Хендрик Фертен - В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС

Исходя из этих интересов, я сам встречался с симпатичной молодой блондинкой, работавшей на армейской кухне. В приподнятом настроении я регулярно прошагивал несколько километров до дома, в котором она жила. Правда, в том же доме жил и начальник армейской кухни, а это создавало некоторые трудности. Но тем не менее моей подружке всегда удавалось подкармливать меня фруктами, а иногда и сосисками, которые она потихоньку носила с работы. По воскресеньям мы уходили из Тобельбада гулять в горы или по улицам Граца. Наши прогулки продолжались до самого вечера, когда мне нужно было возвращаться в часть на вечернюю перекличку. Многие из моих молодых товарищей также завели себе девушек в Тобельбаде, причем не столько ради романтических отношений, сколько для того, чтобы обеспечить себе дополнительное меню.

Время от времени к нам из Вены приезжали ансамбли, выступавшие перед войсками. Иногда даже по два сразу. Благодаря этому мы смотрели выступления кабаре и слушали фортепьянные концерты, на которых исполнялась изумительная музыка Моцарта и Гайдна. Правда, говоря откровенно, нам, молодым солдатам, она казалась скучной в ту пору. А вот наши офицеры и сержанты присутствовали на подобных мероприятиях гораздо более охотно, поскольку вечером после концерта у них была возможность пофлиртовать с приезжавшими к нам артистками.

Однако не следует думать, что в Тобельбаде мы жили, как в оздоровительном санатории для тела и души. Конечно, мы приходили в себя и отдыхали от ужасов войны, находясь вдали от передовой и живя в уютных особняках, которые прежде снимали те, кто приезжал сюда, чтобы отдохнуть и поправить здоровье. Но при этом нам приходилось постоянно работать над своей физической и военной подготовкой. Нас без конца заставляли выполнять упражнения с гантелями, качать мышцы, бегать и заниматься другими видами спорта. Помимо этого, мы постоянно ходили на занятия по боевой подготовке. Поскольку многое нами было уже изучено прежде, с новой теоретической базой мы знакомились непосредственно во время занятий на местности. Кроме того, нас учили чтению карт и даже мировой политике. И, несмотря на интенсивные занятия, уборка территории части также входила в наши обязанности.

Помимо всего прочего, Тобельбад преподнес мне один неожиданный и очень приятный сюрприз. Сюда приехал мой брат Эверт. Он был ранен в России и в результате также оказался направленным в реабилитационную часть, в которой был я. Таким образом, мы впервые оказались в одной роте!

К слову, через год мой брат был ранен снова во время тяжелейших боев в составе дивизии «Викинг» на северо-западе Харькова. Командир его роты, «ощущая духовную близость», отправил в связи с этим письмо к нашим родителям:

Дорогие господин и госпожа Фертены!

Сообщаем вам, что ваш сын Эверт получил легкое ранение. 6 сентября 1943 года во время атаки врага он был ранен осколками снаряда в шею и бедро. Ему была оказана медицинская помощь доктором нашей части, после чего он был перемещен в полевой госпиталь, откуда в скором времени сможет написать вам сам.

Ощущая духовную близость с Вашей семьей,

Искренне Ваш __(подпись неразборчива), СС оберштурмфюрер.

Только сегодня я заметил, что в конце письма отсутствовала традиционная для того времени фраза «Хайль Гитлер!» Даже немецкая организация Красного Креста в своем письме, сообщавшем о смерти Робби, вместе с соболезнованиями его родителям не забыла употребить это типичное для тех лет словосочетание. Подчеркивая это, мне хотелось бы в очередной раз заметить, что бойцы войск СС, сражавшиеся на передовой, вовсе не были «убежденными приверженцами национал-социалистической партии», какими их представляют сегодня.

Но вернусь к Тобельбаду. Именно там я получил свою первую награду. Командир нашей роты перед всем ее составом вручил мне медаль «За зимнюю кампанию на Востоке 1941/1942 гг.» («Die Medaille Winter-schlacht im Osten 1941/1942»). Этими медалями награждались немецкие бойцы и иностранные добровольцы, которые участвовали в боях на Восточном фронте в период с 15 ноября 1941 года по 15 апреля 1942 года. Основным критерием для награждения было участие в боях в течение не менее 14 дней (для пилотов Люфтваффе — совершить не менее 30 боевых вылетов), но эту медаль давали также тем, кто находился на Восточном фронте не менее 60 дней даже без непосредственного участия в боевых действиях, либо получал ранение или обморожение, достаточное для награждения знаком «За ранение».

Медаль крепилась к ленте темно-красного цвета, по центру которой проходили две тонкие полоски белого цвета и одна черная. Красный цвет символизировал пролитую кровь, белый — снег, а черный — смерть. Смерть наших многочисленных товарищей, павших на русской земле. Наши бойцы, воевавшие на Восточном фронте, с грустной иронией называли эту награду медалью «Мороженое мясо».

Глава тринадцатая

Снова учеба

Чем дольше продолжалась война, тем более бескомпромиссной и жестокой она становилась. Теперь было ясно, что успех или поражение в ней одной из противоборствующих сторон будут зависеть не от того, сколь хороши солдаты этой стороны, а оттого, насколько профессиональны командиры, отдающие им приказы. Но, пожалуй, еще большее значение имело, сколь хорошим будет вооружение бойцов. Таковы были реалии современной войны. И от личного состава армии требовалось постоянно осваивать новое оружие. Поэтому, хоть на фронте был на счету каждый солдат, каждой части было приказано посылать специально отобранных бойцов на курсы подготовки по применению современной военной техники и оружия.

Мне было суждено оказаться в числе тех, кого осенью 1942 года направили на подобные курсы в Чехословакию. Так я оказался в школе Киншлаг (Kienschlag), находившейся неподалеку от Праги. Именно там мне довелось освоить новое оружие, которое было маленьким чудом для своего времени. Специалисты работали над ним, начиная еще с 1935 года. До появления этого оружия в ближнем бою с танками использовали подрывные заряды. Мины такого рода наносили танкам в лучшем случае незначительные повреждения в виде разорванных гусениц и поврежденных катков. А вот новая разработка представляла собой прикрепляемый кумулятивный заряд (также называемый ручной противотанковой кумулятивной магнитной миной)[14] Для установки мины боец должен был приблизиться к танку, пользуясь укрытиями на местности и мертвым пространством вокруг танка. Это было нелегко, но результат стоил того. Магниты надежно держали мину на броне, а после подрыва заряда образовывалась кумулятивная струя, которая почти мгновенно прожигала броню и выводила танк из строя.