Олег Царев - Роковые иллюзии

Эдит Тюдор Харт — таково было настоящее имя советского агента, который, как оказалось, и был тем самым недостающим звеном в процессе вербовки Филби. Эдит, как показывает ее досье, хранящееся в архивах НКВД, была больше чем просто оперативным работником. Она родилась в 1908 году в семье Сушицких и как бывший член компартии Австрии прибыла в Лондон в 1933 году, избежав судебного преследования за нелегальную партийную деятельность. Подобно своей подруге Литци Фридман, она во имя собственного спасения вышла замуж за англичанина, доктора медицины по имени Алекс Тюдор Харт, который сочувствовал Коминтерну. Будучи талантливым фотографом, снимавшим сцены из жизни бедняков в венских трущобах для журналов левого направления, она вскоре основала собственную лондонскую студию, которая приобрела большую популярность, специализируясь на изготовлении детских портретов[255].

Однако не за свое мастерство фотографа Эдит Тюдор Харт попала в лондонскую подпольную сеть НКВД. Как показывает ее досье, она активно участвовала в коммунистическом подполье в Вене в 1929 году и после прибытия в Лондон стала одним из заслуживающих доверия «охотников за талантами» лондонской «нелегальной» резидентуры. Ее работа заключалась в том, чтобы находить сочувствующих, которые, подобно Филби, были возможными кандидатами для вербовки. Будучи близорукой, в результате чего ее иногда критиковали за недостаточную осторожность, она тем не менее приобрела репутацию очень надежного и предприимчивого агента, выполнявшего важные задания Москвы[256].

Эдит Тюдор Харт была знакома с Литци Фридман по Вене и пригласила свою старую приятельницу на чашку чая вскоре после возвращения Филби в Лондон в мае 1934 года. Литци пришла с мужем, который в то время не мог ничем заняться, с нетерпением ожидая, примут ли его в ряды компартии. За чашкой чая супруги живо рассказывали о событиях, происходивших на венских баррикадах, очевидцами которых они были. Филби заявил, что приобретенный опыт более чем когда-либо укрепил его намерение найти какой-нибудь способ продолжить работу для партии в Англии, несмотря, добавил он, на бесцеремонное обращение с ним в штаб-квартире КПВ.

Страстность и одновременно сдержанность молодого англичанина, рассказывавшего о секретных поручениях, которые он выполнял как связной, произвели впечатление на Тюдор Харт. Связи Филби с британскими влиятельными кругами через знаменитого отца, чья критика британской политики на Ближнем Востоке становилась все более резкой, еще больше возбудили ее интерес. В тот момент она ему об этом не сказала, но сразу же сообразила, что Ким может стать потенциально ценным приобретением для советской подпольной сети, к которой она сама принадлежала. Поэтому она решила действовать быстро, с тем чтобы успеть предупредить его вступление в КПВ[257].

Советский «нелегал», которому Эдит Тюдор Харт доложила о Филби, был австрийцем по имени Арнольд Дейч, работавший с ней в венском подполье. Он заверял Центр: «Я знаю ее с 1926 года по Вене. Ей около тридцати лет. Вышла замуж за английского врача и в мае приехала в Англию. Работает в качестве фотографа, имеет студию. Стала одним из самых известных детских фотографов в Англии. Я встретился с ней вскоре после своего прибытия в Англию. Она сразу же согласилась работать на нас»[258].

Сам Дейч был не австрийцем, а чехом по рождению, родители которого переехали в Вену в 1908 году, когда ему было четыре года. Дейч обладал уникальными качествами и талантом к нелегальной работе, что и привлекло к нему внимание Москвы, когда он вступил в коммунистическую партию, будучи студентом Венского университета. Дейч был красивым мужчиной: синие глаза с огоньком и светлые вьющиеся волосы — он никак не укладывался в привычный стереотип сына торговца из стран Центральной Еврйпы, выросшего в традиционном еврейском квартале Вены. Он был блестящим студентом, изучившим химию, философию и психологию, когда ему еще не было и 24 лет. Ему была присвоена докторская степень с отличием за диссертацию по солям серебра. Изучение марксизма убедило его стать коммунистом; коммунистом была и его жена Джозефина, на которой он женился в 1929 году. В январе 1932 года, накануне венского восстания, Дейчи приехали в Москву, где Арнольд получил назначение в международный отдел Коминтерна. В августе того же года он был принят на работу в Иностранный отдел НКВД и начал готовиться к работе специального агента советской разведслужбы. Его жена Финн работала в 1931–1935 годах в Международном отделе Коминтерна под именем Лиза Крамер. Получив квалификацию подпольного радиста, она позднее присоединилась к мужу в Лондоне в феврале 1936 года[259].

Дейчи работали в Лондоне как семейная ячейка, хотя приехали туда по отдельности, каждый по своему австрийскому паспорту. Арнольд в качестве легального прикрытия стал ученым-исследователем при Лондонском университете[260]. На первый взгляд, Дейч был самым обычным честолюбивым профессором из Вены, родины психологии, который вскоре приобрел массу знакомых в британских научных кругах. Никто из них никогда не заподозрил, что приятный в общении и умный молодой ученый, в просторной квартире которого на Лоун-роуд, в самом сердце Хемпстедского ученого сообщества, часто собирались гости, финансируется штаб-квартирой НКВД в Москве и действует по ее указаниям. Ни один из его ученых друзей не догадывался также, что Дейч работает под целым рядом оперативных псевдонимов: «Стефан», «Лангт», «Арнольд». Псевдонимом «Отто» Дейч обычно пользовался в общении с британскими «контактами», которых он обрабатывал в течение четырех лет, пока действовал как один из главных помощников руководителя лондонской «нелегальной» резидентуры[261].

Именно к Дейчу спешно обратилась Эдит Тюдор Харт в конце мая или начале июня 1934 года. Было важно сделать предложение Филби до истечения тех шести недель, когда он должен был снова пойти в штаб-квартиру компартии. Поэтому Рейф и Дейч решили форсировать длительную процедуру тщательней проверки, на которой обычно настаивал Центр, перед тем как сделать первый завуалированный подход к потенциальному агенту. Судя по ее отчету, содержащемуся в досье Филби, Тюдор Харт через собственные каналы в австрийском подполье быстро произвела проверку, и, когда результаты оказались положительными, Дейч с разрешения Рейфа, исполнявшего обязанности резидента, вышел на личную встречу с Филби[262].

Проведение вербовки столь быстрыми темпами было сопряжено с некоторым риском, и Рейф понимал, что может заслужить неодобрение со стороны осторожного руководства Центра, если операция не удастся. Однако очередное нарушение связи с Москвой обеспечило его необходимым оправданием действий по собственной инициативе, и он разрешил Дейчу организовать конспиративную встречу.