Ольга Володарская - Граф Сен-Жермен

Король всячески поддержан мое намерение посвятить Вас в эти события. Кроме того, вы окажете королю услугу, если передадите суть этого письма Его Величеству королю Пруссии.

С искренним уважением к Вам, Сэр, остаюсь покорным Вашим слугой, Холдернесс».

Сен-Жермен всегда считал Питта единственным человеком в английском лагере, который не хотел мира. Ньюкасл и Гранвилл хотели мира. Король Георг хотел мира. Того же хотел Георг, принц Уэльский (сын Фредерика, принца Уэльского, рано скончавшегося), будущий Георг III. Его учитель, лорд Бют, учил его считать войну бессмысленным расточительством, которому он должен будет положить конец сразу, как только взойдет на трон и избавится от Питта. Но на данный момент Питт был высшим чиновником, чье имя отождествлялось с войной, которой он способствовал всеми своими силами, с целью увеличения числа британских заморских колоний.

В докладе фон Хеллена королю Фридриху от 22 апреля 1760 года приведены некоторые интересные размышления, проливающие свет на поведение англичан:[171]

«Совершенно определенно, что предложение, сделанное графом Сен-Жерменом, по крайней мере, было эффективным, поскольку герцог де Шуазёль не смог полностью противостоять направлению мыслей тех людей в Версале, кто желал мира… Но Государственный секретарь пришел в такое бешенство, разъярившись на бедного дьявола, что поручил д'Аффри потребовать его ареста и высылки… Граф Бентинк…. добился от генерала Йорка паспорта для отъезда графа в Англию. А ведь он после таких оскорблений мог бы рассказать там очень интересные подробности о теперешнем финансовом положении Франции, — по теме, о которой он обладает очень большими знаниями».

Да, очевидно, в Лондоне должны были надеяться, что Сен-Жермен теперь заговорит без всякого стеснения. И Питт испытал разочарование, когда при допросе государственного посланца у Сен-Жермена не удалось выведать ничего предосудительного.

Если бы Сен-Жермен решил рассказать, что среди проблем короля Людовика была также неспособность вернуть огромный заем у братьев Хоп, то его речи могли бы вызвать гораздо больший интерес. Но очевидно, что, несмотря на то что король Людовик и маркиза Помпадур его предали, он остался сдержанным.

Это впечатление несерьезности, произведенное Людовиком, даже утвердило Фридриха против него, и теперь он был полностью за продолжение войны против Франции до полного ее уничтожения.

19 мая 1760 года он написал Книпхаузену:[172]

«Что касается графа Сен-Жермена… Я желаю дать ему убежище в Эмдене или лучше в Аурихе, при условии, что он не будет ни во что вмешиваться…»

Однако Сен-Жермен, сделав после встречи с Книпхаузеном вывод о том, что его присутствие могло бы обременить короля Фридриха, по-видимому, решил не пользоваться предоставленным ему убежищем.

Граф возвратился обратно в Харидж, остановился в гостинице «Королевский герб» на улице Лиденхол, затем в порту погрузился на почтовый корабль, направляющийся в Хеллевутслёйс: «в порту он остановился как можно меньше, и даже не соблазнился местными винными лавками, все равно денег было мало».[173] На дилижансе граф доехал до Гааги и занял свою бывшую комнату в гостинице «Маршал Тюренн».

Граф д'Аффри и герцог Шуазёль, сделавшие вместе столь много для дискредитации Сен-Жермена, но не сумевшие добиться его экстрадиции, продолжали пристально следить за его дальнейшими перемещениями, теряясь в догадках, куда же он направился. Получив информацию о Сен-Жермене от князя Голицына, русского посла в Лондоне, а затем подтверждения от Йорка, британского посла в Гааге, д'Аффри тут же спешит сообщить все раздобытые сведения в Версаль Шуазёлю, написав подряд два письма — от 12 и 14 мая 1760 года:

«Гаага, 12 мая 1760 года.

Господин герцог.

…Господин Голицын также сообщает мне, что так называемый граф Сен-Жермен, достигнув берегов Англии, был встречен Государственным посланником, который запретил ему вступать на английскую землю и приказал с первым же кораблем отправляться восвояси. Вполне вероятно, что он вернулся в Хеллевутслёйс. Однако очевидно и то, что он попытается, не теряя ни единой минуты, достичь территории республики. Как бы то ни было, я сегодня же обязательно переговорю с главой правительства о моих подозрениях. Господин Голицын добавляет, что английский министр якобы не позволил графу Сен-Жермену остаться в Лондоне, ибо он свято верит в то, что мы, со своей стороны, всего лишь разыгрываем наше неудовольствие по поводу этого авантюриста, предоставляя таким образом предлог для его пребывания в Англии и дальнейших действий, направленных на защиту наших интересов в этой стране. Тем не менее Представление, опубликованное мною, смею надеяться, в достаточной степени развеет все их опасения и подозрения на этот счет.

«Гаага, 14 мая 1760 года.

Господин герцог.

Вчера в полдень я встречался с господином Йорком и продиктовал ему все, что было подчеркнуто Вами в Вашей депеше… Прежде чем мы расстались, я спросил господина Йорка о судьбе так называемого графа Сен-Жермена. Он сказал мне, что этот авантюрист не был арестован в Харидже. Тем не менее его задержали в Лондоне по распоряжению господина Питта. Господин Йорк добавил, что главный секретарь министерства допрашивал Сен-Жермена. По словам секретаря, у графа Сен-Жермена не все в порядке с головой, однако тайного злого умысла в разговоре обнаружить не удалось. Получив доклад, министр приказал передать авантюристу, что в силу имеющихся у них доказательств он не может оставаться в Лондоне и Англии, а посему немедленно должен быть отправлен в Харидж. Он возвратился в Хеллевутслёйс и оттуда без малейшей задержки проследовал в Утрехт, намереваясь пробраться в Германию. Господин Йорк полагает, что он, возможно, последует в Берлин или же присоединится к свите Его Величества короля Прусского. Я спросил его, связано ли все происшедшее с этим авантюристом с недоверием к нему со стороны английского министра. Он ответил, что ему совершенно не ведом мотив, однако он уже проинформировал свое Министерство о том, что, без сомнения, происходящее обязано желанием англичан угодить нам.

Как пишет Поль Шакорнак, об этом приключении Сен-Жермена в Англии остались несколько следов в английской прессе, в том числе три, в разных отношениях чрезвычайно интересных, сообщения в газете «Лондон Кроникл» — «Лондонской хронике».

В номере от 24 по 27 мая 1760 года можно было прочитать следующую заметку, основанную на депеше из Роттердама от 18 мая: «Граф Сен-Жермен был освобожден от своих обязанностей посланника и приехал сюда. Во время своей деятельности он имел несколько бесед с несколькими лордами Частного совета, что открывает широкое поле для гипотез».[174]