Ольга Володарская - Граф Сен-Жермен

В номере от 24 по 27 мая 1760 года можно было прочитать следующую заметку, основанную на депеше из Роттердама от 18 мая: «Граф Сен-Жермен был освобожден от своих обязанностей посланника и приехал сюда. Во время своей деятельности он имел несколько бесед с несколькими лордами Частного совета, что открывает широкое поле для гипотез».[174]

В газете от 31 мая по 3 июня под заголовком «Анекдоты о таинственном иностранце» и за подписью «Женский журнал» можно было прочитать следующее: «Надеюсь, что этот человек, (о котором никогда ничего бесчестного не было обнародовано, а ученость и гений которого я глубоко уважаю) не обидится намой замечания о титуле, который он взял, и который не должен ему принадлежать ни по праву наследства, ни по королевской милости. Его настоящее имя — одна из его тайн, и после его смерти она, возможно, удивит всех больше, чем все странные перипеции его жизни. Сам же он не станет отрицать, как мне кажется, что то имя, которое он сейчас носит, — не его настоящее.

О его родине знают так же мало, как и о его имени. По обеим этим поводам, а также по поводу его молодости самые разные предположения всегда заменяли знание. Поскольку придумать что угодно легко, то из-за испорченности людей, а также из зависти любопытствующих те эпизоды из его жизни, которые были выставлены напоказ, — менее благовидные, чем те, что соответствуют правде жизни.

Покуда не будут предоставлены более точные сведения о его жизни, было бы справедливее прекратить любопытствовать и милосерднее не обращать внимания на подробности, не имеющие под собой почву».[175]

Наконец, в номере от 30 июня по 3 июля было опубликовано следующее сообщение: «Из Парижа нам сообщают, что несколько высокопоставленных людей выступили перед королем Франции в защиту нашумевшего графа Сен-Жермена. Его Величество уже было ему простил, когда обнаружилось, что он — прусский шпион при французском дворе и представлял прусского короля перед госпожой Помпадур».

Вернувшись в Соединенные Провинции в начале мая 1760 года, граф Сен-Жермен вовсе не был арестован и препровожден в Антверпен для дальнейшей выдачи Франции, как хлопотал в своем представлении французский посол д’Аффри. Граф жил в Гааге, часто ездил к своему другу Бентинку в Лейден и каждую неделю бывал в Амстердаме у бургомистра Хасселаара. Однажды в течение августа 1760 года граф съездил ненадолго в Алтону, недалеко от Гамбурга.[176] О пребывании Сен-Жермена в Голландии можно прочесть в «Нидерландской газете» за 12 января 1761 года: «Так называемый граф Сен-Жермен — этот таинственный человек, о котором доподлинно неизвестны ни имя, ни происхождение, ни состояние, который имеет доходы, — но их источник неизвестен, и познания — но где он их получил — непонятно, который вхож к князьям и принцам — но при этом никто его за своего не признает, этот человек, пришедший на землю неизвестно откуда, находится в данное время здесь (в Гааге) и не знает, куда ему ступать, как изгнанник из всех стран.

Недавно он обратился к господину д’Аффри с тем, чтобы через него получить разрешение где-нибудь существовать.

Господин д’Аффри написал маршалу де Бель-Иль,[177] который ответил, что если бы король (Людовик XV) хотел строго судить графа Сен-Жермена, он бы его предал суду как государственного преступника. Но поскольку Его Величество король хотел проявить милосердие, он лишь приказал д’Аффри «не иметь никаких с ним сношений, ни под каким видом, т. е. не писать, не отвечать на его письма, не допускать его к себе».

Эта заметка вызвала возмущение прежнего гонителя графа Сен-Жермена — герцога Шуазёля, о чем он написал графу д’Аффри:

«Версаль, 25 января 1761 года.

…упомянутая Вами статья в брюссельской газете от 12 числа буквально восхваляет графа Сен-Жермена или же авантюриста, носящего его имя. Впрочем, это упущение следует возложить на управляющего газетой, замещавшего издателя, пока тот находился в Париже.

Меня особенно поразил факт, что издатель газеты был верно информирован о послании, которое Вы получили от маршала де Бель-Иля по поводу графа Сен-Жермена…»

Зато неунывающий Казанова утверждает, что в 1761 году Шуазёль и Сен-Жермен встречались в Париже, да и сам он якобы видел Сен-Жермена в этом городе, когда, прогуливаясь по Болонскому лесу вместе с маркизой д’Юрфе, беседовал с нею о планетных ангелах: «Мы возвращались к экипажу, как вдруг Сен-Жермен предстал перед нашими глазами. Как только он нас увидел, он повернул вспять и затерялся в боковой аллее. Я спросил: «Вы видели? Он работает против нас, но наши духи заставили его дрожать». — «Я удивлена. Завтра же схожу в Версаль, доложу об этом герцогу Шуазёлю. Интересно, что он об этом скажет…». На следующий день я узнал от госпожи д'Юрфе остроумный ответ Шуазёля на ее сообщение: Я не удивлен, поскольку всю ночь он провел в моем кабинете».[178] Может быть, ответ герцога Шуазёля и остроумен, но он лишает анекдот достоверности.

Другой инцидент, на этот раз неопровержимый, имел место в Гааге где-то в конце 1761 года. Некий Жакотэ пришел к графу д’Аффри и «утверждал, что граф Сен-Жермен прячется в Амстердаме, и он может его выдать».[179] Сначала французский посол поверил Жакотэ на слово, но затем, узнав, что Сен-Жермен находится в Гааге, понял, что Жакотэ — мошенник, тем более что по просьбе вдовы кавалера Ламбера его разыскивали два уважаемых амстердамских торговца, господа Кок и Вангиен. Это была своеобразная месть Жакотэ против друзей графа Сен-Жермена.

Спустя шесть месяцев после этого появились новые сведения о Сен-Жермене. Их можно найти в изданных Историческим обществом Утрехта выдержках их «Воспоминаний» Харденброка. В дневниковой записи за 20 марта 1762 года сказано следующее:[180]

«Мне сообщили, что так называемый граф Сен-Жермен обитает ныне в Уббергене близ Неймегена. Помимо всего прочего, он владеет землями в окрестностях Зютфена, у него есть громадная лаборатория (в принадлежащем ему доме), где он уединяется иногда на целые дни. Он умеет окрашивать материалы, такие, например, как кожа, в прекрасные цвета всевозможных оттенков. Он — великий философ и большой любитель природы, а кроме того, и блестящий собеседник. По всей видимости, он весьма добродетелен. По внешности он похож на испанца благородного происхождения. С искренним чувством говорит он о своей покойной матери. Иногда он подписывается именем «Принца Сеа». Он весьма охотно оказывает содействие в развитии промышленности республике. Однако его планы не касаются какого-либо конкретного города, ибо Амстердам делал ему очень выгодное предложение, одним из условий которого было единоличное обладание этим городом всех его талантливых изобретений. Он также оказал большую услугу Гронсфельту, помогая ему готовить краски для фарфорового завода в Веспе. Он поддерживает дружеские отношения с господином Рооном, у которого часто бывал с визитом и с которым ныне переписывается. Кроме того, он ведет обширную переписку с зарубежными державами. Его знают все дворы Европы. Принц Уэльский, известный своим скверным характером, дурно обошелся с ним. Однако он (Сен-Жермен), будучи невиновным, был выпущен на свободу и реабилитирован. Он переписывается со многими влиятельными людьми Франции, очень высоко отзывается о достоинствах госпожи де Помпадур, часто посещает Амстердам, где несколько раз встречался с господином Хасселааром. Он обладает большой коллекцией очень красивых драгоценных камней, в их числе есть рубины, сапфиры, изумруды и бриллианты. Говорят, что он знает, как придавать блеск чистой воды всем без исключения бриллиантам, а также как изменять их цвет, делая его приятным для созерцания. Он весьма великодушен, обладает обширными поместьями в различных частях Германии, останавливается в лучших домах Амстердама и рассчитывается везде и всегда очень щедро».