Валериан Альбанов - На юг, к Земле Франца-Иосифа!

8 июля, при затихающем ветре, первому каяку удалось подойти опять к острову Белл, где он простоял до утра 9 июля. Не дождавшись пропавшего каяка и не видя даже его, решено было идти на мыс Флора, где и высадились того же 9 июля. 15 июля Конрад на каяке отправился на мыс Гранта, но не на нашел там партии, идущей пешком, и 18-го утром вернулся обратно на мыс Флора. 20 июля к мысу Флора подошла шхуна „Св. мученик Фока“, и члены экспедиции Седова, узнав историю пропажи людей экспедиции лейтенанта Брусилова, выразили согласие идти на шхуне на поиски пропавших, как только удастся погрузить на судно дрова. На мысе Флора и на мысе Гранта будут оставлены склады провизии и других необходимых предметов.

(Эта записка Альбанова, найденная спасательной экспедицией на судне «Герта» в 1914 году, хранится ныне в Центральном государственном архиве Военно-морского флота (ЦГАВМФ, ф. 404, оп. I, д. 306, 244).

Глава XI. Домой!

Около 9 часов вечера мы снялись с якоря и пошли, нет, не пошли, а поползли к острову Белл, рассчитывая посмотреть сначала, нет ли пропавших моих спутников в гавани Эйра. «Фока» не идет, а торжественно «шествует» со скоростью 2 или 3 мили в час. Это «шествие» – свойство всех почтенных полярных ветеранов, которым торопиться некуда и не с кем конкурировать, и надо думать не о быстроте хода, а об экономии в топливе. Старик «Фока» сейчас имеет топлива дня на три, на четыре, и с этим запасом ему надо постараться уйти как можно дальше. Хорошо будет, если мы встретим поменьше льда и побольше попутных ветров. Но будем надеяться на лучшее, худшее само придет.

Вчера не нашел времени записать в дневник, так как теперь я тоже стою вахту, а остальное время так незаметно проходит, что едва остается времени для сна. В 2 часа ночи мы подошли к северо-западному берегу острова Белл и увидели домик Ли-Смита. Положительно не могу себе представить, как не заметили мы этого домика раньше. Он стоит на низком открытом месте и очень приметный. Мы были восточнее его; сюда не пошли, так как здесь все было занесено еще снегом. Дом, насколько удалось рассмотреть в бинокль, очень хорошо сохранился. Сделан из досок, и, по-видимому, легкой постройки, так как со всех сторон его поддерживают какие-то тяги. (Дом Ли-Смита выстроен по типу норвежских дощатых построек довольно прочно. Построил его английский яхтсмен Ли-Смит в 1880 году в качестве убежища на случай гибели судна. Кроме довольно холодного приюта, в этом доме Альбанов ничего бы не нашел. Дом не вполне достроен, без печей. Некогда Джексон устроил в домике склад провианта, но, видимо, сам же использовал его, так как при посещении Пинегиным 31 марта 1914 года в домике имелось всего 5–6 банок консервов и 150 килограммов каменного угля. – Прим. Н. В. Пинегина). На берегу хорошо виден и бот, перевернутый вверх килем.

Да, не судьба была нам найти этот домик с провизией и ботом 19 дней тому назад. Возможно, что мы не хотели сюда идти и потому, что пролив этот тогда еще стоял и низкий берег казался береговым припаем. Впрочем, мало ли почему не пошли мы сюда; просто не знали о существовании этого домика, а каждый уголок обойти мы не могли. Никаких следов пребывания людей на чистом снегу заметно не было. На всякий случай стали звать свистками, а через четверть часа пошли далее к мысу Гранта.

К этому мысу подойти не удалось, так как вдоль всего берега нанесло много льду, который стоял плотной полосой шириною около четырех миль. Пробиваться в этом льду ближе к мысу на «Фоке», с ограниченным запасом топлива, было рискованно. Решили повернуть в море. Если бы кто-нибудь был на мысе Гранта, то, конечно, услыхал бы свистки и увидел бы судно. Но ни одной похожей на человека фигуры мы не могли рассмотреть ни на мысе, ни на льду, отделяющем его от нас. Повернули и пошли на S. Сначала шли мы под парусами, а потом пустили и машину; часов около 12 дня острова Земли Франца-Иосифа стали скрываться из виду. Прощай, мыс Флора!

Льда не видели целые сутки. Сегодня около 3 часов ночи мы увидели-таки лед, который стал нас мало-помалу отжимать к W. Правда, этот лед был не сплоченный, но все же идти в нем одними парусами трудно. Температура воды понизилась. В полдень наша широта равна 78°23’. Это хорошо. Дров еще осталось на полтора суток, и потому сегодня к вечеру воспользовались попутным ветром, остановили машину и пошли только парусами, под которыми «Фока» идет очень хорошо, несмотря на то, что теперь он совершенно пустой. Идем, лавируя между льдинами в среднем на SW истинный. Днем, проходя мимо большого ледяного поля, видели на нем медведицу с двумя медвежатами. Дали свисток, медведи так проворно пустились наутек, что скоро скрылись из виду. На «Фоке» есть четыре живых медвежонка, из которых трем пошел уже второй год. Самая большая из них – медведица «Полынья», или «Полыха», имеет очень серьезный вид. Все они совершенно ручные, и если сидят на цепи, то только потому, что любят безобразничать и воровать все, что только попадется. К людям они относятся очень миролюбиво, с собаками играют, а когда повздорят, то попадает больше медведям, чем собакам. При всяких «недоразумениях» между медведями Пинегин очень смело бросается с плетью водворять порядок. Плеть эта называется «самоучитель».

До четырех часов шли в тумане под парусами, лавируя между льдинами, придерживаясь в среднем курса на S истинный.

При одном повороте нас навалило на большое поле и отойти от него мы не могли, да мы не особенно и спорили, решив переждать, когда туман немного рассеется. В 9 часов 30 минут пошли далее под парами и парусами. Лед разреженный и легко проходимый: нам даже не приходится пробиваться, а только лавировать от WNW до SO. После двух часов фарватер стал еще лучше и образовался широкий канал с общим направлением на SSO.

Этим каналом мы и направились, работая и машиной, и парусами при О-вом ветре. Близмеридиональная высота солнца дала широту 77°48’. Полагаем, что если бы удалось набрать дров еще хотя на полтора суток, то, может быть, и удалось бы проскочить ледяную область. Но, к сожалению, дров осталось только часа на полтора хода. Сейчас идет усиленная ломка переборок в помещениях. «Фока» и без того пришел к мысу Флора достаточно ободранным, теперь же доламывается все остальное, где только можно, без особенного ущерба для прочности судна. Не остается ни одной каюты, ни одной внутренней переборки. Спать будем на полу все в ряд. В. Ю. Визе усиленно уговаривает отправить в топку пианино, но пока до этого дело еще не дошло. О форстеньге и утлегаре подумываем. Делать нечего, надо же так или иначе выходить изо льда.