Евгений Дворянский - В огненном кольце

29 сентября, когда батарея оказалась в критическом положении, расчет коммуниста Алымова показал исключительную стойкость. В грохоте рвущихся снарядов и бомб не слышно команд, но наводчик Александр Тымченко с полуслова, по одному жесту понимал команду, цепко "ловил" цели. Один "юнкерс" шел прямо на орудие. У Тымченко оказались крепкие нервы: он не выпустил его из прицела. Раздался выстрел. Прямое попадание! Бомбардировщик взорвался в воздухе.

Расчет сосредоточил огонь по другому самолету. После нескольких выстрелов он загорелся и врезался в землю. Это был пятый вражеский самолет, сбитый расчетом.

Когда утих бой, Алымов подвел итоги дня.

- Нас в расчете семь человек, - говорил он товарищам. - Сбили уже пять фашистских стервятников. Давайте возьмем обязательство: воевать так, чтобы к 25-й годовщине Октября на счету каждого бойца имелся сбитый самолет.

Все бойцы горячо поддержали командира. Вечером с воинами батареи беседовали командир и военком. Алымов попросил слова и рассказал о решении своего расчета{204}.

Об инициативе бойцов коммуниста Алымова рассказала армейская газета. Зенитчики всех частей включились в соревнование в честь 25-й годовщины Октября.

Сражение на Неве продолжалось. 4 октября шестая батарея вновь вела трудные бои. Она отразила налеты 26 пикировщиков. Вблизи орудия старшего сержанта Алымова разорвалась бомба, все бойцы были ранены, но отказались эвакуироваться в санбат. Расчет сбил еще один бомбардировщик: седьмой на счету алымовцев. Теперь на каждого бойца приходилось по сбитому самолету{205}. Зенитчики сдержали свое слово!

Умело управлял огнем командир 22-й батареи 351-го зенитного артиллерийского полка старший лейтенант Г.И. Даниленко. Его уважали за мужество, твердость и отзывчивость. Батарея сбила семь вражеских самолетов. В бою 29 сентября старший лейтенант Даниленко погиб. Бойцы поклялись отомстить врагу за смерть командира.

Стойко отражали атаки вражеских самолетов воины 20-й батареи того же полка{206}. В один из дней вражеским снарядом был разбит прибор управления зенитным огнем, а "юнкерсы" шли волна за волной. Командир батареи старший лейтенант И.Н. Васьков не растерялся, приказал вести огонь по пикировщикам прямой наводкой и твердо управлял огнем.

Но бой оказался трудным. Вражеская бомба разорвалась недалеко от орудия старшего сержанта Гусева. Погиб комсомолец Отрубянников, четверо ранены, в том числе и Гусев. Сюда подбежал военком батареи политрук Сабитов, стал у орудия, и поредевший расчет снова открыл огонь.

Вскоре Гусев был ранен вторично. Его отправили в госпиталь. А через несколько дней военком полка получил от него письмо.

"Товарищ комиссар, - писал Гусев, - если я вам нужен, то возьмите меня на батарею, я уже могу мстить фашистам"{207}.

Человек еще не вылечился, после трудных боев получил возможность отдохнуть в госпитале, но он рвется в батарею, на линию огня. Такова душа у советского воина.

Каждый день над Невой, над Синявинскими болотами и высотами гудело, грохотало небо. В последних числах сентября Советское информбюро несколько раз передавало сообщения, подобные этому: "В течение 27 сентября наши войска вели ожесточенные бои с противником в районе Сталинграда, в районе Моздока и в районе Синявино. На других фронтах существенных изменений не произошло". Боям на синявинском направлении придавалось большое значение. Наши войска здесь упорно перемалывали фашистские дивизии, предназначавшиеся для штурма Ленинграда.

Зенитчики ПВО Ленинграда за период с 22 сентября по 10 октября 1942 года сбили 45 и повредили 32 фашистских самолета{208}.

Десятки вражеских самолетов сбили летчики-истребители фронтовой авиации и ПВО Ленинграда.

Важную роль сыграло тесное взаимодействие между зенитчиками и летчиками-истребителями. Были созданы передовые командные пункты, с которых по радио осуществлялось руководство действиями истребителей непосредственно над полем боя. Таким образом у летчиков появились дополнительные "глаза", которые видели дальше, охватывали все поле боя.

Понеся большие потери в самолетах, фашисты применили тактику двойного прикрытия своих бомбардировщиков. Одна группа истребителей выходила в район цели за несколько минут раньше бомбардировщиков с задачей связать боем наши истребители. Вторая же группа сопровождала бомбардировщиков. Наши авиаторы противопоставили ей свою тактику, позволившую даже в условиях количественного превосходства врага наносить удары по его бомбардировщикам. Радиолокационные станции своевременно обнаруживали подход вражеской авиации. Навстречу ей поднималась группа в 16 самолетов. Эта группа делилась на сковывающую и ударную. Сковывающая появлялась над полем боя на 3-5 минут раньше и завязывала бой с вражескими истребителями. Ударная же группа обрушивалась на бомбардировщиков.

Нередко применялся и другой прием: наши самолеты обходили истребительный заслон и атаковали бомбардировщиков. Успешно такой прием применяла группа истребителей под командованием гвардии капитана Александра Петровича Савушкина из 11-го гвардейского авиационного полка. В одном из боев она удачно обошла истребительный заслон и пошла в атаку на бомбардировщиков, направлявшихся бомбить советские войска. Сразу же загорелись две вражеские машины. Одну из них сбил А.П. Савушкин. Остальные, беспорядочно сбросив бомбы стали уходить. Им на помощь поспешили истребители прикрытия, но было уже поздно. С ними вступили в бой наши летчики. Капитан А.П. Савушкин и лейтенант М.И. Евтеев сбили по "мессершмитту". Наша группа потерь не имела.

Коммунист А. П. Савушкин в тех сражениях не раз показывал образцы высокого боевого мастерства и отваги. 30 сентября он провел пять воздушных боев, за день сбил два вражеских самолета лично и два - в группе с товарищами{209}.

Вместе со своими летчиками в боях участвовал военком 11-го гвардейского полка старший батальонный комиссар Василий Алексеевич Наумов. Он не раз показывал им пример отваги. Однажды истребители сопровождали группу штурмовиков. В район штурмовки подошла группа "мессершмиттов". Они пытались помешать штурмовке. Завязалась ожесточенная схватка. Комиссар Наумов атаковал вражеский истребитель и поджег его. "Мессершмитт" врезался в землю{210}.

Пример комиссара еще больше разжег боевую активность летчиков. Гвардии лейтенанты Данилов и Кобрянов атаковали другую машину и сбили ее.

16 сентября В. А. Наумов вновь участвовал в бою. Комиссар оказался в очень трудной ситуации. На него набросились несколько фашистских истребителей, а один атаковал сверху, со стороны солнца. Наумов увернуться от удара не смог. Товарищи увидели, что его самолет стал падать. Помочь ему они не смогли. Произошло это в районе Кельколово{211}.