должен посетить квартирную выставку художника Врубеля. Я неуверенно кивнул: мне почему-то всегда казалось, что Врубель умер. Однако, кое-что сопоставив в уме, я догадался, что это, видимо, не тот, который умер, а какой-то иной Врубель. Причем не только однофамилец, но и коллега.

Квартирную выставку Врубеля на «Полежаевской» я тогда посетил, и она мне понравилась. Было весьма необычно и вполне по-диссидентски – затхлая квартирка со множеством бородатых евреев творческого вида, кухонные посиделки, картины-самоделки… Помню еще, на меня все присутствующие интеллигенты странно косились. Поначалу я не понимал, из-за чего. И только потом догадался, когда ко мне подошел какой-то арт-диссидент, видимо, подосланный своими друзьями – вольными художниками, и осторожно поинтересовался: а почему это у меня в газырях торчит автоматная гильза калибра 5,45.