Лермонтов в Москве. Эссе - Татьяна Александровна Иванова
Письмо Лермонтова к М. А. Шан-Гирей.
Сын так взволнован этим свиданием, что на страницу письма, написанного с таким старанием, сорвались из-под его пера три большие рыжие кляксы.
И в то же время в письмо, как инородное тело, вплетаются нравоучительные прописи из обязательного чтения для «благородных воспитанников». В конце письма, написанного по-русски, после пожелания здоровья «тетеньке» следует французская фраза: «Болезни тела происходят от болезни души». Подросток начинает сознавать свою исключительность, а почерк все еще детский, и рядом со стихотворением, в котором местами звучат пушкинские ямбы и можно уловить отдельные ноты будущего могучего голоса Лермонтова, такая детская фраза, «а картинку я еще не нарисовал».
Стихотворение «Поэт» написано под впечатлением «Поэта» пушкинского «Пока не требует поэта //К священной жертве Аполлон…», напечатанного в «Московском вестнике» в год приезда Лермонтова в Москву. В стихотворении и пушкинское заглавие, и пушкинский размер, но главное - идея пушкинская! У искусства свой язык, свои законы. «Всякий талант неизъясним», - писал Пушкин в другом своем произведении. «Почему мысль из головы поэта выходит уже вооруженная четырьмя рифмами, размеренная стройными однообразными стопами?». «Каким образом ваятель в куске каррарского мрамора видит сокрытого Юпитера и выводит его на свет, резцом и молотом раздробляя его оболочку?» Но не всегда испытывает поэт или художник это творческое озарение, высшее напряжение души, «божественный глагол», как образно называет вдохновение Пушкин. В суете повседневной жизни душа поэта погружена в «хладный сон». Едва «божественный глагол» коснется его души, он ищет тишины и уединения, бежит от людей, чтобы погрузиться в глубины собственного духа. Четырнадцатилетний мальчик уже испытал все это, знает, что значит «божественный глагол» и «священная жертва Аполлону». Он знает, что «огонь небесный» - вдохновение - оставляет неизгладимый след в душе поэта: «Но долго, долго ум хранит //Первоначальны впечатленья».
Лермонтов знает также, что «божественный глагол» присущ всем людям искусства, он присущ и художнику. С художника и начинает он свое стихотворение «Поэт»: «Когда Рафаэль вдохновенный…» Громадный синтез впечатлений в этом детском творении. Тут и увлечение живописью, тут и Рафаэль, которого рано полюбил Лермонтов. С момента своего приезда в Москву он побывал в картинных галереях. В Москве было несколько частных собраний, открытых для посетителей: лиц, причастных к искусству или к светскому обществу. Славилась галерея Юсупова из 400 полотен. Не менее известна была картинная галерея Мосолова. Подлинного Рафаэля в Москве не было, но существовало много прекрасных гравюр с его произведений. Славилось собрание эстампов Власова. Интерес Лермонтова к творчеству Рафаэля нашел отражение и в других его произведениях. Мадонны Рафаэля - юные женщины с тонкими чертами лица, нежной девичьей грацией. И он сравнивал с ними героинь своей юношеской лирики: то молодую девушку из народа, рано затянутую омутом жизни («Девятый час; уже темно…»), то светскую красавицу, отравленную светской суетой («Как луч зари, как розы Леля…»), то прекрасное чистое существо «маленькую Нину» в позднейшей поэме «Сказка для детей».
Деталь одной из картин Рафаэля «Святое семейство (Франциска I)» воспроизвел Лермонтов на рисунке, который увез отец, приезжавший в Москву, - ребенок тянется к матери. Мальчик запрокинул голову, протянул руки. Вся его поза - один порыв. Вот только это Лермонтов взял с картины Рафаэля, да еще руку матери, которой она придерживает младенца. Рано потеряв мать, он тосковал по материнской ласке и вспоминал, как мать брала его на колени и пела, сидя за фортепьяно. Помнил и отец. Скрытый смысл рисунка был ему понятен. После смерти отца Юрия Петровича рисунок нашли среди его бумаг.
В письме Лермонтова к М. А. Шан-Гирей упоминаются преподаватель пансиона Д. Н. Дубенский и инспектор М. Г. Павлов.
Ребенок, тянущийся к матери…
Рисунок М. Ю. Лермонтова. 1829.
Подросткам, привыкшим с малых лет говорить, а то и думать по-французски, Дубенский прививал любовь к русскому языку, к народной поэзии. Он был автором книги о народном стихосложении, в которой доказывал его превосходство над общепринятым книжным, раскрывая богатство стихотворных ритмов народных песен.
M. M. Лермонтова - мать поэта. Портрет работы неизвестного художника.
На уроках Дубенского ученики знакомились с различными видами повествования, но Дубенский особенное внимание обращал на «Диалоги или разговоры» и «Характеры». Он задавал ученикам в афористической форме описывать свои наблюдения над жизнью и людьми, зарисовывать характеры. Лермонтов пишет, что он продолжал подавать сочинения Дубенскому: «…но он продолжал мне ставить 3 и 2 до самого экзамена. Вдруг как-то сжалился и накануне переправил, что произвело меня вторым учеником».
Уроки Дубенского и его требовательность к талантливому ученику не прошли для Лермонтова даром.
Инспектор М. Г. Павлов - философ, ученый-физик, профессор Московского университета, журналист, воспитатель молодежи. Он считал, что образование есть главная польза учения, сведения забываются, образование остается. В письме к М. А. Шан-Гирей Лермонтов писал, что поэму «Геркулес и Прометей» взял у него инспектор, «который хочет издавать журнал «Каллиопу» (подражая мне! (?), где будут помещаться сочинения воспитанников. Каково вам покажется; Павлов мне подражает, перенимает у… меня! - стало быть… стало быть… но выводите заключения, какие вам угодно». Из этих строк Лермонтова можно сделать несколько выводов. Первый. В 4-м классе пансиона Лермонтов издавал журнал из произведений воспитанников, куда входили, конечно, и его собственные. И второй. Павлов, видимо, расхвалил журнал Лермонтова. Рукописные журналы среди воспитанников пансиона существовали и раньше. Журнал Лермонтова выделялся. Третий вывод. К этому времени Лермонтов уже ощутил на своих плечах бремя гениальности. Он об этом будет скоро писать в стихах, но в письме скромность не позволяет назвать вещи их именами, и он предоставляет это сделать старшему другу: «…стало быть… стало быть… но выводите заключения, какие вам угодно». Лучшие пансионские учителя такие
